Но вполне можно предположить, что снадобья им вручил всё тот же прокуратор и не для умащения мёртвого, а для приведения в чувство ещё не умершего Иисуса Христа.
– Бред, – убеждённо возразил Ярослав. – Зачем Понтию Пилату понадобилось инсценировать смерть Иисуса? И стоило ли прибегать к таким сложностям?
– Я и сама сначала сомневалась, но чем дальше вникаю в хозяйственную и политическую жизнь Израиля две тысячи лет назад, тем больше возникает вопросов, на которые ответы найти достаточно трудно. К тому же, несколько документов, которые мне удалось вынести из института, оказались действительно бесценными.
– А в лаборатории института мы проводить исследования уже не могли? – снова вклинился Шимон. – Ведь если бы Илона не исчезла в неизвестном направлении, то возможно никаких посторонних не пожаловало бы.
– Наивно рассуждаешь, – усмехнулась девушка. – Информацией о незапланированном визите в лабораторию со мной поделился дядя. Если бы не он, то никаких манускриптов вынести не удалось бы. В университете вы попали в руки Нахимана Авигада, эксперта и консультанта Папской библейской комиссии. Это человек хитрый и жестокий во всех отношениях, имеющий неограниченную власть под кураторством Ватикана. Не знаю, как вам удалось вырваться из его лап, но случай в гостинице, наверное, убедил вас, что с ними шутки плохи.
Когда Илона поделилась с друзьями любопытной информацией, то парни непроизвольно переглянулись. Они ещё не успели подробно рассказать девушке об университетской заварушке и о похищенных ими нескольких документах. В это время Илона встала из-за стола, отправилась в гостиную и вскоре вернулась с папкой, открыв которую принялась перебирать исписанные листы.
– Я вам покажу сейчас один перевод манускрипта, который мне удалось вынести. Слушайте внимательно:
«Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадёжен для Царствия Божия. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царствие Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете. Царство Отца Небесного уже достижимо для тех, кто хочет найти туда дорогу, ибо там нет времени и нет суеты. Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделаете внутреннюю сторону, как внешнюю сторону, и внешнюю сторону как внутреннюю сторону, и верхнюю сторону как нижнюю сторону, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним… – тогда вы войдёте в Царствие Отца Моего».
Девушка взглянула на слушателей и продолжила:
– Текст манускрипта написан Иисусом Христом и какими-то путями оказался у Понтия Пилата. Представляете, Иисус говорил, что Царствие Божие есть, что в него можно войти в любое время. Это не будущий тысячелетний закон для человечества. Просто он объясняет, что вход в Царствие Божие внутри нас. Но как попасть внутрь себя? Хотя фраза «познай себя – познаешь Бога», давно стала шаблоном. Но когда-то Платон говорил, что для достижения Царства Божия всё равно необходимо умереть. А умереть – значит быть посвящённым. Тогда перед глазами возникает не городское святилище, а огромный храм всех богов, именуемый миром. И ещё. Евангелист Лука говорил: «…не придёт Царствие Божие приметным образом, и не скажут: „вот, оно здесь“, или „вот, там“. Ибо вот Царствие Божие внутрь вас есть».
[27]
Но опять же отмечаю: прокуратор владел полной информацией о заповедях Иисуса. Более того, не сомневаюсь, что даже перед распятием Пилат спрашивал у будущей жертвы о дороге в запредельное Зазеркалье.
– Хорошо, допустим, что так всё и было. Только зачем прокуратору Царство Небесное, если сам он в Бога не верил?
– Ну, ты даёшь, Шимон, – хмыкнул Ярослав. – Понтий Пилат сам тебе признался в неверии? Или тебе озарение было, как настоящему еврейскому пророку? Заметь, наихудший пророк состоит в незнании Божественного.
[28]
– Думаю, всё было гораздо проще, – задумчиво произнесла Илона. – Моему предку стало известно, что тот, кто посетит Шамбалу, будет одарён неимоверной силой и, вернувшись, сможет покорить весь мир. Это далеко не делёж отнятых денег, как рисуют почти все современные писарчуки, а то самое единство мира под властью нескольких человек, к которому стремились фашистская Германия, СССР, Англия, Франция, Америка и даже Куба.
Об этом можно долго и безрезультатно дискутировать, но нам сейчас не время. Надо решать: как поступать дальше? Что скажешь, Ярослав?
– Вообще-то первым делом надо забрать нашу капсулу с документами из ячейки в «Америкен Корпорэйшн» и уносить ноги из Израиля.
– С какими документами? – насторожилась Илона.
– Мы с Шимоном разыграли в университете великолепную трагикомедию. Я вызвал огонь на себя, а Шимон в это время стащил несколько пергаментов и по примеру начальницы вынес их из университета. Затем заказал ячейку в американском банке и положил туда капсулу с документами, так сказать, на сохранение.
– Ну, молодцы, ну, удружили! – девушка даже картинно взялась обеими руками за голову. – Теперь нам из страны точно не выбраться. Манускрипты, вынесенные мной, в учётном реестре не значатся. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества. А те документы, что украли вы, будут искать! К тому же, не только в банки, но в аэровокзалы и в порты уже сообщены наши приметы. Соображаете? Умудрились! Спасибо, мальчики!
– Послушай, Илона, может, всё не так страшно, как рисуешь ты? – подал голос Шимон.
– Не страшно, как же! – крылья носа у хозяйки трепетали, как у скаковой лошади, сошедшей с дистанции. – Маген Броски, директор Храма Книги в Иерусалиме, где выставлены все имеющиеся рукописи Мёртвого моря, в своё время приложил массу усилий, чтобы запретить вывоз из страны любых исторически ценных документов и предметов. В 1970 году состоялась конференция ЮНЕСКО, целью которой было предотвращение нелегальной торговли древностями. А в 1995 году под эгидой UNIDROIT, международного юридического агентства была создана координация национальных достояний и разработана конвенция на основе конференции ЮНЕСКО за 1970 год. Эта конвенция посвящена возвращению украденных предметов, даже если эти предметы кем-то были законно приобретены ранее. Я автоматически попадаю с вами под юрисдикцию преступника, похитившего народное достояние. Таких повсеместно разыскивает Интерпол и удаляет в места, в противовес которым советские лагеря Магадана покажутся волшебным раем.
– Вот это номер, – Ярослав даже встряхнул головой, как собака после купания. – Что же делать?!
– Подожди, приятель, – снова подал голос Шимон. – Знаешь, на нашей исторической родине ещё не умерла пословица, что из всякого безвыходного положения имеется не меньше двух выходов.
– Ну и что?
– А то, – Шимон сделал театральную паузу. – В Хайфе живёт один из моих родственников. Зовут его Меделак. Он профессор на кафедре востоковедения в тамошнем университете. Именно с его подачи мои родители перекочевали сюда. Именно он обещал нашей семье всяческую поддержку и помощь. Но с просьбой о помощи я к нему ещё не обращался.
