Выйдя из редакции, они поехали в разные стороны. Юра
отправился работать по другим делам, а Настя вернулась на Петровку на метро.
Подходя к воротам, она заметила Мельника, который садился в машину. Она
поднялась на пятый этаж и заглянула к Жерехову, заместителю начальника отдела.
– Павел Васильевич, Мельник надолго уехал?
– Уже не вернется. Он тебе нужен?
– Наоборот.
– Анастасия, мне не нравится твой настрой. Виктор
Алексеевич тебя не одобрил бы, – заметил Жерехов. – Нельзя бегать от
начальников.
– Сама знаю. Я исправлюсь, – лицемерно пообещала
она.
Ну что ж, уже легче, по крайней мере сегодня Барин не будет
ее дергать. И если ей удастся, засев за телефон, разыскать всех приятелей
Баглюка и найти того, с кем он провел последние часы своей жизни, то, может
быть, эта проклятая бутылка с заштрихованной этикеткой перестанет так мучить
ее, тогда и настроение поднимется, и трусливая мысль об уходе, глядишь, и
рассосется.
* * *
Капитан Доценко созвонился с человеком, чей телефон дала ему
утром Настя, и почти полдня провел у сотрудника регионального управления по
организованной преступности Владимира Овчарова. Пока по делу об убийстве
начальника службы безопасности банка «Русская тройка» Дмитрия Вавилова никакой
ясности не было. В первую очередь отрабатывались версии, связанные с
коммерческими «разборками» и попытками «наехать» на банк. Вавилов был с такими
«наезжальщиками» крут, умел разговаривать с ними на понятном им языке, а кроме
того, проработав некоторое время в том самом РУОПе, которое теперь и пыталось
раскрыть его убийство, имел определенные личные контакты с «сильными
криминального мира». Контакты, разумеется, не дружеские, но вполне достаточные
для того, чтобы снять трубку, позвонить кому надо и сказать нужные слова, смысл
которых сводился в целом к следующему: отзови своих псов, пусть на другой лужайке
пасутся, иначе сам знаешь, что будет.
Руоповцы тщательно выясняли, кто в последнее время пытался
конфликтовать с банком, и искали подозреваемых как в среде коммерческих, так и
чисто криминальных структур. И пока что не нашли ничего. Попутно, естественно,
проверялась и личная жизнь Вавилова, ибо всем хорошо известно, как часто
убийства заметных и влиятельных людей совершаются по сугубо личным мотивам, из
ревности, например. Но в личной жизни начальника службы безопасности ничего
яркого не происходило, он был женат около пятнадцати лет, и все уверяли, что
брак у него прочный, на зависть многим. И дети хорошие растут.
– А в чем твой интерес? – без обиняков спросил
Овчаров. – Зачем тебе Вавилов?
Каменская строго-настрого предупредила Михаила, чтобы он по
возможности не упоминал фамилию Нурбагандова. Поэтому капитан Доценко заготовил
вполне правдоподобное вранье.
– Про статью «Трупы на свалке» слыхал?
– А то. У нас все отделение зачитывалось и плевалось.
– Так вот, там проехались по нашему Юрке Короткову. А
тот парень, о котором шла речь, Никита Мамонтов, был в работе не только у нас,
но и у вас. И вполне возможно, Вавилов как раз им и занимался. Вот мы и
подумали, что между их убийствами может быть какая-нибудь связь. Чем черт не
шутит, а? Юрка этого паренька не вербовал, но может быть, это сделал Вавилов. И
впоследствии сдал его.
– Ну и что? – не понял Овчаров. – Если и так,
то понятно, что Мамонтова убили свои же за стукачество. А Вавилова-то за что?
– Ну мало ли, – многозначительно протянул
Доценко. – Может быть, за то, что он в свое время при помощи Мамонтова им
какое-нибудь дело развалил. Или еще за что-нибудь. Мне важно понять, нет ли
чего-то такого, что связывало бы эти два убийства, а уж дальше мы сами
ковыряться будем.
Как ни странно, но такая, прямо скажем, слабенькая
аргументация Овчарова вполне убедила, и он, перелистывая бумаги в папке, стал
подробно рассказывать Михаилу всякие мелочи, которые выяснялись в ходе
восстановления последних дней жизни начальника службы безопасности банка
«Русская тройка».
Примерно недели за три до гибели с ним что-то произошло.
Сотрудники банка отмечали, что Вавилов стал не то чтобы рассеянным, но каким-то
задумчивым, словно пытался что-то вспомнить или понять. Или решить какую-то
проблему. Нет, нервным он не казался, и впечатления человека расстроенного или
подавленного тоже не производил. Нет, никаких особых посетителей в те дни у
него не было, во всяком случае, таких, которых никто, например, не знал. Все на
работе шло как обычно. Нет, непонятных телефонных звонков Вавилову тоже, по
свидетельству его сотрудников, не поступало, по крайней мере они ничего такого
не слышали.
То же самое сказала и вдова. Ни странных звонков, после
которых Дмитрий ходил бы сам не свой, ни непонятных гостей в доме не было.
Слушая рассказ Овчарова, Миша Доценко запомнил фамилию,
повторявшуюся при изложении свидетельских показаний чаще всего. Василий Клыков,
ближайший помощник Вавилова в службе безопасности банка. Дослушав до конца и
сочувственно повздыхав, Михаил распрощался с Овчаровым и вернулся на Петровку.
– Анастасия Павловна, – сказал он Насте ближе к
вечеру, – я все пытаюсь понять, как работают эти службы безопасности в
коммерческих структурах. Ведь у них нет вообще никакой возможности получать
информацию, кроме как собственными ногами тротуары вытаптывать. Они же никто,
не должностные лица, не государственные служащие, им никто ничего рассказывать
не обязан. А ногами много не натопчешь. Поэтому понятно, что в такие службы
идут наши ребята. У них хоть связи остались в системе, можно какие-то справки
наводить.
– Правильно, – кивнула она, не отрываясь от
очередной схемы, вычерчивание которой помогало ей думать.
– Ну вот, я ознакомился с послужным списком Вавилова. И
знаете что оказалось? Он на оперативной работе всего два года проработал. А вся
его служебная биография, кроме этих двух лет, прошла в ГАИ и в службах по
работе с личным составом. Раньше они назывались отделами по
политико-воспитательной работе. Вот он и был таким политическим воспитателем. И
только в девяносто четвертом году ушел на практику. Год проработал в отделении
и еще год – в РУОПе. И зачем его туда взяли, хотел бы я знать? Много он понимал
в организованной преступности.
– Ничего не понимал скорее всего, – согласилась
Настя. – Но ведь как комплектовали эти управления? С миру по нитке, кого
удалось уговорить, того и брали, кто согласился работать, тому и спасибо.
Людей-то всюду не хватает, вы это не хуже меня знаете. Мишенька, не
стесняйтесь, излагайте свою гениальную мысль, я же вижу, что она у вас есть, а
вы жметесь, как скупердяй на ярмарке.
Она отодвинула от себя схему и с удовольствием потянулась,
разминая затекшую поясницу. В общем, она примерно представляла, что сейчас
скажет ей Доценко, и была с этим полностью согласна. Она ведь совсем ничего не
знала о Вавилове, когда отправляла молодого капитана к Овчарову, поэтому такая
простая мысль ей и в голову не приходила. Вавилов, работая в банке, должен был
регулярно обращаться к товарищам по старой службе с разными просьбами, в
основном касающимися проведения проверок. Если бы он обращался к сослуживцам по
РУОПу, то Овчаров наверняка знал бы об этом. Значит, Вавилов общался не с ними,
а с теми, с кем работал в отделении. Найти этого человека или этих людей
большого труда не составит. Найти и спросить, не обращался ли Вавилов к ним с
вопросами или просьбами в декабре минувшего года. Может быть, по характеру этих
вопросов и просьб можно будет понять, что же его так озадачило. И проще всего
начать поиски через того самого Василия Клыкова, чье имя чаще всего мелькало в
пересказе свидетельских показаний.
