А вот это уже интересно. Мне по-прежнему было страшно, я все еще находилась в неприличной близости от мужчины, но… компромисс есть компромисс.
— Я разрешу тебе купить пижаму, которая понравится тебе. — Он улыбнулся. — А ты взамен кое-что скажешь.
— И что же?
Я с шумом втянула воздух, потому что губы его были очень близко.
— Скажи — да.
Его губы оказались где-то возле шеи. Вызывали странную приятную дрожь, но не касались. Только грели дыханием.
— На что? — растерянно пробормотала я, очень остро ощущая каждое прикосновение.
Тем более что была почти раздета. Кружево не в счет, оно ничего не прикрывало.
— Просто на поцелуй, — пробормотал мужчина. — Мы же не дома.
Я зажмурилась. Потому что было и страшно, и приятно. А от того, что Кайл не целовал, а только совсем чуть-чуть касался кожи, хотелось что-то вякнуть. Что-то протестное.
— А если не скажу?
— Не разрешу купить что-нибудь менее… интересное. Ты скажешь.
Приблизился к моим губам. Но не коснулся, явно дразня. Сволочь! А свободная рука, которой Кайл не держал меня, прикоснулась к бедру, прошлась вверх и замерла у самого края сорочки.
— Да, — выдохнула я, вздрогнув от пронзившего острого… чего? Удовольствия?
Громкий стук едва не заставил поморщиться. Кайл выругался и выпустил меня из объятий, так и не поцеловав. Внутри шевельнулось разочарование и заставило меня нахмуриться. В планы не входило млеть от поцелуев этого хама.
— Господин Златокрылый, госпожа Златокрылая. — Хозяйка салона важно прошествовала в примерочную комнату. — Только что привезли отличные готовые платья, не желаете ли взглянуть?
И ежу понятно было, что женщина просто тактично намекнула, что не потерпит в своем салоне подобного поведения даже от совладельца крупнейшей в мире авиакомпании. И к моему облегчению, Кайл покачал головой:
— Нет, спасибо. Нам уже пора. Блейк, переоденься во что-нибудь новое и отложи те вещи, которые берем. Вас же прошу подготовить счет.
— Домой! — Я счастливо вздохнула и схватила первое попавшееся платье.
— Домой? — Кайл как-то странно усмехнулся. — Нет, мое счастье, мы пойдем не домой. Сейчас мы завернем еще в одно место, ты обрадуешься, не сомневаюсь. Потом пообедаем где-нибудь, я жутко голоден. Потом купим эту чертову игрушку — ты же выполнила часть сделки.
— Так значит, я могу взять пижаму, — вдруг поняла я.
И ухватилась за самую невзрачную, немного большую мне, серого цвета. Не то чтобы она нравилась, но несомненно была удобней, чем наряды, подобранные девушками.
— Думаешь, в этой пижаме я буду меньше к тебе приставать? — ехидно поинтересовался Кайл, пока я откладывала понравившиеся вещи. — Эту жуть с тебя хочется скорее снять, так что не рекомендую экспериментировать.
— У тебя все мысли об одном или какие-то еще остались нормальные? — не выдержала я.
— В женском магазине? — уточнил муж. — Все.
Оплата прошла довольно быстро. Довольные вознаграждением девушки провожали нас как любимых родственников, уезжающих из гостей. Вещи, разумеется, отправили с курьером, так что мои надежды на то, что Кайл потащит сумки, не оправдались.
Глава одиннадцатая
ПЯТЬ МИНУТ
Любовь — самая прекрасная магия в мире.
Из дневника Б. Златокрылой
Местом, куда хотел заглянуть Кайл, оказалась ювелирная лавка при мастерской, довольно известной в Лесном. Заинтригованная, я даже забыла о том, что злюсь на Кайла. Зачем ему в ювелирный? Купить кому-то подарок? Рите?
— Господин Златокрылый, — из жилой части дома вышел сам мастер и владелец лавки, — добро пожаловать. Чем могу помочь? Решили все-таки проколоть дочурке ушки? Очаровательная девочка. Как брошка, подошла?
— Спасибо, все хорошо, — сухо кивнул Кайл. — Я не за этим. Это Блейк, она теперь моя жена. Пока что.
В последних его словах явственно слышалась усмешка.
— Нам нужны кольца, естественно.
— Ах кольца! — закивал мужчина. — Конечно-конечно, проходите! У меня есть чудные новинки. Вам, как я понимаю, простое золотое колечко?
Кайл кивнул.
— Широкое, если есть.
— А девушке… Ой, какая девушка очаровательная, где же вы такую драгоценность нашли? — радовался мастер. — Ну мы этому бриллианту сейчас оправу-то подберем. Подойди, красавица, пальчик покажи.
Я не двинулась с места. Если бы не опасения за реакцию Кайла, выскочила бы из магазина тут же.
— Блейк? — Погонщик удивленно поднял брови. — Подойди.
— А можно обойтись без кольца? — тихо спросила я.
Внутри все сжалось. И руки задрожали.
— Что? — Кайл, кажется, опешил. — Как без кольца, ты же замужем.
Я впервые видела его таким растерянным. И, быть может, в другой ситуации мне и понравилось бы это зрелище, но не теперь.
— Кайл, не надо, — попросила я. — Я и так знаю, что замужем, ты — тоже, остальным просто сообщить можно. Давай без кольца, а?
— Мне ремень достать или тебя за ухо притащить? — задумчиво произнес Погонщик. — Я сказал, тебе нужно кольцо, значит, нужно кольцо. Подойди и не трать свое же время.
Хозяин мастерской тем временем удивленно смотрел то на меня, то на моего мужа, явно не понимая, что происходит.
— Кайл, я кольца не ношу. Не надо. — И отвернулась к окну, чтобы никто не видел слез, внезапно выступивших на глазах.
— Так, Сияющая, в чем дело?
Он подошел ко мне и попытался развернуть. Без особого успеха. Тогда Кайл обошел меня и заглянул в лицо. Удостоверился в том, что я позорно и глупо реву прямо посреди ювелирной лавки, проведя пальцем по моей щеке. Словно не поверил сначала.
— Тебе придется объяснить причину такого поведения.
Это я и сама понимала. Глупо было снова устраивать скандал из-за того, что мне хотят что-то купить. За колечко от такого мастера любая невеста удавится на собственной фате. А я мечтаю лишь о том, чтобы уйти отсюда.
— Мама сказала, что подарит мне золотое колечко, — наконец пробормотала я. — Ненавижу золото!
— Перед тем как бросить, — догадался Кайл. — Ты хотела колечко?
Я кивнула и опустила голову. Да, хотела. Мне, восьмилетнему ребенку, пообещали подарок. А через неделю бросили у дверей приюта. Много воды утекло, но почему-то это обещание навсегда врезалось в память. Наверное, потому, что кроме конфет, я от мамы ничего больше не получала.
— Я не могу их носить, правда. Кайл, давай, ты себе кольцо купишь. А мне не надо, я ведь никуда не денусь. Ты же знал, когда меня замуж брал, что я никуда не денусь, если все подпишу. Не мучай, а?
