«Вот в эту квартиру я и пойду, – подумала она. –
Если человек не просто поднял валяющиеся на полу ключи, не бросил их тут же,
возле почтовых ящиков, а забрал домой и потрудился повесить объявление, чтобы
они не пропали окончательно, то с этим человеком можно иметь дело. Он не
настолько равнодушен к окружающим, как большинство из нас, городских жителей, а
стало быть, есть надежда, что он хоть что-то знает о своих соседях».
Дверь квартиры 14 открыла пожилая женщина с добрым круглым
лицом. До Татьяны долетали звонкие детские голоса – очевидно, хозяйка была
бабушкой, с которой оставляли маленьких внуков.
– Вам кого? – подозрительно нахмурясь, спросила
женщина.
– Я насчет ключей.
– Наконец-то! А то лежат они у меня, лежат, и никто их не
спрашивает. Вот они.
Женщина заулыбалась и протянула Татьяне два ключа на колечке
с брелоком.
– Ваши?
– Извините, – сказала Татьяна, забирая ключи, – я
не совсем точно выразилась. Меня действительно интересуют эти ключи, но они не
мои.
– Так! – Женщина вмиг посуровела. – Ну-ка дайте-ка
их сюда. Давайте, давайте, нечего на меня смотреть. Ходят тут всякие, а потом у
людей квартиры обчищают. Такая приличная женщина с виду, а туда же. И как
только не стыдно! Отдайте ключи немедленно, а то в милицию заявлю.
– Не надо, я сама из милиции. Вот мое удостоверение. Я
занимаюсь убийством вашей соседки.
– Ох!
Женщина испуганно отступила назад в прихожую и приложила
ладонь ко рту.
– Ох, простите, ради бога, простите! Что же это я, старая,
говорю. Вы не обиделись?
– Нет, что вы. Если бы все были такими бдительными, как вы,
у нас хлопот было бы меньше. Как вас зовут?
– Полина Петровна.
– А меня – Татьяна Григорьевна. Полина Петровна, мы можем
немножко поговорить?
– Конечно, конечно, проходите, пожалуйста. А что, убийство
так и не раскрыли до сих пор?
– К сожалению, нет.
Вслед за хозяйкой Татьяна прошла в просторную комнату.
Квартира у Полины Петровны была в точности такая же, как у Инессы,
однокомнатная, но очень большая. Двое ребятишек лет пяти носились вокруг
стоящего в центре круглого стола с визгом и воплями. Сначала Татьяне
показалось, что у нее галлюцинации, но потом она сообразила, что малыши –
двойняшки, к тому же совершенно одинаково одетые.
– Витя, Вова, а ну-ка быстренько на кухню, там молоко и
печенье приготовлено. И не визжать. Нам с тетей поговорить надо, –
скомандовала Полина Петровна.
Мальчики тут же послушно умолкли и исчезли из поля зрения.
– Ловко вы с ними управляетесь, – заметила
Татьяна. – Редко бывает, когда внуки с первого слова слушаются бабушек.
– Так это уж правнуки, – Полина Петровна улыбнулась
счастливой улыбкой. – Потому и слушаются, что я в свое время на внуках
натренировалась. Внуки-то меня, как и всех бабушек, не слушались, балованные
росли, но я все свои ошибки учла. И с правнуками у меня разговор уже совсем другой
получился. Вообще-то они хорошие, они и родителей слушаются, не только меня.
Знаете пословицу: первый ребенок – последняя кукла, а первый внук – первый
ребенок. Вот и со мной так же. Пока детей растила – ничему не научилась,
молодая была, глупая. Только когда внуки появились, начала их воспитывать, но,
сами понимаете, неправильно. С первого-то раза ничего не получается правильно.
А когда правнуки родились, вот тут у меня уже и опыт был, и ума прибавилось. Вы
присаживайтесь, вам, наверное, тяжело стоять. Сколько месяцев у вас?
– Скоро семь.
– И чего ж вы все работаете, – завздыхала
хозяйка, – не жалеете себя. Ладно бы еще работа была приятная да легкая, а
то ведь с убийцами и ворами дело имеете. Не страшно?
– Нет, – честно призналась Татьяна. – Но противно.
Тут вы правы. Для будущих мам такая работа не полезна. Но ничего не попишешь.
Полина Петровна, вы знали Инну?
– Так кто ж ее не знал? Весь дом знал. Как же, колдунья, к
ней народ толпами ходил.
– А вы сами ходили?
– Нет, спаси господь! – Полина Петровна взмахнула
руками, словно открещиваясь от нечистой силы.
– Почему? В колдовство не верите?
– Не верю, – твердо ответила хозяйка. – Я, Татьяна
Григорьевна, выросла в семье убежденных коммунистов, в церковь никогда не
ходила и в бога не верила. А раз Бога нет, то и дьявола, по моим понятиям, тоже
нет. Не верю я в эти сказки. В коммунизм верила свято, а в колдовство – нет. А
сами вы неужто верите?
– Да нет, – засмеялась Татьяна, – я тоже не верю.
Но ведь вы сами сказали, что к Инессе толпами люди ходили, не могут же все они
быть не правы. Наверное, что-то все-таки есть. Может, и не колдовство, а другое
что-нибудь. А в квартире у Инессы вы бывали?
– Один раз только, когда еще не знала, что она этим делом
промышляет. Зашла по-соседски, когда Инна только-только переехала. Мы в то
время всем подъездом собирались домофон ставить, чтобы всякая шантрапа по
лестнице не ошивалась, вот я и зашла сказать, что надо деньги сдать. Она деньги
дала, зайти не пригласила, а я и не напрашивалась.
– И больше не заходили?
– Нет.
– Как вам показалось, у нее в квартире было уютно?
– Да какой там уют! Вещи кругом свалены в кучи, не пойми –
не разбери. Я ж говорю, она только-только переехала. Нелюдимая она была, если
встретишь ее на лестнице или возле подъезда – никогда не поздоровается,
посмотрит так, будто сквозь тебя видит, и дальше идет.
«Сквозь тебя видит». Теперь Татьяна вспомнила отчет
оперативников о поквартирном обходе дома, где жила Пашкова. Хозяйка квартиры
номер 14 не сказала ничего нового по сравнению с другими опрошенными, но
употребила это выражение: сквозь тебя видит. Все жильцы дома знали, что их
соседка Инесса именует себя колдуньей, но услугами ее не пользовались и близко
знакомы с ней не были. Собственно, и не близко – тоже не были, просто знали ее
в лицо, а некоторые – по имени. Ни у кого не было с ней общих знакомых, никто
не бывал у нее в гостях.
– Полина Петровна, где вы нашли эти ключи? – спросила
Татьяна.
– Ключи-то? – удивленно переспросила хозяйка, не
понимая, чем вызван такой резкий переход от одной темы к другой. – Кстати,
ключи-то вы мне отдайте, раз они не ваши. Может, владелец и объявится еще.
– Не объявится. Так где вы их нашли?
– Да возле подъезда валялись. Знаете, их, наверное,
обронили, когда еще снег лежал, а потом он стаял, и я их увидела. Грязные,
мокрые такие… Вот что-то никто не идет за ними. Я ведь и в соседних домах
объявление повесила, думала, может, хозяин не в нашем доме живет, а потерял,
когда мимо нашего подъезда проходил. А почему вы думаете, что за ними никто не
придет?
