Она долго молча смотрела на меня, потом вышла из комнаты,
тихонько притворив за собой дверь, словно я был тяжелобольным и нуждался в
покое. Что ж, в известном смысле так оно и есть. По крайней мере впервые в
жизни я позволил себе в течение почти часа быть абсолютно искренним,
высказывать собственные мысли вслух, не приукрашивая их вежливыми
формулировками, и не говорить «да», когда на самом деле хочется сказать «нет».
* * *
Поездки в частные сыскные агентства заняли у Насти и
Захарова целый день. Что-то произошло с московскими магистралями, они были
забиты машинами так плотно, что транспортные пробки образовались даже там, где
их отродясь не было, и маршрут, который при нормальной ситуации занимал не
более сорока минут, удавалось преодолеть не меньше чем за три с половиной часа.
Разумеется, закон Мэрфи, который в России обычно именуется законом подлости и
который гласит, что, если неприятность может произойти, она обязательно
произойдет, так вот, этот самый закон остался верен сам себе и сработал на
полную мощность. Из трех фирм, которые они объехали, нужные люди оказались как
раз в последней.
– Да, у нас есть такая клиентка, – осторожно признался
руководитель агентства, невысокий плешивый блондин с густыми пшеничными усами и
по-детски голубыми глазами.
– Была, – поправила его Настя.
Брови блондина поползли вверх, но выражение удивления на его
круглом лице быстро сменилось выражением понимания.
– С ней что-то случилось?
– Она убита. Поэтому я полагаю, что вы дадите нам все
необходимые сведения и не будете настаивать на конфиденциальности вашей
информации и требовать официальных постановлений. Вы в милиции раньше работали?
– А то, – усмехнулся руководитель. – Иначе разве я
взялся бы за частный сыск? Мне бы и в голову не пришло. Правда, когда я там
работал, женщин в уголовном розыске не было.
– Вы хотите сказать, что нынешняя милиция – не та, что
раньше, и ряды сильно оскудели, раз начали женщин на работу брать?
– Я хотел сказать, что порядки стали более
демократичными, – ловко вывернулся блондин. – Так что вас интересует?
– Все, – лучезарно улыбнулась Настя. – Все, что вы
можете рассказать о покойной заказчице.
– Ну, тогда – ничего, – столь же лучезарно улыбнулся в
ответ руководитель агентства. – Я просто проверил по регистрации, есть ли
у нас такая клиентка. А работал с ней другой сотрудник.
– И где его найти?
– А где всех сыщиков ищут? В поле, как ветра. Он же не сидит
в конторе целыми днями, а задания выполняет.
– Так, – усмехнулась Настя. – И как мы с вами,
уважаемый, будем выходить из положения?
– Вы оставите свой телефон, и он вам сам позвонит, когда
сможет.
– А когда он сможет?
– Ну, не знаю, – развел руками блондин. – Когда
вернется сюда, наверное. Не раньше.
– Понятно. Значит, недели через две. Пейджер у него есть?
– Нет, – быстро ответил он. Настолько быстро, что стало
совершенно очевидным: и пейджинговая связь есть, и сам сотрудник где-то
поблизости, может быть, даже в соседней комнате.
Настя понимала ситуацию правильно и была к ней готова.
Руководитель частного сыскного агентства должен быть предельно аккуратен, если
не хочет лишиться лицензии. Поэтому прежде чем напрямую связывать своего
сотрудника с уголовным розыском, он должен сам лично проверить, о какой
информации идет речь и нет ли, упаси Бог, какого-нибудь криминала, о котором
частному сыщику стало известно, но о котором он, в нарушение закона, не сообщил
куда следует. И ежели таковой криминал все-таки имеется, тщательно
отсортировать все бумажки с копиями отчетов, первые экземпляры которых
предоставляются заказчику, убрать все, где этот криминал хотя бы
просматривается, накрутить хвоста сотруднику за глупость и тщательно
проинструктировать его перед встречей с представителями государственной сыскной
машины.
Она кинула быстрый взгляд на Захарова.
– Да, Паша, – тут же вступил Дмитрий, – нехорошо
получается. Чего-чего, а черной неблагодарности я от тебя никак не ожидал.
Твоей конторе сколько лет-то?
– Лет? – рассмеялся блондин Паша. – Это ты хватил.
Еще и года не стукнуло, десять месяцев всего.
– Ага. И клиентов небось чертова туча, в очереди стоят.
– Это ты к чему? – насторожился руководитель.
– Да ни к чему, просто так. Твои рекламные объявления на
всех столбах в округе висят, я видел, когда подъезжал, и все равно по этой
рекламе никто к тебе не идет, верно ведь? Я эти дела знаю. Когда нужен частный
сыщик, к первому попавшемуся, по объявлению найденному, никто не пойдет, будут
искать через знакомых, чтобы надежно. Вот я и спрашиваю тебя, Пашенька, где бы
ты сейчас был, на каком финансовом свете, если бы мы, твои бывшие сослуживцы и
добрые знакомые, не посылали бы к тебе клиентов, не рекомендовали им твою
фирму. Ну-ка ответь честно. А ведь покойницу Юлию Николаевну именно я к тебе
послал.
– Да что ты, Митя, – засуетился блондин, – зря
меня упрекаешь. Я же не отказываюсь помочь, я только объясняю, что нужного вам
человека сейчас нет на месте. Когда появится – ради Бога, он ваш со всеми
потрохами.
– Это хорошо, – удовлетворенно кивнул Захаров. –
Ты уж похлопочи, будь любезен, чтобы потроха побыстрее прибыли. Покойница-то у
нас с Анастасией непростая, депутат Госдумы как-никак.
– У вас? – переспросил недоверчиво Паша. – А ты-то
тут с какого боку?
– Все тебе расскажи. Сначала сам стань разговорчивым, потом
будешь мне вопросы задавать. Так как, Пашенька, мы поняли друг друга?
Блондин Паша понял все правильно, и когда Настя вернулась на
Петровку, у проходной ее поджидал приятной наружности молодой человек,
представившийся сотрудником частного сыскного агентства «Грант».
Было уже совсем поздно, когда она освободилась и пошла к
начальнику. Виктор Алексеевич Гордеев был зол и напряжен, и хотя разговаривал
по обыкновению спокойно и негромко, глаза его сверкали, а дужка очков, которую
он то и дело грыз, грозила вот-вот с треском переломиться.
– Что у тебя? – коротко спросил он.
– Хотела доложиться по убийству депутата Готовчиц.
– Давай, – кивнул Гордеев.
– Она тоже увидела, что с мужем что-то не в порядке. После
квартирного взлома он стал сам не свой. И Юлия Николаевна наняла частного
сыщика, чтобы прояснить ситуацию.
– Вот даже как? Какие у нее были подозрения?
– Этого я не знаю. Точнее сказать, она об этом частному сыщику
не говорила. Задание звучало следующим образом: взять под контроль всех людей,
с которыми общается Борис Михайлович, и постараться выяснить, не участвует ли
муж в криминальном бизнесе. А уж что она думала при этом на самом деле –
неизвестно. Может быть, и вправду проверяла именно то, что сказала, а может
быть, и что-то другое. Но знаете, что самое интересное?
