Леша отрицательно затряс головой. Он все еще испуганно жался.
– Как же ты добрался? – Мишка был явно потрясен.
– Я бежал, – с готовностью ответил Леша.
Друзья переглянулись.
– Я умею быстро бегать, совсем как ты, – попытался объяснить Леша Вовке.
Тот выслушал, даже кивнул, но в голове у него по-прежнему это не укладывалось. Девять километров, в одной пижаме и тапочках, по морозу! Что-то тут не то…
– Я как ты, – настаивал Леша, – а дядька Савка злой!
Вовка насторожился.
– Леша, – осторожно начал он, – а зачем ты с волками убежал?
– Я не убежал, не убежал, – горячо зашептал Леша, – братцы меня спасли! Дядька Савка и его волколаки совсем заели! Зачем, говорит, с Хозяином знаешься?!
Вовка и Мишка слушали его и ничего не понимали.
– Погоди, – попросил Мишка. – Какие братцы?
Леша засмеялся и ткнул в Вовку пальцем:
– Вот он знает…
– Да ничего я не знаю! – возмутился Вовка.
Леша вскочил и запрыгал по комнате:
– Знаешь, знаешь! Волчий Пастырь!
– Ты опять за свое! – прикрикнул Вовка. – Какой еще пастырь?!
Но Лешу было не удержать, он так распрыгался, что упал на четвереньки, закружился, кувыркнулся, полетела в стороны одежда, и вот уже не Леша скачет по комнате, а молодой волк.
– Вовка! – прошептал испуганный Мишка. – Да ведь он тоже! И без ножа обернулся!
Вовка смотрел во все глаза и не верил.
Волк подкатился к нему, лизнул руку и лег на пол, перевернулся на спину, подставил брюхо, как будто просил: «Почеши!»
– Фантастика! – прошептал Мишка.
Вовка присел на корточки и осторожно потрепал волка по животу. Тот взвизгнул от удовольствия.
– Да-а, – протянул Вовка, – час от часу не легче.
– Никогда в жизни… – бормотал Мишка, – ничего подобного…
– Это точно…
– Слушай, а может, они тут все такие? – предположил Мишка.
– Кто – все? – нахмурился Вовка.
– Да жители в поселке, – Мишка разошелся, глаза блестели, – ночью волками рыщут, днем – люди как люди. Ты же видел, как они Григорьева боятся, он тут у них за главного.
Вовка глянул хмуро:
– Еще чего! Выходит, раз мой дед был оборотнем, значит, и бабка Матрена? И родители тоже?
Но Мишку не так-то просто было сбить с толку.
– Да ты не злись! Сам подумай, ты же внук своего деда, а твой отец – сын, ну и так далее. Бабка Матрена – кровь-то одна.
– Значит, и мама моя тоже? – взъелся Вовка.
– Ну, я не знаю, – Мишка немного струхнул.
– Не знает он, – проворчал Вовка, – зато я знаю! Мой дед, может, и был оборотнем. А бабушка вообще ни при чем, как и мама. И отец никогда волком не оборачивался. Да у нас в семье даже намека на это не было!
Волк-Леша поднялся на лапы, отряхнулся и снова – кувырк! Стал человеком, только шерсть полетела в стороны. Стоит голый, улыбается глупо.
– Ну что, – буркнул Вовка, – наигрался? А теперь одевайся и рассказывай все, что знаешь! И без фокусов! – Он погрозил пальцем.
Леша радостно кивнул, натянул штаны и свитер и с готовностью уставился на Вовку.
– Ты кто? – грозно начал Вовка.
– Я? Леша! – тут же ответил дурачок.
– Знаю, что не Петя. Откуда ты такой?
– Отсюда, – Леша потыкал в пол пальцем.
«Нет, так я ничего не добьюсь», – подумал Вовка.
Ему помог Миша:
– А Григорьев, он кто?
– Дядька Савка злой! – округлил глаза Леша. – Злой волколак! Пришлый! Давно пришел, Хозяину кланялся, просил…
– Погоди, – остановил Вовка, – кому кланялся?
– Деду твоему, – ответил Леша, – Лесному Хозяину.
Внезапно он как будто даже поумнел, заговорил спокойно, четко произнося слова, даже улыбаться перестал:
– Давно было, я еще маленький совсем, играл за огородами, мать куда-то отлучилась. Из леса волк выскочил, я не испугался, думал, собака, у нас тогда волков никто не видел. Я его позвал, погладить хотел. А он оскалился и прыгнул… Дальше я ничего не помню. Очнулся – кругом лес. Я лежу, а надо мной два волка, тот, что на меня напал, и другой, белый, большой такой. И белый тому лапой врезал, тот и упал, покатился, заскулил. Потом пополз на брюхе к белому. Мне страшно стало, но я даже заплакать не мог, обессилел.
Смутно помню, как волки куда-то исчезли, а вместо них надо мной склонился твой дед, рядом с ним еще какой-то незнакомый человек. И дед меня на руки поднял, в поселок понес, ну и тот рядом пошел. Дед все говорил что-то, успокаивал меня.
Дома-то крик поднялся. Мать думала, что помру. А я не помер. Быстро оклемался. А дед твой все время заходил к нам, проведывал меня. А потом уж и я стал к нему бегать… Он меня учил… всему учил. Ты, говорил, Леша, теперь способность имеешь, редкую способность. Никто так не может, только ты да я… Да… потому что я с тех пор умел волком оборачиваться. Другие меня дурачком считали, а я не дурачок!
Леша замолчал, задумавшись.
Вовка подождал немного, спросил:
– А Григорьев? Тот волк Григорьевым оказался?
Леша вздохнул, как будто возвращаясь в реальность, посмотрел на Вовку затуманенным взглядом, кивнул.
– Не волк он, а волколак, оборотень. Он меня покусал, порвать хотел, да дед твой не дал. Савке идти было некуда, он и вымолил у деда прощение и слово дал – жить тихо, никому не вредить. И дядька Савка слово держал, пока дед жив был… а потом сам решил стать Хозяином. И сына своего Ваську не пожалел, и племянника обратил, и жену в гроб загнал!
Леша вскочил, подбежал к двери, выглянул на улицу, дверь захлопнул и накинул крючок. Вернулся к ребятам, зашептал:
– Только ему не стать Пастырем. Не стать… Волки его не слушают. Боятся… волки его боятся, а он – тебя.
Мишка хлопнул себя по коленям.
– Я так и знал! – вырвалось у него.
– Да что ты знал! – прикрикнул Вовка. – Тоже мне, знаток нашелся!
– Не кричите, – испуганно попросил Леша, – а то еще услышат…
– Ты же сам сказал, что Григорьев меня боится, – невесело усмехнулся Вовка.
Леша торжественно и тихо произнес:
– Потому это ты Белый Царик, Вольхова кровь, в тебе сила есть! Дед твой перед смертью нас к себе вызвал и с каждого слово взял. А еще велел мне за дядькой Савкой приглядывать, ну и к тебе присматриваться. Я бы тебе не открылся, кабы не Савкины зверства. Он в прошлом году человека убил, и этой зимой опять… Волков на людей натравливает. Я ему говорил, он только зубы скалил да грозил и меня порвать. Совсем распоясался! – И вдруг Леша неожиданно рассмеялся тихим таким смешком. – А тут ты! Вот он хвост-то прижал! Настоящего Хозяина почуял! Теперь ты ему спуску не дашь! – добавил Леша.
