Это было правдой, причем объяснения этому факту не мог дать
никто, в том числе и сам Михаил. Настя была единственной из сотрудников отдела
по тяжким насильственным преступлениям, за исключением, разумеется, начальства,
к кому Доценко обращался на «вы» и по имени-отчеству, вынуждая тем самым ее
саму соблюдать ответную вежливость. И разница в возрасте была не так уж велика,
каких-нибудь шесть лет, и звание у Каменской было всего на одну ступень выше, а
вот поди ж ты…
Ближе к концу дня на Настином столе звякнул внутренний
телефон.
– Скучаешь? – послышался в трубке насмешливый голос
Игоря Лесникова, ее коллеги, который сегодня был в составе дежурной опергруппы.
– Без тебя – всегда, – быстро отозвалась Настя. –
Жду, когда ты меня чем-нибудь развеселишь.
– Ладно, тогда задаю вопрос: что можно украсть у
психоаналитика?
– У кого? – удивленно переспросила она.
– У психоаналитика, – терпеливо повторил Игорь.
– У какого?
– Ну какая разница… У любого. У абстрактного психоаналитика.
– Он частнопрактикующий?
– Угу.
– Тогда деньги. У них гонорары за консультации высокие. А
откуда вопрос?
– С выезда. Только что вернулись. Узко мыслишь, Настасья.
Ценностей не взяли. Но факт взлома и проникновения налицо.
– А что хозяин говорит?
– Ничего не говорит. Пропаж не обнаружено.
– Думаешь, врет?
– Конечно, врет. Он знает, что у него взяли, но молчит. Вот
я и хочу, чтобы ты мне сказала, что бы это могло быть такое, представляющее
интерес для преступника, но о чем нельзя признаваться добрым дядям из милиции.
– Я подумаю, – пообещала Настя. – А что еще
интересного произошло за отчетный период в подведомственном городе?
– Все тебе расскажи, – хмыкнул Игорь. – Чашку
нальешь?
– Неправильный ты, Игорек. Современный мужик обычно стакан
налить просит.
– На дежурстве только кофе. Так нальешь или я в другое место
просить пойду?
– Иди уж. Сейчас воду поставлю.
Попить кофейку и выкурить сигарету к Насте забегали все кому
не лень. Во-первых, она почти всегда была на месте, что для оперативника
вообще-то ненормально. Во-вторых, у нее всегда был хороший кофе, потому что
Настя, несмотря на смешную милицейскую зарплату, покупала только хорошие
дорогие сорта, отказывая себе во многом другом, например, в обедах, а порой и в
новых колготках. В-третьих, у нее всегда можно было стрельнуть сигаретку,
заодно пожаловавшись на жизненные неурядицы, выплеснуть раздражение по поводу «неправильного
поведения» начальника и с легким сердцем бежать дальше. Настю, по характеру не
особенно общительную и любящую одиночество, это порой раздражало, но она
понимала, что если и менять ситуацию в корне, то результат может быть только
один: у нее появится множество врагов и скрытых «доброжелателей». Нельзя
отталкивать людей и тем более нельзя их обижать. Даже если очень хочется это
сделать.
Игорь появился почти мгновенно, во всяком случае, по
Настиным понятиям. У нее самой путь из дежурной части до кабинета занимал раза
в три больше времени. Каждый раз при виде Лесникова Настя не переставала
удивляться тому, что самыми «крутыми» бабниками зачастую оказываются мужчины,
не обладающие выдающейся внешностью, зато такие красавцы, как Игорь, нередко
становятся самыми примерными и любящими мужьями, которых совратить с пути
супружеской верности просто невозможно. По Игорю втихаря вздыхали многие
девушки, работающие на Петровке, но ни одна из них не могла бы похвастаться
хоть малейшим знаком внимания с его стороны. Лесников был не особенно
приветлив, как правило, немногословен, с очень серьезным, а порой и хмурым
выражением лица, ни с кем не сближался и дружбу не заводил. О его личной жизни
коллеги знали только то, что он женат во второй раз и обожает маленькую дочку.
Однако владел собой он превосходно, и если ему нужно было поддерживать беседу,
то Лесников легко превращался в обаятельного и милого человека, солгать
которому ну никак язык не поворачивается. Судя по его звонку из «дежурки»,
кража у психоаналитика чем-то его сильно заинтересовала, в противном случае он
не стал бы задавать Насте никаких вопросов. Кабинет психоаналитика – не
Третьяковка и не Алмазный фонд, преступлением будут заниматься ребята с
территории, ну в самом крайнем случае, если выяснится, что взяли драгметаллы,
камни или антиквариат, – коллеги из отдела по борьбе с кражами, а уж никак
не «убойный» отдел. Лесников, как казалось Насте, не был любопытным и
любознательным, чужие тайны его интересовали мало, так что предполагать чисто
дежурный интерес оснований не было. Значит, что-то в этой краже есть такое…
– Не темни, Игорек, – сказала она, налив ему полную
чашку крепкого кофе. – Что тебе далась эта кража?
– Кража ничего, нормальная, – неопределенно ответил
он. – Мне хозяин не понравился. Какой-то он уж больно перепуганный. А
пропажу чего бы то ни было отрицает.
– Может, ты преувеличиваешь? Любой человек испугается,
увидев, что его жилье вскрыто. Даже если ничего не взяли, все равно неприятно и
тревожно. А вдруг завтра опять придут? И вообще, интерес к изъятию чужого
имущества тебе обычно не присущ. Чего-то не договариваешь?
– Да нет, – Игорь вяло пожал плечами. – Устал я
что-то сегодня. Обычно в это время я еще бодр и весел, как младенец, а кажется,
будто третьи сутки подряд дежурю. Как твои телевизионные страсти? Продвигаются?
– Туго. Собрала данные о том, когда, где и с кем были
потерпевшие в течение последних десяти дней перед гибелью, сижу вот, ковыряюсь,
пытаюсь составить точную хронологию событий. Ты, кстати, видел когда-нибудь эту
передачу?
– Какую?
– «Лицо без грима».
– Нет, не пришлось.
Настя взглянула на часы.
– Хочешь посмотреть? Через три минуты как раз начнется. Я
специально маленький телевизор выклянчила у Колобка, чтобы получить
представление о программе, а то она в такое время идет, когда я еще на работе.
– Давай, – кивнул Лесников, – пока никто меня не
дернул.
Но он, как обычно, накликал. Едва Настя успела вытащить из
шкафа и включить старенький черно-белый «Шилялис», как из дежурной части
позвонил подполковник Кудин.
– Настасья, гони Лесникова в шею, я знаю, что он к тебе
пошел. Пусть бежит бегом, его свежий труп дожидается.
Игорь со вздохом поднялся, залпом допил остатки кофе и ушел
охранять покой налогоплательщиков, а Настя стала смотреть очередной выпуск
«Лица без грима».
С первой же минуты она насторожилась. Что-то шло не так. И
ведущего словно подменили, и гость программы выглядел не лучшим образом. В чем
дело? Неужели гибель друзей и коллег настолько выбила из колеи Александра
Уланова, что он не справляется с собой перед камерой? Да нет, не похоже. После
трагедии в эфир вышло пять выпусков, и каждый раз на экране Настя видела
спокойного, доброжелательного, умного человека, совершенно лишенного
язвительности и демонстративного остроумия.
