— Позвоночник не был сломан?
— Нет. Серьезно травмирован, да, но я не сомневаюсь, что, как только спадет опухоль и пациент начнет занятия лечебной физкультурой, все функции постепенно восстановятся.
— Ну, от восстановления функций до занятий альпинизмом слишком большое расстояние. Я полагаю, что именно так рассуждает и Кавано.
— Уверен, что вы правы, — согласился доктор. — Он требует от нас и от вызванных с материка специалистов стопроцентной гарантии того, что сможет вести прежнюю жизнь. Но никто из нас не может дать ему такой неквалифицированный ответ. Очень трудно предсказать, как именно будет восстанавливаться организм и что в результате ждет пациента в будущем.
— Что ж, неважно, почувствует он это или нет, я бы с удовольствием дала мистеру Кавано хорошего пинка за то, что мне пришлось впустую потратить время.
Бо Арно потер щеки.
— Я говорил с миссис Рэндольф. Ваша сестра предложила — и я с этим предложением согласен, — чтобы вы отправились следом за мистером Кавано на Мауи и там начали занятия лечебной физкультурой.
— Ах вот оно что! И это моя сестра! В следующий раз, когда будете с ней говорить, передайте ей, пожалуйста, от меня эти слова. — То, что последовало дальше, заставило доктора Арно покраснеть. — А теперь, если позволите, господин Арно, я отправлюсь на поиски отеля с самым горячим душем и самой жесткой постелью, какие только можно найти на островах, и воспользуюсь и тем, и другим. И не обязательно именно в таком порядке.
— Прошу вас, мисс Мэйсон. — Арно встал с кресла и умоляющим жестом попросил ее оставаться на месте. Больше от усталости, чем из смирения, Лила снова села. — Если вы действительно такой хороший специалист, то этот пациент отчаянно в вас нуждается.
— А акулы нуждаются в пище. Но это не значит, что я намереваюсь добровольно отправиться им в пасть.
— Все будет не настолько плохо. — Лила наградила Арно испепеляющим взглядом. Он первым отвел глаза. — Конечно, следует помнить, — врач заерзал под проницательным взглядом голубых глаз Лилы, — что мистер Кавано привык всегда поступать по-своему. С ним может быть трудно. Но я уверен, что вы сумеете с ним справиться.
Говоря это, он разглядывал белую кожаную куртку Лилы, украшенную серебряными клепками и шестидюймовой бахромой. Это одеяние было слишком теплым для местного климата, но Лиле не представилась возможность его снять, и потом, ходить в куртке было легче, чем тащить ее в руках.
— Прошу вас, измените свое решение, поезжайте на Мауи.
— Вам знакомо слово «нет»?
Теряя остатки терпения. Лила слушала, как доктор Арно перечислял те же самые причины, что и Элизабет с Тедом, когда уговаривали ее согласиться на эту работу.
— Ну, ладно, ладно! — воскликнула Лила так внезапно, что доктор подскочил в своем кресле. — Именно сейчас я готова продать душу дьяволу за возможность искупаться. Где находится Мауи и как я смогу туда добраться?
Не думая о расходах, Лила заказала все необходимое оборудование, которое она хотела взять с собой. Пока доктор договаривался об этом и о частном самолете, на котором Лила сможет добраться на другой остров, она вышла из больницы, взяла такси и отправилась на продуваемый всеми ветрами базарчик. Она воспользовалась имеющимися у нее деньгами и купила себе несколько вещей, более подходящих для Гавайских островов.
К тому времени, как она сошла с частного самолета на землю острова Мауи, Лила уже облачилась в яркий саронг и сменила свои невысокие ботинки на легкие сандалии. На голову она водрузила широкополую соломенную шляпу, чтобы спрятаться от солнца, и теперь высматривала свою машину. В фирме, сдающей в прокат автомобили, ей пообещали, что машина будет оставлена на стоянке «В-4» в аэропорту.
Усевшись за руль и вооружившись картой, Лила отправилась в тропическую резиденцию Адама Кавано. Великолепное шоссе сменилось дорогой похуже и поуже, а ей на смену пришла ухабистая проселочная дорога. Лила чертыхалась на каждом ухабе, подбрасывавшем ее кверху. Дорога вела в сторону гор, поросших такой густой зеленью, что даже раздражение Лилы не могло убавить ее восхищения богатством экзотической растительности.
Ее поразило и поместье, к которому привела ухабистая, извилистая дорога. Она предполагала, что дом Адама Кавано окажется симпатичным, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Особняк был великолепен и отлично вписывался в окружающий пейзаж.
Вымощенная естественной лавой дорожка бежала к величественной входной двери из узорчатого толстого стекла. Таща за собой багаж, Лила приблизилась к двери и нажала кнопку звонка. Спустя несколько мгновений дверь распахнулась. Сначала ей показалось, что она раскрылась сама собой. Но потом Лила опустила взгляд и увидела крошечного азиата, чье ссохшееся лицо оказалось на уровне ее груди.
— Ты кто?
— Крошка Бо-Пип. Помнишь такую песенку? Я потеряла моих овечек. И мозги тоже, иначе меня бы здесь не было.
Азиат решил, что это невероятно смешно, и закатился в приступе беззвучного хохота, хлопая себя ладонями по коленям.
— Ты Рира?
Теперь рассмеялась Лила.
— Это я. А как зовут тебя?
— Пит.
— Пит?! Я ожидала что-то более восточное.
— Доктор звонить. Говорить, что ты приезжать. Внутрь, внутрь. — С силой, удивительной для такого крошечного человека, он взял из рук у Лилы чемодан и жестом пригласил ее пройти в роскошную и огромную гостиную, пол которой был выложен квадратами из черного и белого мрамора.
Лила нагнулась и прошептала Питу на ухо:
— А пациент знает, что я должна приехать? — Широкая улыбка на лице слуги увяла. Лила все поняла без слов. — Ладно, все в порядке. Где он? — Черные глаза Пита метнулись на галерею у них над головами. — Там, наверху? — Он торжественно кивнул. — Что ж, ничего не поделаешь — вперед, — пробормотала Лила себе под нос.
Мысленно надевая доспехи, она поднялась по широкой лестнице. Подойдя к первой двери, Лила обернулась и вопросительно посмотрела на Пита. Тот отрицательно покачал головой и быстрым движением руки показал на следующую дверь. Лила подошла к ней, снова обернулась к Питу за подтверждением и получила утвердительный кивок его почти лысой головы. Он тут же развернулся и поспешно покинул гостиную.
— Трус, — презрительно прошептала Лила.
Она громко постучала в дверь. В ответ раздалось рычание:
— Убирайся!
Она постучала снова.
— Убирайся, черт побери, ты что, оглох? Не хочу я никакого сока. Не хочу я фруктового мороженого. Ничего я не хочу, просто оставь меня в покое.
Лила решительно распахнула дверь:
— Какой упрямый малыш!
Адам от удивления даже рот раскрыл. Как только он убедился, что Лила ему не приснилась, его голова упала на подушку, на лице появилось выражение отчаяния. Он безрадостно рассмеялся:
