Последние слова Егор Егорович произнес, не скрывая раздражения. Но Рыжую Бестию это ничуть не смутило, и она снова спросила:
— Это как-то связано с тем парнем, которого мы искали полдня? Павел Дуров, кажется.
— У тебя еще много вопросов? — сердито спросил хранитель. — Я могу навестить тебя прямо сейчас, и ответить на все.
Его тон не вызывал никаких сомнений, и Рыжая покачала головой:
— Нет, спасибо. Если только вы не хотите прибыть с дипломатическим визитом.
— Я прибуду с барсуком, — пообещал Егор Егорович. — И с радостью вобью его тебе в глотку вместе с ответами на все вопросы и напоминанием об субординации.
— У меня нет вопросов, — поспешила заметить Рыжая. — Что ж, мы поищем линзы. Но это большая территория, понадобится много времени… и немного аванса.
— Я дам тебе тысячу изумрудов, — сказал Егор Егорович. — Взаймы. Вернешь, когда получишь координаты долины.
— А если мы не найдем то, что вам нужно? — спросила девушка.
— Тогда я найду новых друзей, и буду считать тебя своим самым большим разочарованием. — Хранитель провел рукой, обрывая связь с не по уровню наглой девкой.
Но, усевшись в кресло, довольно улыбнулся.
Рыжая, конечно же, не станет молчать. Разболтает все не только своему альянсу, но и союзникам. Пройдет немного времени, и все жители провинции, все владельцы городов будут знать о том, что где-то рядом появилось новое месторождение изумрудов. Самый ценный ресурс. За него кровь будет литься нескончаемыми потоками.
Неважно, что они все будут искать. Линзы, или изумрудную долину. Важно то, что они не будут сидеть на месте. Они будут проверять каждый сектор, каждый квадратный километр в округе. В этой провинции, в соседних. Слухи будут распространяться, трансформироваться в истории и легенды, привлекать к поискам новых охотников за удачей.
Конечно, будь серый кардинал посговорчивее, можно было ускорить процесс с помощью пропагандиста альянса. Но совет хранителей больше всего на свете боялся утечки информации. Паранойя у них в крови, что есть, то есть. Не мудрено, при такой-то ответственности.
Про черта вспомнишь, а он тут как тут.
Голограф пискнул, раскрывая лепестки, и над столом появилась полуметровая голограмма Мур.
— Егор Егорович! — нервно позвала она. — Вы здесь?
Хранитель включил обратную связь.
— У вас есть какие-то новости? — спросила серый кардинал.
— Я прибыл сюда час назад, — с раздражением бросил хранитель. — Нет, черт возьми, у меня нет пока никаких новостей.
— Тогда вот вам свежая. Только что мы обнаружили еще одно месторождение изумрудов. Отправляю координаты.
Мур двинула рукой, на карте мира рядом с ее левой ногой загорелась зеленая точка.
Не так далеко от города.
— Там необходимо выставить охрану. Как можно быстрее.
— Что-нибудь еще? — с сарказмом спросил Егор Егорович.
— Я рекомендую вам поторопиться с поисками, потому что канцлер очень недоволен происходящим. Если что-то пойдет не так, ему придется вмешаться лично, вы же понимаете, что это самый нежелательный вариант. Поэтому просто поторопитесь, Эдуард Макарович. О, простите, Егор Егорович.
Мур отключилась, не став на этот раз вызывать раздражение своим надменным хихиканьем.
Если что-то пойдет не так, крайним останется Егор Егорович. Формально он уже нарушил запрет канцлера, рассказав посторонним, не-хранителям, то, что должно храниться в тайне. И нарушил закон хранителей, используя командира города для сбора секретной информации.
Ничего. Семь бед — один ответ. Или лучше так: цель оправдывает средства. Когда линзы будут найдены, канцлер не посмеет высказать свое недовольство. Скорее всего, похвалит за выполненную работу. А вот КОГДА это произойдет — для кольца совершенно неважно.
Начальник разведки поднялся было с кресла, собираясь сделать еще кофе, но что-то дрогнуло под ногами, и он, потеряв равновесие, упал обратно.
Пол под ногами, стены, все затряслось. Огромный гриб, высотой с десятиэтажный штаб, вырос в центре города, осветив купол командного центра ярко-кровавым цветом.
Механический голос равнодушно произнес:
— Ядерная атака на город Егор-1.
Глава одиннадцатая. Мегамозг
Раньше меня никогда не пытали с помощью мачете. Строго говоря, меня раньше вообще не пытали, если не считать за пытку бессмысленные школьные уроки по ОБЖ. Это, конечно, не имело ничего общего с тем уроком, что преподал мне Гарпанг.
Я сломался почти сразу. Рассказал все — кто прислал подкрепления, кто участвует в сопротивлении... Но Гарпанга не интересовали ответы. Он хотел наказать меня. И ему это удалось.
Еще долго, валяясь в госпитале, а затем, восстанавливаясь в штабе, я вспоминал адскую боль. Вспоминал, как умолял Гарпанга, и всех святых, о смерти, которая все никак не наступала.
Бессмертие — ничто. Когда есть боль, то бессмертие — не благо, а проклятие. Это, конечно, сложно понять, не побывав хотя бы в моей шкуре.
Тем не менее, я выжил, и даже не сошел с ума от пережитого. Фрагменты того урока еще долго снились мне в кошмарах, но я все же достиг своей цели. Показал, что я не мальчик для битья, не раб, не фермер. А полноправный владелец города.
Отказавшись подчиниться Гарпангу, и дав ему бой с помощью соседских войск, я не нанес ему большого ущерба. Но своим поступком я высек искру, из которой разгорелось пламя по всей провинции. Соседи-фермеры, порабощенные Гарпангом, один за другим стали поднимать голову. Менять названия своих городов с номерных «Гарпа-Фарм» на те, что были раньше. Они начали строить казармы и обучать войска. Они перестали платить дань, и тем самым существенно осложнили прежде беззаботную жизнь мародера.
Занятый разборками со своими бывшими рабами, Гарпанг уже не наведывался ко мне каждый день. Я не терял это время даром.
Развивал городскую инфраструктуру. Строил армию, скрывая ее до поры до времени от столкновений. Грабил лагеря безумцев, захватывал ресурсные шахты. Каждый день, каждый час я узнавал что-то новое, и эти знания делали меня сильнее.
Все города в этом мире не просто походили друг на друга, а совершенно не отличались. Одинаковые здания, одинаковая планировка, мебель. Даже командиры в каждом городе были те же самые. Отстроив штаб до максимально разрешенного, десятого этажа, я познакомился с Атикой, Шибановым, Карлом Макриди…
В других городах были такие же Атики, Шибановы и Гумилевы, похожие внешне как близнецы, как клоны. Разница между ними была только в накопленном опыте. Сначала мне казалось это фантасмагорией, гротеском — но очень быстро я привык.
Дни проходили один за другим. Однажды утром, проснувшись, я посмотрел в зеркало, мысленно спросил, сколько я уже здесь нахожусь — и не смог ответить даже приблизительно. Сбился со счета.
