Когда все собрались и вестовой, который принес шандалы со свечами, удалился, наместник произнес:
— Господа, сегодня, в день нашей великой победы, я должен вам заявить, что война еще не кончилась. Отнюдь. Она только начинается. Теперь пришла очередь неразумных японцев испытать силу нашего гнева. Вместе с эскадрой контр-адмирала Ларионова, ударный боевой отряд которой пришел нам на помощь в деле у Порт-Артура, мы должны будем сделать следующее. Во-первых, наглухо заблокировать Японские острова, чтобы и мышь там не проскочила. И второе, выкинуть японцев из Кореи, куда они так нагло влезли. Самое главное, чтобы весь мир видел — любой, кто попробует напасть на Россию, будет уничтожен. Японии предстоит стать мальчиком для битья, пример которого послужит наукой для тех, кто захочет поднять меч против России.
Итак, к делу. Роберт Петрович, ваш «Баян» вместе с миноносцами «Страшный» и «Стерегущий» должен будет сопроводить пароход КВЖД «Харбин» до островов Элиота. Там вы должны будете принять под охрану якорную стоянку, угольную станцию и телеграф, который обеспечивает нашу связь с Кореей. В случае появления в виду островов британских, французских или каких-либо еще военных кораблей немедленно сообщать об этом по телеграфу. Мне — в Порт-Артур, и в Корею — контр-адмиралу Ларионову. В случае нападения на вас или прямых угроз нападения отвечайте на это вооруженной силой. В конце концов, Бог на нашей стороне. Я надеюсь на вас, потому что в противном случае наша связь с Кореей прервется, а острова Элиота снова станут вражеской военно-морской базой. Вам все ясно, Роберт Петрович?
— Так точно, ваше высокопревосходительство, — кивнул Вирен.
— Тогда ступайте, и успехов вам, — сказал наместник, — время дорого, так что не мешкайте.
Когда за капитаном 1-го ранга Виреном закрылась дверь, наместник продолжил:
— А вам, господа, дорога лежит подальше — к Цусимскому проливу. Первая ваша задача — не допустить того, чтобы хоть что-либо было привезено или увезено с этого острова. Японцев там, как мышей в амбаре. В наличии и довольно солидный вспомогательный и транспортный флот. Мало того, японцы используют для своих нужд даже джонки… Вот полюбуйтесь… — Наместник достал из папки сложенный в несколько раз лист тонкой бумаги и развернул его на столе, офицеры склонились над ним и остолбенели. Перед ними лежало фотографическое изображение портов Кобе и Такесики, сделанное с огромной высоты и с необычайной четкостью. Если взять лупу, то можно разобрать мельчайшие детали. Корабли, портовые сооружения и палатки, палатки, палатки на всем берегу. Скопление людей, в которых можно было узнать солдат регулярной японской армии, пушки, выстроенные рядами, лошади у коновязей… — Господа, мой адъютант попробовал пересчитать палатки. Вышло, что тут скопилось от шестидесяти до ста тысяч штыков, с артиллерией, кавалерией и обозами. Сейчас во Владивостоке саперы срочно взрывают лед. Вскоре мы двинем в пролив и крейсера Владивостокского отряда. С Цусимы не должна будет проскочить и мышь.
— Константин Алексеевич, — обратился наместник к Грамматчикову. — Назначаю вас начальником отряда. В деле вам взаимодействовать с кораблями эскадры Ларионова. Присмотритесь к ним поближе. Сильна ли дисциплина и хорошо ли выучены команды. Будут предлагать помощь — не надо чваниться, попросят помочь вас — не отказывайтесь. Добрые отношения с союзником — залог успеха.
— Ваше… — начал было Эссен, но под протестующим жестом наместника, осекся и сменил тон: — Евгений Иванович, а почему союзники? А как же андреевский флаг?
— Тут, Николай Оттович, история запутанная и местами странная. Пока можете их считать русскими, чьи предки выехали в Америку или Австралию. Вот внуки их решили вернуться и помочь России. Но там они привыкли совсем к другому обществу и теперь воевать вместе с нами японца согласны, а вот российское подданство принимать — нет. Я попробую уговорить государя отдать им в лен Корею. Но будьте уверены в одном: если вам будет туго и вы будете погибать, как погибал «Варяг» в бою с превосходящим врагом, то вам тут же и немедленно придут на помощь, как пришли на помощь «Варягу». Не успеют помочь — страшно отомстят. Но постарайтесь, несмотря на это, ни в какие передряги не влезать. Всё, господа. Ступайте, грузите уголь, воду, снаряды — и вперед. После утреннего прилива вас уже не должно быть в Порт-Артуре.
10 ФЕВРАЛЯ (28 ЯНВАРЯ) 1904 ГОДА, 17:25.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ.
Великая княгиня Ольга Александровна.
Чаепитие в царском семействе проходило чисто по-английски, молча и чинно. И лишь доносящиеся с Невы перезвон церковных колоколов Петропавловки да крики ликующей толпы на Дворцовой площади вносили в это застольное мероприятие некий оттенок праздника.
Присутствовало практически все августейшее семейство. Не было лишь вдовствующей императрицы. Ей, конечно, тоже послали приглашение, но, не желая лишний раз видеться с невесткой, она сказалась больной и осталась у себя в Аничковом дворце.
Зато, кроме императора и императрицы с детьми, присутствовала сестра государя Ксения с мужем, великим князем Александром Михайловичем, по прозвищу Сандро, младший брат Михаил, по прозвищу Мишкин, и самая младшая из сестер — Ольга. Пили чай, не спеша говорили о каких-то светских пустяках. Но над мужчинами, собравшимися в этой гостиной, дамокловым мечом нависло молчаливое напряжение.
Наконец, допив чай, Николай встал. Следом поднялись Александр Михайлович и Михаил. Они поняли, что наступил тот момент, ради которого, собственно, им и было велено «непременно быть» на этом светском и ничего не значащем мероприятии. Осмотрев присутствующих, Николай сказал:
— Дорогие дамы, вы посидите, поболтайте о своем, а мы, мужчины, пойдем и выкурим по папироске.
Через несколько минут после ухода мужчин со своего места поднялась великая княгиня Ольга. Извинившись перед императрицей, она вышла из гостиной и, ведомая любопытством, тихонечко прокралась по коридору в сторону курительной комнаты.
Из-за двери доносились приглушенные мужские голоса. Сандро в чем-то оправдывался перед Николаем.
— Нет, Ники, ты что? Ты же должен знать, сколько это может стоить! Ведь это какие огромные деньги — построить целую эскадру… Да при том — какую эскадру! Если сложить мое личное состояние и бюджет Управления портов, то едва хватит на один крейсер первого ранга. А тут их как минимум три. И есть сведения, что основные силы эскадры остались в Чемульпо. Кроме того, ты посмотри, что они пишут в телеграмме: какая дальнобойность орудий, какая точность стрельбы! Нет, Ники, мы, например, даже и не знаем, с какой стороны подойти к этому вопросу. А самоходная мина, с дальностью хода шестьдесят кабельтовых? Причем при подсчете выходит, что ее скорость чуть ли не двести узлов. Нет, нет и нет… Это кто угодно, только не я. Хотя, конечно, признаюсь, помощь пришла весьма кстати. Когда я ехал сюда, то видел, как воодушевлен народ на улицах, такое впечатление, что, кажется, снова наступило Рождество.
— Да, — в голосе Николая прозвучало разочарование. — А ты что скажешь, Мишкин? — В ответ прозвучало только неопределенное хмыкание, которое должно было означать примерно следующее: «Я же кавалерист, а не моряк, ничего умного по этому вопросу сказать не могу». Наступило тягостное молчание.
