– Нет-нет, что вы. Для меня это нормальное состояние.
– Теперь уже пойдет быстрее, – пообещал Самойлов.
И в самом деле, результат обработки данных о второй жертве
душителя не заставил себя ждать. Однако профессор что-то не торопился огласить
его вслух. Настя видела, что лицо его омрачилось. Олег Григорьевич недовольно
поморщился, смял листок, на котором что-то писал, и выбросил его в корзину,
после чего начал считать заново. Но и новый итог его не устроил. Самойлов
нагнулся, достал из урны смятый листок и сравнил забракованные записи с теми,
что получились при пересчете. Выражение изумления мелькнуло в его глазах и тут
же погасло. Он медленно поднял голову, аккуратно сложил свои бумаги в папку,
тщательно завязал ленточки и сунул папку в стол. После чего коротким и каким-то
брезгливым жестом оттолкнул от себя бумаги, которые ему дала Настя.
– Итак, Анастасия Павловна, извольте сказать мне, зачем
вы пришли сюда? Мое время стоит дорого, как и время любого доктора наук, а вы
решили устроить себе развлечение за мой счет?
– Подождите, Олег Григорьевич… Что случилось? Почему вы
так говорите?
– Потому что у меня есть к тому основания. Зачем вы
пришли ко мне? Что за сведения вы мне представили?
– Это сведения о семи потерпевших, задушенных в течение
двух недель одним и тем же способом. Я вам объясняла.
– Вы мне солгали.
– Да нет же…
– Вы мне солгали, – с трудом сдерживая ярость,
произнес Самойлов. – Я не обладаю государственными секретами и отдаю себе
отчет в том, что придумывать легенды для знакомства со мной в оперативных целях
никому не нужно. Слава богу, я занимаюсь не космическим оружием, а всего лишь
проблемами раскрытия убийств и ни для иностранной разведки, ни для мафиозных
структур интереса не представляю. И ваш визит ко мне под явно надуманным,
вымышленным предлогом я не могу расценить иначе как дурацкую шутку с пока
неясной мне подоплекой. Извольте-ка объясниться, сударыня.
Настя совершенно растерялась. Она не могла понять, что
привело профессора в такое раздражение, и от этого не могла найти правильную
линию поведения.
– Вы ошибаетесь, – она старалась говорить как
можно спокойнее. – Олег Григорьевич, я пришла к вам как к специалисту по
серийным убийствам, потому что прочла ваши работы в сборнике научных трудов.
Только поэтому. Других причин нет. И я не понимаю, в чем вы меня обвиняете.
Никакого второго дна, никакого злого умысла в моих поступках нет. Но ваши слова
заставили меня задуматься. Отчего вы рассердились, Олег Григорьевич?
Пожалуйста, скажите мне, отчего вы так разгневались.
– Я не позволю делать из себя источник
развлечения, – сухо сказал Самойлов. – Мне пора домой.
Настя вскочила из-за стола и подошла к нему вплотную,
умоляюще заглядывая в глаза.
– Олег Григорьевич, я прошу вас… Пожалуйста. Поверьте
мне, я пришла к вам только потому, что у меня на руках семь человек, задушенных
неизвестным маньяком. Есть женщина, которую мы подозреваем в этих убийствах, мы
вычислили ее, что называется, оперативным путем. Я объясню, потому что хочу,
чтобы вы мне верили. Заключения экспертов заставили нас думать, что убийца –
человек очень высокого роста. А наши собственные рассуждения привели к тому,
что это скорее всего женщина. Все потерпевшие позволили напасть на себя сзади,
никто из них не оказывал сопротивления, то есть они не чувствовали опасности,
не ожидали ничего плохого. От женщины обычно нападения не ожидают, правда ведь?
И вот мы начали искать эту очень высокую и физически достаточно развитую
женщину. Вполне естественно, что в первую очередь мы обратились к
баскетболисткам. И нашли среди них молодую женщину со странностями характера. У
нее нет твердого алиби на время совершения убийств. Но ведь этого совершенно
недостаточно для того, чтобы ее обвинить. К сожалению, с точки зрения
криминалистики мы в большом затруднении. Образцов для сравнительного
исследования у нас практически нет, слишком много грязи в местах обнаружения
трупов. Олег Григорьевич, я хочу понять, где и как искать доказательства.
Единственное, что мы сейчас можем сделать, это поискать свидетелей, которые
могли видеть интересующую нас женщину рядом с местом убийства. Но даже если
такие люди найдутся и с уверенностью опознают нашу подозреваемую, этого будет
недостаточно для обвинения и привлечения к ответственности. Помогите же мне.
– Вы хотите добиться ее признания?
– Не обязательно, хотя, конечно, было бы неплохо. Если
ваша методика даст мне такую информацию об убийце, которой я сейчас не
располагаю, я, может быть, придумаю, где и как искать доказательства.
Самойлов отошел от Насти на несколько шагов и задумчиво
потер пальцами виски.
– Я вам верю. Наверное, я не прав, но я вам верю. Может
быть, вы – слепое орудие в чьих-то руках. В таком случае мне вас искренне жаль.
Вами просто кто-то воспользовался.
– Уверяю вас, мною никто не манипулирует. Решение
проконсультироваться с вами – это мое собственное решение. Более того, я
скрывала его от всех моих коллег и от руководства отдела. Не надо меня жалеть,
Олег Григорьевич. Давайте лучше разберемся вместе в том, что вызвало у вас
такую злость. Скажите мне, что произошло.
– Что произошло? Хорошо, я скажу вам. Вам подсунули не
те сведения. Либо кто-то вас обманывал с самого начала, либо кто-то подменил
записи в вашей папке.
– Да с чего вы это взяли? – воскликнула Настя. –
Зачем кому-то обманывать меня и подсовывать липовые сведения? В этом может быть
заинтересован только сам убийца. Не хотите же вы сказать, что преступник –
кто-то из моих коллег?
– Как знать, – уклончиво ответил Самойлов. –
Во всяком случае, сведения о втором потерпевшем таковы, что заставляют меня
сомневаться. Более того, я посмотрел и данные на третьего задушенного. И
знаете, что я вам скажу, уважаемая Анастасия Павловна?
Ей вдруг стало страшно. Она даже не смогла бы вразумительно
ответить, почему. Обыкновенный небольшой кабинет в здании, где полно
сотрудников органов внутренних дел. Рядом с ней – уважаемый профессор, доктор
наук, милый интеллигентный человек, полковник милиции. Почему же ей так
страшно, как будто свет кругом погашен и из каждого угла в любую секунду могут
вылезти ядовитые змеи или выскочить вооруженные психи? Сердце колотилось, как
бешеное, ладони стали влажными, пальцы дрожали.
– Эти убийства совершили разные люди, Анастасия
Павловна. Совершенно разные. И они не маньяки.
Глава 7
Денисов все-таки позвонил. И Настя с недоумением
прислушивалась к себе, пытаясь понять, огорчает ли ее этот факт. С одной
стороны, нет вроде бы ничего опасного в том, что пожилой человек накануне
сложной операции хочет повидаться с теми, кто ему небезразличен. Но с другой
стороны, этот пожилой человек – сам Эдуард Петрович Денисов, а это уже немало.
Звонок Денисова раздался поздно вечером в субботу. Они
договорились, что Настя приедет к нему в клинику в воскресенье, потому что
операция назначена на понедельник. Вид Денисова ее ужаснул. Они не виделись
чуть больше года, и за это короткое время болезнь успела состарить его лет на
пятнадцать. Однако, памятуя предупреждение Анатолия Владимировича, Настя изо
всех сил старалась не показать своих чувств.
