— Мне бы тоже этого хотелось, Адам, Его голова резко повернулась на подушке, и он метнул в нее негодующий взгляд:
— Не вздумай только меня жалеть.
— Жалеть? — повторила Лила и коротко рассмеялась. — Об этом я даже и не думала. Тебе хватит собственной жалости. Ты просто переполнен ею. Моя жалость тебе ни к чему.
Она методично проделывала положенные упражнения. Ей казалось, что ум Адама существует отдельно от его тела. И он никак не может найти с ним связь. Тем, что не пострадало во время падения, Адам просто не желал пользоваться. Большую часть времени он лежал с закрытыми глазами, отвернувшись от нее и не проявляя никакого интереса к тому, что она делала. Но когда Кавано смотрел на нее, в его взгляде читалась неприкрытая враждебность.
— На сегодня достаточно, — наконец сказала Лила. — Движения в нижней части пока еще ограничены, но это только потому, что после отъезда из больницы ногами никто не занимался. Это никак не связано с твоей травмой.
— Благодарю вас, мисс Доброе Сердце. А теперь ты, может быть, все-таки уберешься отсюда и оставишь меня в покое?
— Разумеется, я совершенно вымоталась.
— И забери с собой всю эту рухлядь. — Он кивком указал на металлическую тележку, которую еще раньше прикатил в комнату Пит.
— Что, это? — переспросила Лила с невинным видом. — Это останется. Этот тренажер понадобится нам завтра.
Она сняла с Адама полотенце и снова прикрыла его простыней. Когда Лила наклонилась, чтобы расправить ее, он схватил ее за руки. Его руки явно не потеряли ни своей гибкости, ни цепкости, ни силы.
— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь почувствовал? — медовым голосом пропел он. — Тогда почему бы тебе не заняться теми упражнениями, которые тебе удаются лучше всего?
— Что ты имеешь в виду?
На губах Адама Кавано появилась очаровательная улыбка, разбивавшая сердца женщин по всему миру. Он подмигнул Лиле:
— Да ладно тебе, Лила. Ты такая горячая и сладкая кошечка, что я даже не сомневаюсь, что ты сумеешь придумать для меня что-нибудь приятное, какой-нибудь фокус, который даже мертвого поднимет. Почему бы тебе не сесть ко мне на колени и не посмотреть, что из этого получится?
— Отпусти меня.
Кавано не послушался. Вместо этого он лишь еще крепче схватил Лилу за руки и притянул ближе к себе.
— Я лежал и смотрел, как ты тут ходишь взад и вперед, словно этот дом принадлежит тебе. Я слушал твою раздражающую, бессмысленную болтовню, пока меня от нее не затошнило. Этот милый ротик наверняка способен на кое-что получше, чем произносить заученные правильные слова. Давай посмотрим, насколько хорошо ты справишься с другой работой.
Адам рывком притянул Лилу к себе и впился в ее рот. Его язык проскользнул между ее губами точным, отработанным движением. Одной рукой он поддерживал ее затылок, а другая потянулась к ее груди. Он погладил ее сквозь тонкую ткань саронга, потом пальцы пробрались внутрь и стали ласкать сосок.
Лила вырвалась из его объятий, поправила платье и тряхнула волосами. Ее губы покраснели и стали влажными от его поцелуя. Она облизала нижнюю губу. Та явно распухла и болела. Но поцелуй был замечательным.
И это совершенно вывело ее из равновесия.
— Вам придется придумать что-то получше, чем непристойные предложения, чтобы испугать меня, мистер Кавано. Вы ведете себя как подросток, и в этом вы не оригинальны. Все нормальные мужчины, попавшие в ваше положение, ведут себя подобным образом только для того, чтобы доказать себе, что они по-прежнему остаются мужчинами. Вы можете быть распущенным и омерзительным, если вам так нравится. Это отразится на вашем характере, не на моем.
В ярости Адам замолотил кулаками по матрасу:
— Почему они прислали тебя? Именно тебя? Господи, как раз тебя мне меньше всего на свете хотелось здесь видеть.
— Это взаимно, приятель, но ты связан со мной, пока не встанешь на ноги, — Все кончено, — угрожающе прорычал Кавано. — Я лично выкину тебя пинками из моего дома и отправлю обратно на материк.
Лила моргнула.
— Мне казалось, ты называл себя никчемным чурбаном. — Она рассмеялась, увидев ошеломленное выражение его лица. Адам понял, что сам попал в свою же ловушку. — Вот так к этому и относись. Пусть желание вышвырнуть меня отсюда помогает тебе преодолеть трудности. Ради этого стоит потрудиться. Спокойной ночи, Кавано.
Глава 3
Предложение Адама нельзя было назвать таким уж безумным. И это Лилу беспокоило. Когда он пригласил ее сесть к нему на колени, эта мысль показалась ей скорее заманчиво-эротичной, чем грубой.
Пациенты-мужчины очень часто отпускали непристойные замечания, чтобы хоть как-то дать выход своему раздражению. Обычно Лила либо ставила их на место суровым замечанием, либо отшучивалась, но очень быстро об этом забывала. А теперь, уже десять часов спустя, слова Адама все еще звучали у нее в ушах. Да, это ей совсем ни к чему.
Это не только волновало Лилу, но и казалось ей неестественным. Как мог человек, не способный двигаться, настолько взволновать ее?
Почему этим утром ей казалось, что все ее чувства обострились? Возможно, все дело было в тропическом пейзаже? Сказочный остров Бали не шел ни в какое сравнение с владением в горах, принадлежащим Адаму Кавано. Ландшафт был великолепным, краски яркими, климат отличным, в воздухе разливалось благоухание полинезийских цветов. Сам особняк стал большой удачей архитектора, он не скрывал перспективы благодаря своим белым стенам и огромным окнам. Обстановка гармонировала с домом, но была эклектичной, так как отражала разнообразие вкусов и интересов Адама.
И все-таки, несмотря на окружающую ее роскошь. Лила не верила, что именно она стала причиной ее обостренной чувственности. Но, с другой стороны, ей была совершенно невыносима мысль о том, что во всем виноват Адам Кавано.
Он ей не нравился. Совсем. Когда Элизабет поначалу проявила к нему интерес, Лила предостерегла сестру от таких ловких соблазнителей. Он привык командовать, и ему подчинялась целая армия его служащих. Не только его счет в банке, но и его природное обаяние и неотразимая голливудская внешность влекли к нему множество женщин по всему свету. Он был воплощенным плейбоем. Газеты всегда судачили о его очередной бурной связи, а Лила лишь презрительно фыркала, читая об этом. Такие мужчины, как Адам Кавано, ее никогда не привлекали.
Стоит все-таки признать, что Адам Кавано обладал и некоторыми достоинствами. Он оказывал щедрую поддержку всяческим благотворительным начинаниям. Для Элизабет он стал просто рыцарем в сверкающих доспехах, когда профинансировал расширение сети ее магазинов «Фантазия». Без его помощи Элизабет никогда бы не смогла так рисковать.
И тем не менее Лила всегда относилась к нему с подозрением. Как она говорила сестре, она всегда не доверяла таким лощеным субъектам, как Адам Кавано. У него наверняка есть скрытый порок, как в совершенном на вид бриллианте порой скрывается грубый изъян.
