– Знаю.
– Я узнал тебя по глазам.
– Я очень рада. Внутри я не изменилась.
– Ты хорошо выглядишь. Как ты?
Он чуть отстранил ее и неловко погладил своими большими руками.
– Хорошо. Меня собрали по кусочкам.
– Где ты была? Господи, как я рад тебя видеть!
Они опять прижались друг к другу и заплакали. Тысячи раз она прибегала к Айришу за утешением. Когда отец уезжал, Айриш целовал ее поцарапанные локти, чинил сломанные игрушки, просматривал ее школьные табели, ходил на ее уроки танцев, наказывал, поздравлял, сочувствовал.
Но сейчас Эйвери чувствовала себя старшей. Они поменялись ролями. Это он прижимался к ней и искал утешения.
Как-то они добрались до дивана, потом ни один не мог вспомнить, как. Когда слезы кончились, он вытер ее мокрое лицо руками, быстро и нетерпеливо. Он был явно смущен.
– Я боялась, что ты будешь сердиться, – сказала она, высморкавшись в бумажный платочек.
– Я и сержусь. Если бы я не был так рад тебя видеть, я бы тебя как следует отшлепал.
– Ты нашлепал меня однажды, когда я как-то ругала маму. Потом ты плакал больше, чем я. – Она дотронулась до его щеки. – Ты размазня, Айриш Маккейб.
Вид у него был раздраженный и раздосадованный.
– Что случилось? У тебя была амнезия?
– Нет.
– Что тогда? – спросил он, не сводя с нее пристального взгляда. – Никак не могу привыкнуть к твоему виду. Ты похожа на… Кэрол Ратледж.
– Вот именно. На жену Тейта Ратледжа – покойную жену. ( В его глазах блеснула догадка.) Она летела тем же рейсом. Ты опознал мое тело, Айриш?
– Да, по твоему медальону.
Эйвери покачала головой:
– Это ее тело ты опознал. Мой медальон был у нее.
Его глаза наполнились слезами:
– Ты была вся обгоревшая, но волосы твои…
– Мы выглядели так похоже, нас даже приняли за сестер всего за несколько минут до неудавшегося взлета.
– Как?..
– Слушай внимательно, я все тебе расскажу. – Эйвери взяла его руки в свои – этим жестом она молча просила его не перебивать. – Когда в больнице через несколько дней я наконец пришла в сознание, я поняла, что забинтована с ног до головы. Я не могла двигаться, видела только одним глазом, не могла говорить. Все называли меня миссис Ратледж. Сначала, наверное, у меня была амнезия, потому что я не помнила, миссис Ратледж я или миссис Кто-нибудь. Я была не в себе, у меня все болело. Когда я наконец вспомнила, кто я, я поняла, что произошло. Видишь ли, мы поменялись местами.
Она рассказала ему о тех мучительных часах, когда она пыталась объяснить, кто она такая.
– Ратледжи наняли доктора Сойера, чтобы он восстановил мое лицо – лицо Кэрол – по ее фотографиям. Я никак не могла дать им понять, что они совершают ошибку.
Он высвободил свои руки из ее и в задумчивости провел ими по своему лицу.
– Мне надо выпить. Будешь?
Через несколько мгновений он вернулся со стаканом, на три четверти наполненным неразбавленным виски. Эйвери ничего не сказала, но неодобрительно посмотрела на стакан. Он с вызовом отхлебнул порядочный глоток.
– Ну ладно, до этого места все понятно. Была совершена ошибка, а ты не имела возможности об этом сказать. Но когда смогла, почему не сказала? Другими словами, почему ты до сих пор играешь роль Кэрол Ратледж?
Эйвери встала и начала расхаживать по неприбранной комнате, делая бесполезные попытки что-то привести в порядок, а на самом деле пытаясь собраться с мыслями. Сложно будет убедить Айриша в том, что ее план был продуман и обоснован. Он придерживался мнения, что репортеры должны сообщать о новостях, а не делать их. Им отведена роль наблюдателя, а не участника. Это всегда было предметом спора между ним и Клиффом Дэниелзом.
– Кто-то собирается убить Тейта Ратледжа до того, как он станет сенатором.
Айриш не ожидал ничего подобного. Его рука со стаканом виски застыла на полпути от столика ко рту. Жидкость выплеснулась из стакана на руку. Он рассеянно вытер руку о брюки.
– Что?
– Кто-то собирается…
– Кто?
– Я не знаю.
– Почему?
– Не знаю.
– Каким образом?
– Не знаю, Айриш, – повторила она громче. – Где и когда, тоже не знаю, можешь не спрашивать. Просто выслушай меня.
Он погрозил ей пальцем:
– Я еще могу тебя нашлепать за то, что ты со мной сделала. Не испытывай мое терпенье. Я из-за тебя и так словно в аду побывал.
– Да и я тоже не в отпуск съездила, – резко ответила она.
– Только поэтому я так долго сдерживался, – заорал он. – Перестань водить меня за нос.
– Я и не вожу!
– Тогда что за ерунду ты рассказываешь про то, что Ратледжа собираются убить? Откуда, черт подери, ты это знаешь?
То, что он вышел из себя, ее успокоило. С этим Айришем ей было легче, чем с убитым горем человеком, каким он был несколько минут назад. За долгие годы она научилась с ним спорить.
– Кто-то сказал мне, что собирается убить Ратледжа до того, как тот вступит в должность.
– Кто?
– Не знаю.
– Ерунда. Не начинай по новой.
– Если ты мне дашь такую возможность, я все объясню.
Он сделал еще глоток, сжал руку в кулак и наконец, расслабившись, откинулся на спинку дивана, давая понять, что готов сидеть спокойно и слушать.
– Кто-то, принимавший меня за Кэрол, пришел ко мне в больницу. Видеть его я не могла – мой глаз был забинтован, а он стоял за моей спиной. – Она вспомнила, как это происходило, и повторила все слово в слово. – Я была в ужасе. Когда я уже могла сказать, кто я, я боялась это сделать. Один неверный шаг, и я бы поставила под угрозу и свою жизнь, и жизнь Тейта.
Айриш выслушал ее не перебивая. Она подошла к дивану и села рядом с ним. Когда он заговорил, тон у него был весьма скептический.
– Ты хочешь сказать, что стала играть роль миссис Ратледж, чтобы предотвратить убийство Тейта Ратледжа.
– Вот именно.
– Но ты не знаешь, кто собирается его убить.
– Пока что нет, но Кэрол это знала. Каким-то образом она была с этим связана, но я не знаю, в каких отношениях она была с тем человеком.
– Хмм. – Айриш задумчиво поскреб подбородок. – Посетитель, который у тебя был…
– Это должен был быть член семьи. В больницу больше никого не пропускали.
