Мальяра прикусила губу, стараясь не смотреть на страшные шрамы и рубцы, изуродовавшие кожу Лелы.
– Она была фрейлиной в Эфро… – почти беззвучно шепнула на ухо болтушке Чанра, пока Мали усаживала Лелу в лохань и осторожно намыливала ее изувеченное тело, – и похвасталась вслух… своим местом любовницы хозяина. Зоралда и ее мать выкрали девушку и заставили сто раз пожалеть о болтливом языке.
– Надеюсь, маги смогут ее вылечить, – так же еле слышно вздохнула болтушка, – как только мы попадем наверх.
– Я потому тебе и рассказываю… – еще тише шепнула узница, чутко прислушиваясь к шуму и голосам за пологом, – чтобы ты знала… гномы не собираются нас выпускать.
– Посмотрим… – выдохнула Мальяра, старательно скрывая разочарование, полоснувшее по душе кинжалом.
А что она пока может сделать? И сама уже успела сообразить, пока Сегрин не очнется и не подтвердит ее слова, гномы постараются делать вид, будто верят… но показывать свои истинные намерения и не подумают. Несмотря на то что коротышки живут в своих пещерных домах очень уединенно, они сумели захватить в Ардаге и соседних странах такие прибыльные ремесла, как оружейное и банковское дело. И это не говоря о командах горных мастеров, которые долбят горы во всех направлениях для себя и правителей.
После купания узницы перестали походить на замурзанных детей из сиротских приютов, на которых наживаются все, кто может, и Мали наконец-то убедилась, что они обе ее соотечественницы. И если Чанра оказалась старше Мали не менее чем на десять лет, то Лела всего года на два-три, хотя смотрела простодушным взглядом пятилетней девочки.
Хилва принесла для женщин сероватые, но чистые и почти новые женские гномьи рубашки и панталоны, и они вполне подошли к верхней одежде Сегрина, временно надетой узницами вместо платьев.
– Потом принесем вам сверху одежду, – выдавая узницам еще по кружечке бульона, сообщила гномка, – а сейчас идите спать. В комнате Сегрина вам постели устроили, Штак сказал, до деревни вы не дойдете. Пока не поправитесь, живите тут.
– А я? – небрежно, словно о чем-то несущественном, осведомилась Мальяра, осторожно бинтуя искалеченные пальцы Чанры.
– Ты останешься за Сегрином присматривать, мы уходим домой, у нас дел хватает, – словно из-под полога невидимости появился Штак, вызвав едкий смешок в душе сестры Тишины.
Не могла она не расслышать, как он потихоньку подобрался к двери и стоял там, прислушиваясь. И не могла не понимать, чем раньше она начнет с ними торговаться за свою свободу, тем больше шансов ее получить. Гномы невероятно упрямы, когда речь идет о принятых ими решениях, и до зубовного скрежета не любят их менять.
– Штак, – сделав вид, что необычайно обрадовалась гному, воскликнула Мальяра, – а я как раз хотела идти тебя искать! Мне нужно с тобой поговорить, я хочу сказать нечто очень важное. Но разговаривать лучше где-нибудь в сторонке… И Хилву нужно позвать.
Про Хилву Мали сказала специально, если сами гномы любопытны как сороки, то их жены любопытнее раз в десять и во столько же ревнивее. Потому-то гномка никогда не простит пленницу, если та начнет тайком шушукаться с ее мужем.
– Ну, хорошо… – В голосе гнома скользило недовольство, но отказаться от такого предложения он просто не мог. – Идем, я все равно хотел показать тебе, где тут вода.
Это простое, по сути, пояснение в устах гнома прозвучало как приговор. Теперь можно не сомневаться, раз коротышки собрались открыть пленникам такие важные тайны, значит, уже решили их участь, и в таком случае разговор нужно начинать вовсе не со слов благодарности и не с вежливых уговоров, а с более веских заявлений. И есть только две вещи, которые всегда имеют значение для гномов. Это выгода и их собственная безопасность.
И потому Мальяра срочно подбирала в уме самые убедительные слова и доводы, какие только могла припомнить, топая вслед за гномом к узкой расщелине в стене, за которой сама стала бы искать воду в последнюю очередь. Не бывает там, где нашла себе дорогу подземная речка, таких острых, ни на гран не приглаженных сколов и не занесенных песком трещин. А когда протиснулась вслед за гномами в крошечную пещерку, в полу которой была вырублена аккуратная дыра и рядом с ней стояло прикованное крепкой цепочкой ведерко, поняла, что не ошиблась. Этот путь проделала не вода, а сами гномы, вырубившие пещерку в потолке над подземным озерком или потоком.
По бокам крохотного помещения виднелись неширокие, как скамеечки, выступы, и гномы немедленно уселись на такой с одной стороны, постелив благоразумно прихваченную шкурку, а вторую Штак бросил Мали, указав на место напротив.
– Говори.
– Что вы знаете о ведьме Карайзии, державшей в плену Сегрина? – Мальяра не могла не понимать, этим вопросом она сразу насторожит гномов, но ей очень хотелось взглянуть на их лица при звуке этого имени.
Сестре Тишины было крайне важно выяснить, как часто коротышки сталкивались с ведьмой и понимают ли во всей полноте, насколько хитра и опасна была Карайзия. В том, что вовсе не сталкиваться они никак не могли, вдова не сомневалась. Ведьма имела много денег, нещадно обирая всех, кто имел неосторожность или несчастье попасть в ее сети. И разумеется, не таскала мешки с монетами и слитками по городам или замкам, а хранила в банке. Ну а про необычную способность гномов узнавать своих клиентов в любом виде, в личине, в лохмотьях или в роскошном наряде, знает даже самый последний пастух. Сами же гномы и раструбили, нахваливая надежность своего банка.
– Ты хотела нам что-то рассказать или устроить допрос? – очень холодно поинтересовался Штак, помолчав несколько секунд.
– Сообщить, – очень строго произнесла Мальяра, отлично понимая, в этот момент на весах судьбы не просто свобода для нее и ее спутников, а возможно, и сама жизнь.
Если сейчас гномы, ослепленные количеством хранящегося у них золота Карайзии, решатся на подлость, то вполне могут навсегда запереть здесь и ее, и узников, и даже Сегрина. А полукровка, если и придет в себя, скорее всего не сможет ничем помочь спутникам, ведь если бы у него было надежное место на побережье, он вел бы путь туда, а не в самое сердце гор.
И, стало быть, болтушке нужно как можно яснее дать понять хозяевам этих мест, насколько серьезной будет расплата, если они попытаются задержать здесь нечаянных гостей.
– Ну, так сообщай, – подозрительно уставился на нее гном.
– Не бойся, раз начала говорить, то скажу все, – спокойно кивнула Мальяра, – мне таить нечего. Все равно через день, а может уже и сегодня, ты узнаешь об этом от своих собратьев. Но сначала расскажу то, о чем не имела права говорить, пока не настал срок. Ведьме Карайзии больше не удастся ни сбежать, ни обмануть королевское правосудие. Потому что она виновна не только перед королем Ардага. На острове, где она держала в плену Сегрина, было почти полсотни пленников, и там были люди из всех ближайших земель. Из Сандинии, Торема и даже из Дройвии. И среди них почти нет простых селян или ремесленников, ведьма имела привычку увозить тех, кто перешел ей дорогу или пытался помешать в ее черных делах. Например, искалеченная сумасшедшая женщина, которую вы привели сегодня из выработок, была фавориткой Олтерна, бывшего мужа ведьмы Зоралды. И не только он один имеет горячее желание примерно наказать Карайзию за все свершенные ею преступления. Я не буду называть всех имен… вы их и сами знаете, но моя старшая сестра, настоятельница обители Святой Тишины, не остановится ни перед чем, чтобы вернуть меня. А еще есть моя сестра по клятве крови, русалка Лармейна, и если через день она не найдет меня на поверхности, то запустит водных поисковиков во все пещеры и подземные речки, и тогда обязательно найдет здесь мои следы.
