— Я хочу сказать, что я не принял всерьез ваших слов.
— Не приняли всерьез?
— Да, мэм.
— Вот как. — Ее лицо выражало полную растерянность. Наконец она подняла на него глаза. — Почему?
Он переступил с ноги на ногу.
— Почему… Да потому что я знаю, что вы не это имели в виду. Вот почему.
Она облизала губы и глубоко вздохнула.
— Нет, я это имела в виду, Бови.
— Правда?
— Я вам это сказала от всей души. И если вы, ну, если… если вы когда-нибудь захотите меня еще поцеловать, я не буду против.
Шум в голове Бови достиг такой силы, что почти заглушил стук дождя по крыше. Его сердце билось так быстро и стремительно, что у него заболела грудь, перехватило горло, и он с трудом сумел произнести:
— Я очень хочу вас снова поцеловать, мисс Джейнэллен. Еще как.
Он взял в ладони ее лицо, потянулся губами к ее губам. Ее раскрытые губы с готовностью ответили на его поцелуй. На этот раз им не понадобилась никакая разминка или репетиция. Они пропустили прелюдию и перешли сразу к делу, с того самого места, где остановились в прошлый раз, и поцелуй их был таким продолжительным, что, оторвавшись друг от друга, они не могли отдышаться.
Он прижался губами к ее шее, а она сомкнула руки на его спине.
— Бови, я никогда не думала, что это может быть так хорошо.
— Я тоже. А я не новичок.
Они целовались снова и снова, каждый поцелуй лучше другого и каждый все более страстный. Они доцеловались до того, что у них распухли губы и стало трудно сдерживать чувства.
Бови хотел потушить свой огонь во впадине между ее стройных бедер, но не решался. Джейнэллен же инстинктивно и почти с детской наивностью прижалась к его телу, сделав тот шаг, на который ему не хватало смелости.
После чего они окончательно потеряли голову. Тут не устоял бы и святой, а Бови Кейто никогда не относил себя к этой категории.
Он засунул руку ей под юбку, ухватил полную горсть покрытых шелком ягодиц и начал их мять, при этом он терся ширинкой о ее живот. Все получилось как-то само собой. Бови не взвешивал на весах ни «за», ни «против». Обдумай он все хорошенько, то пришел бы в ужас. Происходящее лежало вне пределов его воображения.
Негромкий вскрик Джейнэллен вернул его к реальности, и его охватили стыд и отвращение к самому себе.
Бови мгновенно выпустил ее из объятий. Не говоря ни слова, он тремя широкими шагами пересек кухню, схватил свои сапоги, куртку, шляпу и выбежал на крыльцо, а оттуда под хлещущий дождь.
Мак раз в тот миг, когда он добежал до грузовика, стоящего за гаражом, извилистая молния пронзила тьму и соединила поднебесье и землю ослепительно яркой вспышкой, сопровождаемой грозным треском и запахом озона.
Бови не сомневался, что Господь хочет поразить его насмерть. Но на этот раз Он промахнулся.
От грома зазвенели бутылки и посуда на стойке.
— Идет настоящая буря, — заметил Хэл Холлистер, наливая Кею очередную порцию.
— В такую погоду нельзя подниматься в воздух. Я должен был сегодня доставить домой в Мидленд нефтепромышленника с женой.
— Поздравляю тебя, Мей. Значит, у тебя все-таки хватает ума не летать в такую погоду.
— Это не у меня, а у его жены. Она заявила, что не хочет разбиться.
Хэп покачал головой, осуждая безрассудство Кея, и принялся обслуживать других посетителей, не побоявшихся грозы и явившихся в бар «Под пальмой». Одни играли на бильярде, другие дожидались своей очереди и стояли, опираясь на кий и отпивая пиво из бутылок. Кое-кто смотрел бейсбольный матч на большом проекционном телеэкране, установленном высоко под потолком в одном из углов бара. Посетители собрались группками по двое и по трое.
Только Кей пил в одиночестве в конце стойки. Его мрачное лицо и сгорбленные плечи свидетельствовали о плохом настроении. Все в Иден-Пасс уже знали о происшествии в «Экономном покупателе», и поэтому никто не нарушал его покоя, сочувствуя его горю.
Принимаясь за следующую порцию спиртного, Кей продолжал думать о Джоди, и в его мыслях не оставалось и капли снисхождения к матери. Он с удовольствием наградил бы ее хорошим пинком под зад. В больнице и позднее, когда они с Джейнэллен, вопреки уговорам врача и здравому смыслу, привезли ее домой, она громко жаловалась, спорила и отвергала все их попытки уложить ее в кровать.
— Я пригласил для тебя постоянную сиделку, Джоди, — сказал Кей, пока Джейнэллен продолжала уговоры. — Джейнэллен занята на работе. Я часто в отъезде. А Мэйдейл хотя и хорошая экономка, но мы не можем рассчитывать, что она справится, если случится что-то, подобное сегодняшнему приступу. Надо, чтобы кто-то постоянно находился рядом с тобой.
— Какая прекрасная идея, Кей! — обрадовалась Джейнэллен. — Ты согласна, мама?
Не обращая внимания на Джейнэллен, Джоди выпустила изо рта дым следующей по счету сигареты.
— Значит, ты сам решил нанять для меня сиделку?
— Она будет жить у нас и целиком находиться в твоем распоряжении.
— Я сама могу себя обслуживать, спасибо. Я не желаю, чтобы кто-то за мной ухаживал, контролировал меня, лез в мои дела, а стоит мне закрыть глаза, еще и обворовывал.
— Я договорился с первоклассным агентством в Далласе, — терпеливо пояснил Кей. — Среди их персонала нет воровок. Я особо уточнил наши требования. Объяснил, что ты не инвалид, что ты не нуждаешься в особом уходе и не требуешь постоянного наблюдения. Они пока подыскивают подходящую кандидатуру, но обещали, что медсестра приедет завтра не позднее полудня, Глаза Джоди сощурились до щелочек.
— Позвони им. Откажись. Кто, черт побери, дал тебе право решать за меня?
— Мама, Кей делает то, что считает лучшим для тебя.
— Мне решать, что для меня лучше. Пусть он не вмешивается в мою жизнь. И ты тоже, — Джоди выхватила из рук Джейнэллен свой жакет, который та помогала ей снять. — И убирайтесь вон из моей комнаты. Оба.
Они подчинились приказанию, боясь вызвать новый приступ.
Кей страшно беспокоился о Джоди. Когда он увидел мать на полу супермаркета, с запачканным слюной подбородком, жалкую в своей беспомощности, он сам чуть не потерял сознание. Но на него подействовало охлаждающе то, что всякая его попытка проявить о ней заботу встречала отпор и вызывала словесную бурю.
Что ему ругань, которой его осыпает Джоди? Он слышал ее всю свою жизнь. Их перепалки ничто по сравнению с состоянием ее здоровья. Джоди не понимала серьезности своей болезни, и это сейчас самое главное. Она могла умереть, если не станет лечиться. Только безумец мог так шутить со смертью.
Тут Кей с кривой улыбкой напомнил себе, что не далее чем сегодня он готов был подняться в воздух, несмотря на штормовую погоду и приближение грозового фронта. И полетел бы, не откажись пассажиры, нанявшие самолет.
