— Теперь так командовать буду я, — сказал Вернон. — Всем делать то, что я скажу.
Они перелезли через забор, окружавший парк, и скрылись под покровом леса. Шепотом переговариваясь, они раздвигали кусты, подбираясь все ближе и ближе к дому. Вот он вырос перед ними, впереди и несколько справа.
— Идем дальше, возьмем немного в гору.
Девочки послушно последовали за ним.
Неожиданно сзади и слева раздался голос, ударивший в уши:
— Нарушители границ.
Девочки обернулись — там стоял желтолицый мальчик с большими ушами. Засунув руки в карманы, он смотрел на них с видом превосходства. Вернон хотел сказать: «Извините», — но вместо этого воскликнул: «О!»
Оба мальчика оглядывали друг друга оценивающими взглядами дуэлянтов.
— Мы живем рядом, — сказала Джо.
— Да? — сказал мальчик. — Вот и идите домой. Мама и папа не хотят, чтобы вы сюда ходили.
Он постарался сказать это как можно обиднее. Вернон, хоть и сознавал, что они виноваты, вспыхнул от злости.
— Мог бы говорить повежливей.
— С какой стати?
Послышались шаги, кто-то продирался через кустарник, мальчик обернулся и сказал:
— Это ты, Сэм? Выкинь отсюда этих малолетних нарушителей границ, ладно?
Сторож, стоя у него за спиной, усмехнулся и почесал затылок. Мальчик зашагал прочь, словно потеряв интерес. Сторож повернулся к детям и грозно нахмурился.
— Прочь отсюда, шалопаи! Если сейчас же не уберетесь, я спущу на вас собак.
— Мы собак не боимся, — высокомерно заявил Вернон.
— Ха, не боитесь! А вот я приведу сюда Носорога и выпущу на вас.
Сторож ушел. Нелл дернула Вернона за руку.
— Он пошел за носорогом! Бежим скорее!
Ее испуг был заразителен. О Левиных столько говорили, что они поверили угрозе сторожа и дружно ринулись к дому, продираясь сквозь подлесок. Вернон и Джо бежали впереди. Послышался жалобный крик Нелл:
— Вернон! Вернон! Ой! Подожди, я зацепилась.
Ну и рохля эта Нелл! Ничего она не может, даже бегать. Вернон вернулся, рывком сдернул платье с ветки, за которую оно зацепилось (с большим уроном для платья), и поднял ее на ноги.
— Давай, вперед.
— Я задохнулась, не могу больше бежать. Ой, Вернон, я боюсь.
— Вперед!
Он за руку поволок ее за собой. До парка они добрались бледные, исцарапанные…
6
— Ну и приключение, — сказала Джо, отряхиваясь испачканной панамкой.
— Платье порвалось, — заныла Нелл. — Что мне делать?
— Ненавижу этого парня, — сказал Вернон. — Зверь.
— Зверский зверь, — согласилась Джо. — Давай объявим ему войну.
— Давай!
— Что мне делать с платьем? — хныкала Нелл.
— Скверно, что они держат носорога, — задумчиво сказала Джо. — Как ты думаешь, Том-Бой справится с ним, если его научить?
— Я не хочу, чтобы он ранил Том-Боя, — сказал Вернон.
Том-Бой жил в конюшне, он был его любимцем. Мать запрещала держать собак в доме, так что ближайшая собака, которую Вернон считал своей, был Том-Бой.
— Что мама скажет про платье?
— Ой, надоела ты со своим платьем, Нелл! В таких платьях не играют в саду.
— Я скажу твоей маме, что это я виноват, — нетерпеливо сказал Вернон. — Не будь как девчонка.
— А я и есть девчонка.
— Ну и что, Джо тоже девчонка, но она не хнычет, как ты. Она во всем как мальчик.
Нелл готова была заплакать, но тут их позвали в дом.
— Извините, миссис Верикер, — сказал Вернон, — боюсь, я порвал Нелл платье.
Последовали сожаления Майры, разуверения миссис Верикер. Когда Нелл с матерью уехали, Майра сказала:
— Не надо быть таким грубым, Вернон, дорогой. Когда к тебе на чай приходит подружка, ты должен быть к ней очень внимателен.
— А почему она должна приходить к нам на чай? Мы ее не любим. Она только все нам портит.
— Вернон! Нелл такая милая девочка.
— Нет, мама, она ужасная.
— Вернон!
— Да, да. И маму ее я не люблю.
— Я тоже не слишком люблю миссис Верикер, — сказала Майра. — Она тяжелый человек. Но я не понимаю, почему вы, дети, не любите Нелл. Миссис Верикер говорила мне, что она к тебе очень хорошо относится.
— Никто ее не просит.
И он убежал с Джо.
— Война, — сказал он. — Только война! По-моему, левинский мальчишка — это переодетый бур. Разработаем план боевых действий. Почему это он должен жить рядом и все нам портить?
И началось что-то вроде партизанской войны, доставлявшей массу удовольствия Вернону и Джо. Они изобретали разные способы изматывать врага. Спрятавшись в ветвях, обрушивали на него град каштанов, обстреливали горохом из трубочек. Однажды они подкрались к вражескому дому вечером, когда стемнело, и положили на порог лист бумаги, на котором красной краской нарисовали руку и под ней слово «Месть».
Иногда враг предпринимал ответные действия. У него тоже была трубка для стрельбы горохом, а однажды он подстерег их со шлангом для поливки.
Военные действия продолжались уже дней десять, когда Вернон однажды наткнулся на Джо, с подавленным видом сидящую на дереве.
— Привет! Ты что? Я думал, ты пошла обстрелять врага гнилыми помидорами, которые дала кухарка.
— Да, я хотела.
— Что случилось, Джо?
— Я залезла на дерево, он прошел прямо подо мной. Мне ничего не стоило попасть в него.
— То есть ты не стала бросать в него помидоры?
— Да.
— Но почему?
Джо покраснела и заговорила очень быстро:
— Не смогла. Он не знал, что я там, и у него был такой вид — о, Вернон, он казался ужасно одиноким, и как будто ему все это противно. Я понимаю, как должно быть ужасно, когда не с кем водиться.
— Да, но… — Вернону нужно было свыкнуться с новой мыслью.
— Помнишь, мы говорили, как это подло? — продолжала Джо. — Что люди по-зверски относятся к Левиным. А теперь и мы так же.
— Но ведь он первый начал!
— Может быть, он не хотел.
— Что за чепуха!
— Ничего не чепуха! Знаешь, как собаки кусаются, когда боятся? Может быть, он ждал, что мы тоже отнесемся к нему по-зверски, и начал первым. Давай с ним подружимся?
— Нельзя же в разгар войны.
— Можно. Мы сделаем белый флаг, ты с ним выйдешь, потребуешь вести переговоры и посмотришь, нельзя ли заключить почетный мир.
