— Паша, это тот сумасшедший, про которого я тебе рассказывала.
— Который за девушками в банях подглядывает? Ясно. Ну что, дядя, разойдемся по-хорошему? Или начистить тебе рожу?
— Смотри, какой смелый! Не боишься меня? — Старик пощелкал в воздухе ножницами.
— Чего мне тебя бояться? Женя, иди к машине, а мы тут потолкуем.
— Никуда я не пойду! — Она схватила с земли ту самую ветку и сунула ее парню.
— Двое на одного? Нечестно, ребята, — затряс головой старик.
— Проваливай! — Паша взмахнул веткой.
— Ладно, ладно, ухожу. — Старик спрятал ножницы в карман, повернулся и медленно пошел прочь.
— А ты подумай! Два сундука золота! — обернувшись, на ходу крикнул он Жене.
Она нахмурилась.
— Слушай, нельзя его так отпустить. — Она потрясла Пашу за плечо. — Я же теперь не смогу спать спокойно, вдруг он заберется ко мне в дом со своими ножницами.
Паша несколько секунд молчал.
— Ты права, — сказал он. — А ты готова сделать это?
— Что сделать?
— Ты же сама предложила. Прикончить его.
— Прикончить? Убить? — Она растерянно посмотрела на парня — Я думала, мы сможем его связать и отвезти в милицию. Он же угрожал мне, пусть его посадят в камеру.
— Ах, вот оно что. Прости, я что-то туплю — Он потер лоб ладонью.
Она внимательно посмотрела на него.
— А ты бы мог убить ради меня?
— Ради тебя? Конечно.
Женя прижалась к нему и поцеловала.
— Я пересолила уху из-за тебя, — шепнула она парню на ухо. И, отпрянув, добавила — А теперь давай догоним этого старого извращенца, врежем ему по башке и отвезем в каталажку.
— Идем, — сказал он, покрепче перехватывая ветку.
Они пустились следом за стариком по темному лесу.
Далеко уйти старик не успел. Заслышав шум погони, он остановился и поджидал ребят на маленькой полянке.
— Передумала? — мерзко усмехнулся он, глядя на Женю.
— Передумала, иди сюда, — поманила она его рукой.
Старик широко улыбнулся, обнажив гнилые зубы, вновь достал ножницы и приблизился к девочке.
— А ты лучше пока отойди, парень. Не волнуйся, ничего плохого я твоей подружке не сделаю. Если повезет, она с тобой еще и золотом поделится, — сказал он.
— Да, да, как скажешь. — Паша отступил на несколько шагов, не выпуская ветки из рук.
Старик подошел вплотную к Жене, и она почувствовала отвратительный запах его дыхания. Он протянул руку, чтобы схватить ее за волосы, но тут Паша быстро шагнул вперед и взмахнул рукой. Удар пришелся старику прямо по голове. Тот охнул и, выронив ножницы, схватился за голову. Паша ударил еще раз, на этот раз попав по уху. Что-то хрустнуло. Сначала Женя решила, что это сломалась палка. Но нет — похоже, что череп старика не выдержал сильного удара. Старик закатил глаза и упал на землю. Тело несколько раз дернулось и замерло.
— Ой, — выдохнул Паша, — Он живой?
— Я надеюсь, что ты не перестарался, — Женя присела и взяла старика за руку. — Не чувствую пульса.
— Черт! — Паша отбросил палку в кусты.
Тут старик очнулся и крепко схватил Женю.
— Обмануть меня хотела, сучка? — прошипел он.
— Отпусти, отпусти! — закричала она.
— Отпусти ее, гад! — Паша бросился на помощь девочке.
Но хватка старика была словно железной.
— Ты пожалеешь, сильно пожалеешь, — хрипел он, будто тисками сжимая девушку.
— Да отпусти же ее! — Паша безуспешно пытался оторвать старика от Жени.
— Будь ты проклята, — выплевывал старик слова в лицо девочки. — Аяртым, тымо, хартыгас, харан аалчы, улуг аалчы!
Тут Паша с силой пнул старика в голову, и еще раз, и еще. Старик закричал и выпустил девочку, а Паша все бил и бил, словно не мог остановиться.
— Хватит, Паша! Да прекрати же! — кричала Женя.
Тяжело дыша, парень, наконец, отошел от старика, лицо которого превратилось в кровавое месиво. Старик не шевелился и, похоже, не дышал.
— Я все-таки прикончил его, — сказал Паша и согнулся во внезапном приступе рвоты.
В город вернулись уже поздно ночью. Тело старика они закопали там же в лесу, тщательно закидав могилу ветками. Потом долго мылись в холодной реке.
— До завтра? — спросил Паша.
— До завтра, — сказала Женя, — И никому, слышишь, никому об этом не рассказывай.
— Конечно, это только наш секрет. Никто и никогда об этом не узнает.
— Спокойной ночи. — Она вылезла из машины.
— Спокойной ночи, вот только вряд ли я смогу уснуть, — сказал Паша, но девочка его уже не слышала.
Паша протер усталые глаза и поехал домой.
Утром на Женю напал страшный кашель. Горло распухло и болело. Простудилась на речке, подумала девочка. Бабушка, ворча на непутевую внучку, которая шастает по ночам на рыбалках с парнями, заварила ей жутко горькую траву. Морщась, Женя весь день глотала эту настойку, но кашель не проходил. Тайком она пробралась на чердак, чтобы покурить, но от дыма стало только хуже. Кашляя, она завернулась в одеяло и так просидела до самого вечера, когда приехал Паша. Кататься они не поехали, да и поговорить толком не смогли из-за надсадного кашля, который мучил девочку. Тут пришла из аптеки бабушка, и парень уехал. Женя выпила таблетки, проглотила еще чашку травяной настойки и провалилась в тревожный сон. Ей снилось то ужасное лицо убитого старика, то перепачканные в крови руки Паши, которые он отмывал в реке. «Аяртым, тымо, хартыгас, харан аалчы, улуг аалчы!» — последние слова старика звучали в ее голове. На следующий день у нее поднялась температура, голова раскалывалась от боли, и бабушка вызвала врача.
— Да у тебя грипп, дорогая, — заявил усатый доктор, осматривая Женю, — И, похоже, астма. Раньше этим болела?
— Нет, — сквозь кашель ответила она.
— Вот рецепт. Если станет хуже — нужно будет госпитализировать.
Хуже стало на третий день. Да не просто хуже. Руки распухли и сильно чесались. Женя расцарапала их до крови от назойливого, непрекращающегося зуда.
— Быть не может. Панариций? — воскликнул врач, — Нет, с таким диагнозом я тебя в больницу положить не могу. Карантинное отделение у нас на ремонте, а так ты мне всех больных заразишь. Будем лечиться дома. Сильно чешется?
— Очень! — почти закричала она. — Сделайте что-нибудь, поставьте укол!
— Укол тут не поможет. Нужно купить вот эту мазь и еще микстуры от кашля и жара. — Он протянул бабушке бумажку. — Завтра утром я к вам зайду, посмотрим состояние.
