– Я Киак-сар, Сар скифов и этой гробницы! А кто вы, посмевшие нарушить мой покой?! – грозно прошелестело умертвие, подуло жутким пронизывающим внутренности ветром, от которого волосы встали дыбом. Йошт ошалело смотрит на мертвяка, на завораживающее и одновременно страшное голубоватое свечение из глазниц.
Йошт вновь ничего не ответил, лишь попятился еще на пару шагов.
– Вы осквернили своим появлением мои покои, значит, вы умрете!
Огни из глаз умертвия блеснули ярче, голубое свечение сменилось красноватым, он сделал еще шаг, рука с хрустом сжала меч. В тот же миг зал стал наполняться жутким шепотом, постепенно шепот становился все громче, превращался в злые голоса, шипение, выкрики, хохот. Йошт с ужасом огляделся: со всех сторон вставали скелеты и обрастали плотью, превращались подобно своему вожаку в умертвия, они стали медленно приближаться к Йошту и Боряте, обступая со всех сторон. Через мгновение на них смотрели злобно сотни, источающих жуткий свет из глазниц, умертвий. В Боряту и Йошта смотрели окутанные голубоватым свечением острые наконечники копий, изогнутые мечи, топоры. Несмотря на призрачную завесу, это оружие способно было нанести вред, в этом можно было не сомневаться. Йошт зачем-то поднял руки, а Борята закрыл собой тельце Горяны, распластав руки в стороны, словно птица в полете.
– Сар… Кияк-сар… Сар скифов… – невнятно бормотал Йошт. – Сар скифов… Сар – царь… Скифский царь! Стойте! Кияк-царь!
Последнюю фразу Йошт выкрикнул, обращаясь к умертвию с короной. Кияк-сар поднял голову, глаза немигающе смотрели на карпенского паренька.
– Слышу знакомую речь. Вы говорите как наши дети. Да и лицом похожи… Кто вы, отвечайте?!
– Мы, мы и в самом деле твои потомки, Кияк-царь! Мы… мы славяне, русы мы! – Йошт медленно поклонился умертвию в короне. Шепот, пронизывающий до мозга костей, вновь зашелестел. – А ты наш великий предок, который завоевал много земель, дошел до бескрайних песков и сам присоединился к богам! Так рассказывал наш волхв в деревне.
Умертвие в короне ничего не ответило, только огонь из глазниц стал опять ярко-голубым. Стояло как истукан, правда, стояли и окружившие Боряту и Йошта воины-умертвия. Оружие продолжало упираться в них.
– Меня зовут Йошт, я из склавинов, из предгорий, что на самом западе земли русов. А это Бор… Борята из здешних антов.
Умертвие вновь ничего не ответило, лишь внимательно рассматривало русов. Наверху по-прежнему слышались трескучая ругань, топот лошадей.
– Кто ваш сар?
– Князь Дажин и его сын князь Буса из рода Белояров, – ответил Йошт.
– Князь Бус… из рода Бело… Белояров? Я знаю это имя, – пророкотал Кияк-сар. – А почему он не кланяется мне? – надменно произнесло умертвие, указывая пальцем на Боряту.
– У него… у него великое горе, Кияк-царь, – неуверенно ответил Йошт, оглядываясь на застывшего в позе раскрытых крыльев Боряту. – Злые кочевники убили его возлюбленную.
– Злые… кочевники?
– Да, гунны, степняки…
– Хунны, степняки? Значит, тоже наши потомки… Чем вы их прогневали, почему они гонятся за вами?
– Прогневали? Они… они грабят наши деревни, жгут целые веси! Убивают ни в чем не повинных людей! Русских людей!
– Убивают? Грабят?
По залу раздалось громкое хрипение, покашливание. Йошт недоуменно смотрел по сторонам, потом посмотрел на скифского царя и понял – они смеются.
– Они живут как мы! Хорошие потомки! Что может быть лучше детей, идущих по стопам своих отцов?
– Но они убивают беззащитных! Женщин насилуют, убивают стариков!
– Ну и что из того? Женщина – награда, она всегда достается победителям. А старики… Немощные старики в наше время сами добровольно уходили из жизни, чтобы не быть обузой. А что до беззащитных… Беззащитные тоже должны умирать – иначе какой толк от слабого племени?
– Может, это и было нормой в ваше время, но сейчас другие времена.
Умертвие мгновенно переменилось в лице: глаза вновь загорелись красноватым огнем, послышались шипение и хрип, заставляющие кровь превратиться в лед.
– Времена! Времена всегда одинаковы! Воин – это сын богов! Он рожден, чтобы воевать и убивать врагов! Так он добывает славу себе и своим богам! Кто ты, чтобы перечить мне, Кияк-сару, великому воину?!
– Я… я твой потомок, великий и славный Кияк, царь скифов. И он тоже твой потомок… – произнес дрогнувшим голосом Йошт, указывая пальцем на Боряту, немного отступив.
– Потомки? Ха! Мы никогда не бежали от горстки воинов. А вы бежите, как трусливые зайцы! Вы не воины…
Опять послышались рычание, свист, замораживающий душу. Умертвия скифов сделали шаг к Йошту и Боряте, сужая круг. Острия копий и мечей уперлись им в грудь.
– Кияк-царь Великий, мы не хотели потревожить твой покой, не хотели причинить тебе зла. Но послушай…
– Мне! Вы причинить зло мне! Ха-ха! – пророкотал Кияк-сар, свод гробницы содрогнулся, с потолка посыпалась земля, пламя факелов едва не задуло. Мгновенно Кияк-сар стал сильно увеличиваться в размерах, навис грозной тенью над Йоштом и Борятой. – Я сын самой Табити! И никто не может причинить мне зла! И я хочу иметь таких потомков, как эти хунны, а не таких трусливых, как вы! Они честь добывают в бою…
– Это они-то честь в бою добывают?! Гунны бьются бесчестно, нападают ночью, бьют в спины… – наконец-то произнес Борята.
Вдруг умертвия остановились, замерли.
– Бьют в спины? – недоверчиво переспросил Кияк-сар.
– Да, Великий царь скифов! – выкрикнул Йошт. – Бьют в спины, а когда наши воины – славяне и русы – идут войной на них, они бегут и прячутся.
– Бегут и прячутся?
– Да, Великий царь скифов! Бегут как зайцы! Как…
– Наши князья не раз говорили им «Хочу на Вас идти», а их и следа уже нет, – добавил отвердевшим голосом Борята. – В открытом бою эти грабители нас избегают! Они воины ночью, когда никто не может им дать достойного отпора!
– Нападают ночью? Не должно воинам ратиться, когда Око богов спит…
– Но они не просто убивают детей, женщин, стариков, как… как считалось у вас доблестным. Они оскверняют и разрушают святилища, капища, гробницы наших богов и наших предков! – выкрикнул Йошт.
– Оскверняют святилища и гробницы предков?! Это недостойно воина! – прорычал Кияк-царь, глаза вновь загорелись огнем, рука с хрустом сжала рукоять меча. – Если вы говорите правду, то я не хочу, чтобы хунны могли назвать себя потомками скифов!
– Мы правду говорим, великий Кияк, скифский царь, – произнес твердым голосом Борята. – Мы и сами недавно отбивали святилище наших богов от этих проклятых степня… гуннов. Но нас было всего двое… против нескольких десятков. Все волхвы отдали свои жизни, защищая священное место, но гунны порубили их, разрушили капище Рода! А мы убили их вожака и хотели биться дальше, но их было слишком много… Они и так лишили жизни дорогого мне человека, который не мог дать отпор… Потому что она… она всего лишь девушка… и не могла…
