Честно говоря, я довольно плохо помню, что такое настоящая свобода и каким я был прежде. Мне вспоминается жизнь под разными обличьями в губерниях,невесомые коралловые рифы на мирах-поясах, бесконечные вечеринки в городе Супра, танцы над кольцами Сатурна. Поиски сокровищ и их похищение. Жизнь Жана ле Фламбера. Неожиданно я испытываю острое желание вернуть все это.
— Я собираюсь взять отпуск, — говорю я. — А как ты думаешь, чем займется Миели?
Корабль молчит. Я никогда не спрашивал «Перхонен» о Миели, и мне совсем не хочется обсуждать ее недавнее желание умереть. Хотя я уверен, что кораблю известна его причина.
Что касается нее,отвечает «Перхонен», я не уверена, что это когда-нибудь закончится.
— Почему же?
Еще одна долгая пауза.
Потому что она ищет то, чего никогда не существовало.
А потом, ожидая, пока информационный шторм в маршрутизаторе утихнет, корабль рассказывает мне о том, чего Миели лишилась на Венере.
Миели радуется тишине в центральной каюте. После того как «Перхонен» навела порядок, здесь совершенно пусто и голо, одни лишь сапфировые стены с белыми полосами не до конца залеченных трещин. Спасать оортианские сувениры времени не было. Но Миели все равно, ведь песни остались.
Заново сфабрикованные бабочки-аватары отдыхают на изогнутых поверхностях, напоминая белые цветы. Внимание корабля полностью сосредоточено на цели — огромном свадебном букете из стекла в нескольких километрах отсюда, напротив похожей на гигантскую картофелину Антиопы. Вор, по всей видимости, справился с узлом обработки. Следующий шаг за Миели. Она достает из кармана полученный от ле Фламбера камень.
Первый камень зоку Миели увидела в кото Хильяйнен,
[17]
когда ей было шесть лет. Солнечный кузнец с Юпитера подарил мертвый камень ее сестре по кото Варпу в качестве игрушки. Все дети собрались на него посмотреть, а Варпу от гордости расправила свои крылья. В том камне не было ничего особенного: безделушка тусклого янтарного цвета, размером с мизинец, с ребристой поверхностью. Камешек производил удручающее впечатление, но когда дети трогали его, им представлялось, что они прикасаются к внешнему миру, чуть ли не к солнцу.
Когда очередь дошла до Миели, камень прилип к ее ладони, словно голодный интеллектуальный коралл. В то же мгновение в ее голове послышался голос, не похожий ни на одну из ранее слышанных песен, голос, полный страстной тоски и желания, и такой сильный, что она испугалась. Голос убеждал, что она особенная, что она заодно с камнем, и стоит ей только захотеть, как они навеки составят единое целое…
Миели расправила крылья, подлетела к ближайшей трещине и, не обращая внимания на протесты Варпу, выбросила камень в темноту. После этого Варпу не разговаривала с ней несколько дней.
Но камень, парящий перед ней сейчас, живой, он излучает тусклый свет сцепленности. Это простой голубоватый овал, меньше ее ладони, гладкий и прохладный и источающий слабый аромат цветов.
Миели прикасается к нему, и по всему телу распространяется легкое покалывание, концентрирующееся в животе, словно приглашая к воссоединению. Как и многие другие камни низшей инфраструктуры, он не был закреплен за определенным владельцем, и именно поэтому вор украл его у марсианских зоку. Но содержащиеся внутри квантовые состояния уникальны: исходя из теоремы о запрете клонирования, их невозможно скопировать.
В отличие от меня.
Миели поспешно прогоняет эту мысль и принимает приглашение камня. В голове возникает странное ощущение, как будто на мозг легла мягкая прохладная рука.
Теперь она формальный член сообщества зоку, часть коллективного разума, связанного в единое целое квантовой сцепленностью. Конкретно это сообщество весьма обширно, но разрозненно, и занимается поддержанием и улучшением общей коммуникационной инфраструктуры, охватывающей всю Систему. Миели стоит лишь выразить желание, и интуитивные механизмы зоку вплетут его в ткань зоку — оно будет выполнено, при условии доступности ресурсов и оптимальным для всех членов коллектива способом.
Но все имеет свою цену: в ответ зоку могут потребовать что-либо от нее, и она об этом даже не узнает. Неожиданно вспыхнет идея, которая полностью завладеет ее разумом. Или возникнет непреодолимое желание очутиться в каком-то определенном месте, где она встретит незнакомца, которому окажет помощь в решении его проблем.
Вор в маршрутизаторе продолжает попытки открыть Ларец. Миели делает глубокий вдох и приступает к осуществлению плана.
Метамозг передает ее желание камню: это сложная мысль, сформулированная при помощи вора и «Перхонен», запрос на создание специфического квантового алгоритма. Камень жадно впитывает ее требование. Модифицированные крылья «Перхонен» имитируют коммуникационный протокол зоку и передают сигнал маршрутизатору. Свадебный букет начинает менять форму, словно оригами, разворачиваемое невидимыми руками.
Как я и ожидал, Миели превосходно справляется со своей частью плана. Вероятнее всего, она полностью доверилась метамозгу, хотя и ненавидит это делать: внедренный в ее голову Соборностью, он подавляет все мысли и ощущения, не относящиеся к непосредственной цели. Мне хотелось бы поблагодарить ее, но зеркальный кошмар вокруг меня уже оживает. Время играет огромную роль — каждую секунду можно ожидать очередного информационного выброса, а до тех пор мы должны выжать из маршрутизатора все, что удастся. «Перхонен» передает инструкции, пользуясь связью, установившейся между Миели и устройством зоку.
Тебе пора двигаться,говорит корабль. Вот последние данные об интенсивности информационного потока.
Спаймскейп скафандра вспыхивает трехмерной разноцветной схемой, напоминающей скан мозга. Яркие замысловатые контуры пульсируют и меняются у меня на глазах. Я перевожу взгляд на бабочку-аватар, оставшуюся в шлеме. На фоне пестрого безумия она кажется успокаивающе нормальной. Сжав зубы, я передаю карту управляющим гоголам и включаю ионные двигатели.
Я ощущаю себя так, словно плыву в невидимых струях пламени. Где-то в подсознании неслышно тикают часы. Несколько секунд бросающего в пот маневрирования, и я добираюсь до Врат Царства.
Они находятся там, где мы и предполагали: в большой полости недалеко от центра маршрутизатора, рядом с источником энергии, в относительно спокойной зоне, как в эпицентре бури. В спаймскейпе я вижу нагромождение кубов, испускающих слабое фиолетовое сияние, около двух метров в каждом измерении. Врата Царства — универсальная зона сопряжения физического и виртуального миров. Они переводят тебя на язык Царства, когда ты входишь, и обратно, в физическое состояние, при выходе. Пикотехнические реассемблеры считывают квантовую информацию любого существа, конвертируют ее в кубиты и телепортируют в игровые миры, полные волшебства и драконов.
Или, в нашем случае, сердитых могущественных богов.
