Один в поле не воин — учили меня с детства, и еще тому, что «воевать — надо войско собирать». В общем, «який ты атаман, колы у тебя нема золотого запасу?»
Теперь, по крайней мере, у меня есть на что это войско собирать. Войска тут наемные — денег стоят. Есть, конечно, еще и феодальное рыцарское ополчение, но насколько я могу на него опереться — пока не знаю.
Тяжелые кожаные мешки с монетами с приятным стуком ложатся на бывший бароний обеденный стол. Мешков много, потому что это не золото, а серебро в эквиваленте. Но мне так даже лучше, не потеряю на комиссионных при обмене.
— Здесь пять тысяч флоринов в серебряной монете, сир, целой, не обрезанной, не порченой. Мы каждую проверили, — говорит благообразный такой мужик, бритый, больше смахивающий на священнослужителя, чем на рехидора торгового города.
— Это городской казначей, — подсказывает мне Микал.
Со стола убрали бумаги, и он стал заполняться ровными рядами запечатанных кожаных мешков, каждый на вид килограмма по два.
Столы начали поскрипывать. Все же две тонны серебра выкладывается передо мной. Теперь понятно, почему они все приехали на повозках, а не верхом. Где только охрану оставили?
— Второй такой же платеж будет совершен за три дня до Рождества, — продолжил свои сладкие речи городской казначей. — Если вас не будет в Байонне, то мы передадим монеты на хранение в ваш городской замок, под расписку назначенному вами команданте. Третий платеж мы обязуемся доставить после весенней ярмарки. Окончательный расчет — после осенней ярмарки будущего года. Все платежи одинаковые, суммой по пять тысяч флоринов в серебряной монете. И тогда наши финансовые обязательства перед вам, сир, будут полностью покрыты.
И поклонился мне, одновременно кладя на стол обязательства городской казны мне по будущим платежам. С печатями и подписями.
Также было передано обязательство города: вносить в мою казну, как их суверена, налог с города каждый ноябрь месяц в размере пятой части того, что собрал в тот год сам город.
И отдельно обязательство города передо мной уплатить солдаду в первых числах марта каждого года из расчета стоимости найма ста конных жандармов в полном вооружении, ориентируясь на цены найма, сложившиеся сразу после наступления Нового года.
Эх, если я так с каждого города южнее Гаронны соберу хотя бы четвертую часть того, что слупил с Байонны, то меня не остановят ни Франция, ни Арагон. Я просто перекуплю их войска.
Всего-то надо — дать людям то, чего они давно хотят. И до чего уже созрели. При этом самоуправление городов резко уменьшает мои расходы на королевскую бюрократию.
Что выиграл город от этой сделки? Достаточно сказать, что Паук у них забирал половину доходов. Да сверх того, виконт д’Акс тоже хотел иметь свою долю.
Так выгодна наша сделка городу?
Очень даже.
А мне так вообще как глоток воздуха.
Слуги принесли кубки и кувшины с выдержанным вином из баронских еще подвалов. Все старый барон увезти не смог, хотя я ему и давал большой корабль, но не каждую бочку можно поставить на телегу. Тут такие огромные подвалы… И бочки в них — в человеческий рост.
Микал по моей просьбе нашел Аиноа.
— Милая, есть в этом замке что-то вроде сокровищницы? — спросил я ее.
— Обижаете, сир. Это замок старой постройки. Сейчас так не делают. Есть сокровищница для вас, как раз пустая после папеньки.
— Возьми стрелков сержанта и вместе с Микалом организуй перенос этого серебра в сокровищницу. Ключ — Микалу. Дверь опечатать.
По лицу шевальер пробежала мина некоторого недовольства, что ее не облекли доверием. Но она знала, что Микал — мой походный казначей, и возражать не стала. Умная девочка.
Вот не было денег — думай, как достать. Появились деньги — думай, как сохранить. Никакого покоя от этих денег.
Я встал, взял в руки тяжеленький мешочек, подкинул его в руке. Спросил городского казначея:
— Можно не вскрывать? Пересчитывать не нужно?
— Сир, если вы найдете в этих мешках хоть одну фальшивую монету или недостачу, то можете мне отрубить голову без суда и следствия, — поклонился он и снова выпрямился.
Смотрит прямо. Взгляд честный. Руки в покое.
— Что ж, поверю вам на слово. — Не стоит мне терять лицо перед новыми подданными мелочностью.
Все равно деньги с неба свалились за продажу, откровенно говоря, чужих прав.
А сержант-майор мой не лыком шит, уже безмен притащил — вес меряет, прежде чем уложить мешки на садовые носилки.
Микал этому запись ведет на своей вощеной дощечке.
Хотелось в туалет, но пришлось достоять всю церемонию передачи денег до конца и дать городу расписку в получении почти двух тонн серебра по весу, и только потом устремиться со всей возможной без потери лица скоростью в «скворечник» надо рвом.
Пир горой, как водится в высоком Средневековье, поражал обилием снеди и выпивки. Даже обеденная зала замка стала казаться тесноватой. Аиноа расстаралась, и смены блюд чередовались по этикету, ими обносили гостей «по чинам» расторопные замковые слуги, привыкшие шевальер слушаться.
Официальные чествования вхождения города Байонны в виконтство Беарн давно закончились. Банкет как таковой завершался. Начиналась самая обыкновенная пьянка.
Я, вяло ковыряясь в еде нормального размера и привычного фасона трезубой серебряной вилкой, которые мне все же сваял златокузнец — и в походный поставец, и в замковый набор моей персональной посуды, — смотрел на своих новых подданных, подвыпивших, раскрасневшихся и ставших немного вульгарными. Они уже вели себя слегка развязно, как привыкли — впрочем, всякий раз сдерживаясь, как только кидали взгляды в мою сторону и от лицезрения красивого меня раздувались от чувства собственной значимости. Как же, за одним столом с королем сидим! У франков же, даже в Генеральных штатах заседая, депутатов, избранных от третьего сословия, заставляют на коленях стоять.
Пока все прекрасно и радужно. Что будет дальше — в тумане войны. Только понял я, что наконец-то обрел в этом времени и на этой земле точку опоры.
До этого дня я был всего лишь авантюрным ловцом человеков на свою службу.
Теперь я ловец целых городов.
Собиратель земель васконских.
Покровитель промышленности и наук.
Родоначальник европейской гигиены.
Почетный фейерверкер, лидер международного Ренессанса и лучший друг физкультурников, ёпрть!
Все в текущем политическом тренде от океана до Урала.
И нет у меня пути назад. За моей спиной уже не кучка подобранных с улицы мастеровых и банда конных стрелков, а тысячи горожан и крестьян, которые связывают с моим именем свое будущее и надеются на то, что оно будет лучше прошлого.
