– Пом? – прочитал Леша. – Помооо? Помооооги… те?.. Это что? Это… это я сплю?..
«Нет, – напечатал кот, не соблюдай интервалов. – Имеюсведенияболенспасите…»
Леша смотрел на него, выпучив глаза.
– Убббий… ца… Столлл… лешникова… – прочитал он. – Авто… 813… и буквы…
Кот сел и повесил голову. Письменные труды дались ему нелегко.
– Так, – сказал Леша. – То сообщение – твоих, то есть ваших… рук? – нет, лап – дело?
«Да».
«Вы – что такое? Нечистая сила?»
Кот помотал головой.
«Будупомогать, – настучал он. – Нуждаюсьвлечении».
– Вы ранены?
«Нетнужендоктор».
– Но вы – вы кто?
«Сыскнойагентадамбоннар».
Выстукивая это, Адам даже развеселился.
Затем он, стараясь быть лаконичным, поведал про Эвку и ее любовника.
– Вот теперь кое-что становится ясно, – пробормотал Леша. – Но только как же я со всем этим к начальству пойду? И так меня скоро всем отделом в дурдом поволокут…
«Предлагаюсотрудничество».
– Нет, я точно сбрендил…
«Носпервадоктора».
Ситуация осложнялась тем, что у Леши уже имелся кот, крупный и сильный, нового жильца он бы не потерпел. Леша пошарил в Интернете, нашел адрес ближайшей ветеринарной клиники и очень обрадовался, что она круглосуточная. Кошачья переноска дома имелась, Леша позвонил в приемный покой и полчаса спустя был там вместе с Адамом и троянским котом.
Врач попался толковый – уложил зверя под капельницу и очень удивился его благоразумию. Врач не знал, что имеет дело с призраком сыскного агента, не то еще больше удивился бы…
Адам провел с котом всю ночь. Совесть грызла и мучила сыщика, когда он смотрел на мохнатое тельце, лежащее, как тряпочка. Совесть бормотала: ты заставил умирающего зверя лететь чуть ли не через весь город, а потом печатать лапой слова. Адам отвечал совести: другого способа спасти этого зверя не было.
К утру коту полегчало. Леша Воронов, забежав в клинику перед тем, как идти на работу, договорился, что заберет страдальца вечером. Адаму ничего не оставалось, кроме как сидеть в коте.
А уж вечером у него состоялся деловой разговор с Лешей.
Тот тайно от родителей запер своего сердитого кота в чулане, кинув ему туда специальные кошачьи колбаски, которые злюка обожал, и принес в свою комнату троянского кота вместе с Адамом. Леша говорил, Адам отвечал письменно, заодно научился пользоваться клавишей «пробел».
Леша рассказал: начальство в лице подполковника Ефремова пренебрегло непонятным посланием про Кожедубова-Кожемякина: мало ли кто балуется, посылая Воронину ахинею. Тем более что хозяева особняка никаких Кожедубовых-Кожемякиных не знали и про салон, где заказали сейф, отзывались похвально. Сам же Леша, чтобы не прослыть буйнопомешанным, больше об этом вслух не вспоминал, а пытался разобраться в свободное время. Так что прав оказался Адам, а не брат Альбрехт: Адамово следствие имело-таки смысл.
Леша проверил живущих в городе Кожедубовых и Кожемякиных – их, к счастью, оказалось немного. Мужчины подходящего возраста среди них не обнаружилось. И он уж совсем решил бросить эту затею, когда в окне появился кот.
Договорились вот до чего: Адаму следовало выяснить, может ли гусар Митенька Скавронский беседовать с людьми, а если может, не согласится ли поработать переводчиком.
Оставив кота у Леши, Адам помчался к набережной.
Больше всего он боялся, что гусар от полнолуния до полнолуния дрыхнет, как медведь в берлоге.
Но гусар задумчиво сидел в погребке. Видно, было ему что вспомнить – или же от полнолуния до полнолуния он маялся бессонницей и потому, озверев, выскакивал с саблей наголо пугать прохожих.
– Требуется ваша помощь, господин ротмистр, – без церемоний сказал Адам. – Когда вы на мосту являетесь, люди ведь видят вас?
– Еще бы не видели… Прежде, когда наплавной мост был, низкий, с перильцами деревянными, кареты с него так и летели.
– А говорить с людьми вы пытались?
– О чем с ними говорить… – гусар махнул рукой.
– Так пытались?
– Я раньше, когда в воду кидался, орал дурным голосом. Вроде бы слышали, – несколько смутившись, признался гусар.
– Помогите нам в розыске, господин Скавронский. Не всю же вечность в воду кувыркаться. Может, оно и зачтется.
– Да как же я помогу?
– Еще не знаю. Но хотел бы получить согласие ваше.
– Все это – пустое…
– Мы без вас не справимся.
– Эх… ну что за жизнь такая нелепая…
– Каждое полнолуние в воду шлепаться – оно, конечно, нелепо. Да только и в нашем загробном бытии что-то стоящее может случиться. Вставайте, идем, идем.
– Лошадь брать?
– Берите.
Зачем в розыске могла бы пригодиться кобыла – Адам не знал. Но полагал, что в лошадином обществе гусар будет чувствовать себя увереннее.
Но гусар, сев в седло, по двухвековой привычке тут же выдернул из ножен саблю и направил кобылу в сторону реки. Пришлось вцепиться в трензельное кольцо и, повиснув на нем, остановить этот порыв.
Дальше сотрудничество выглядело так: по ночной улице шел пешком Адам, с саблей под мышкой, ведя лошадь под уздцы. Гусар ехал, ошарашенно озираясь по сторонам: он отродясь не видел современной архитектуры. И даже дома, украшенные полуголыми фигурами, как велит югендстиль, были ему в диковинку.
– Вот, – сказал Адам. – Господин Скавронский, спросите у них дорогу.
Имелась в виду компания парней, с гвалтом шагающая навстречу. Увидев гусара, парни остановились.
– Господа, – сказал Скавронский, – как проехать к резиденции генерал-губернатора?
– Ково?..
– Слышат! – воскликнул Адам. – Они вас слышат!
– Три тысячи чертей! – согласился гусар.
В прекраснейшем расположении духа они прибыли к Лешиному дому. Вселившись в кошачье тело, Адам разбудил задремавшего Лешу и при помощи компьютера объяснил ему ситуацию.
Леша оделся и спустился вниз. Кота на всякий случай он взял с собой в переноске.
Военный совет был стремителен и прост: нанести визит Эвке и, пользуясь ее безумием (не всякая дама выдержит появление в спальне гусара в черном доломане), узнать все о Кожедубове-Кожемякине.
Гусар беспокоился, что не сумеет правильно произвести дознание, но Адам пообещал быть с ним и подсказывать нужные вопросы. Леша ждал результатов на улице.
Как и следовало ожидать, любовница убийцы чуть не спятила.
– Да не знаю я ничего! Мало ли кто ко мне ходил! – кричала она, не желая слушать примет любовника, а от его фамилии и вовсе отмахиваясь руками. Наконец гусар сам, без подсказки, догадался замахнуться саблей, и тут Эвку прорвало.
