— Вы понимаете, что это значит? — медленно проговорил Николай. — Под андреевским флагом появляется неизвестно кто и неизвестно откуда, вступает в войну на нашей стороне, громит япошек, как малых детей… Возникают вопросы: отчего, почему и зачем… Если они под нашим флагом, то почему мы про них ничего не знаем? Что они захотят за свою помощь и не будет ли лекарство страшнее болезни? Сандро, Мишкин… Наместнику Алексееву я доверять не могу. Он уже попытался приписать себе чужие заслуги. Неизвестно, что он еще себе припишет. Сандро, ты прекрасно знаешь все тамошние дела, и наши, и по Корее, и по Японии. Поедешь в Порт-Артур моим специальным посланником, а ты, Мишкин, будешь сопровождать его. Пора и тебе поучиться, как надо управлять государством, ведь ты у нас пока престолонаследник. Это тебе не с актрисками веселиться и кобылам хвосты крутить!
В этот момент в носу у Ольги зачесалось, и она громко чихнула…
10 ФЕВРАЛЯ (28 ЯНВАРЯ) 1904 ГОДА, 17:45.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.
ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ.
Великий князь Александр Михайлович.
За стенкой неожиданно раздалось громкое «Ап-чхи!». Мишкин сообразил первым и молниеносно выскочил за дверь. Некоторое время спустя он втолкнул в курительную комнату раскрасневшуюся от стыда и неловкости Ольгу.
— Государь, — подражая рязанскому говору, сказал он, — я японскую шпиенку споймал. Повели, казнить ее или миловать?
Николай вздохнул, и глаза у него стали тоскливые-тоскливые. Ну как тут вести государственные дела, когда в собственной семье разброд и шатание. Матушка не ладит с супругой, две самые близкие женщины просто на дух друг друга не переносят. Четыре дочери, а наследника как не было, так и нет. Младший брат, двадцати пяти лет уже от роду, озорует как дите малое. Любимая сестренка подслушивает под дверью государственные разговоры…
— Отпусти ее, Мишкин, — устало произнес император, — кончились наши игры.
Потом Николай посмотрел на Ольгу.
— Ну-с, дорогая сестрица, и что ты успела услышать?
Некоторое время Ольга исподлобья смотрела на брата, потом выдавила из себя:
— Очень много, Ники. Я все слышала с того самого места, когда Сандро стал оправдываться, что, мол, не он послал те корабли, которые помогли нашему флоту одержать победу под Порт-Артуром.
— Оля, — мягко поправил ее император, — на самом деле все выглядело так, что не они помогли нашему флоту одержать победу, а сами сделали все, что необходимо для победы. Разжевали, в рот положили. А наместник вместе с вице-адмиралом Старком соизволили лишь сделать «ам». Ведь так, Сандро?
— Да, Ники, именно так оно и выходит! — кивнул я. — Ольга, пойми, это дело государственной важности, а ты подслушиваешь под дверью, как взбалмошная гимназистка! Это для нас неприятно.
— Я понимаю, что дело государственной важности, — упрямо мотнула головой Ольга, — но я устала от того, что все и всё от меня скрывают. Я ведь и в самом деле не гимназистка и не глупая фрейлина, у которой на уме лишь балы и кавалеры…
— Иван-царевич, возьми меня с собой, я тебе еще пригожусь… — наизусть процитировал Михаил избранное место из русской сказки. — А что, Ники, может, и в самом деле пригодится. Ведь сестрица наша умом в матушку пошла. Глядишь, и увидит то, что мы с Сандро пропустим.
— Это ты по своим актеркам понял? — устало спросил Ники, и Михаил вспыхнул. — Ладно-ладно, не обижайся, — примиряюще махнул рукой император, — это я так, пошутил. Что-то в Ольге и в самом деле есть от нашей пра-, пра-, пра-, пра-, устанешь считать, бабки, Екатерины Алексеевны.
— Ага, ее бы на престол — она бы всем показала, — подхватил Мишкин, но почти тут же осекся под тяжелым взглядом брата.
— Не шути так, Мишкин, не буди лихо, — медленно произнес Ники. — На престоле Ольга может оказаться, только если переживет меня, тебя, дядюшку Владимира с его потомством, Сандро с Ксенией и всех наших детей…
— Прости, Ники, — Мишкин опустил голову, — я сказал не подумав…
— Ерунда, — государь махнул рукой, — просто думай о том, что говоришь… — он посмотрел на Ольгу. — Ну, а с тобой-то что делать? — Немного помолчав, Николай продолжил: — Ладно, будешь от моего имени инспектировать госпиталя и прочие медицинские учреждения. Только прошу тебя, будь осторожнее, там все же война, а еще там и это — неведомое… — Ники жестом показал брату, чтобы он проверил — не прячется ли кто за дверью в коридоре…
Выглянув из комнаты, Мишкин отрицательно замотал головой.
Император продолжил:
— Итак, друзья, вы выезжаете завтра на рассвете, я уже отдал все необходимые распоряжения и велел приготовить вам поезд.
11 ФЕВРАЛЯ (29 ЯНВАРЯ) 1904 ГОДА, 00:35.
ЖЕЛТОЕ МОРЕ.
РК «МОСКВА».
Капитан Александр Тамбовцев.
Если вас в середине ночи вызывает к себе начальство, то это может означать только одно — наступает нечто вроде конца света. По крайней мере, это верно в отношении такого командира, как контр-адмирал Ларионов. Зря беспокоить не будет, но если ты нужен — поднимет из гроба.
Адмирал сразу взял быка за рога:
— Александр Васильевич, пришла радиограмма с «Североморска», наместник Алексеев просит включить наших людей в состав команды, посылаемой им в Санкт-Петербург. Точнее, он посылает в столицу капитана первого ранга Эбергарда, для того, чтобы он отвез его рапорт, который он не может доверить телеграфу по соображениям секретности. Алексеев предлагает сформировать нечто вроде тайного посольства от нас к правительству Российской империи. Я доходчиво объяснил? Главой этого посольства я собираюсь сделать вас. Какие у вас соображения на сей счет?
Я задумался, а потом сказал:
— Виктор Сергеевич, не стоит делать меня главой посольства. Капитан — слишком незначительный чин для подобной миссии. Да и не люблю я этого. Пошлите лучше во главе нашей делегации полковника Антонову, разумеется, в дамском платье. А то при виде женщины в мундире местные мачо будут штабелями падать в обморок. А я уж побуду при ней. К тому же местные обычно почему-то считают всех женщин полными дурами и ничего от них не скрывают. Но мы-то с вами знаем, что это совсем не так и будем от этого иметь определенный выигрыш. Кроме меня и Антоновой нужно будет отправить оборудование и специалистов для связи… Правда, далековато от Питера до Артура — десять тысяч километров как-никак. Ну, и «безопасников» тоже надо послать. Время сейчас самое гнилое. Уже вовсю резвятся ребята Азефа, боевой организацией эсеров убит министр внутренних дел Сипягин. Сдается мне, что теперь отмашку на начало первой русской революции дадут значительно быстрее. И это несмотря на ожидающийся патриотический подъем. В том числе и по причине этого подъема вся «революция» может на сто процентов вылиться в откровенный террор. Хотя не надо забывать и о бедственном положении российского крестьянства. Но, в первую очередь, я хотел бы знать, какие цели будут поставлены перед нашей миссией?
