— Тут ты скорее на карманника нарвешься.
— А вдруг нарвемся на универсала?
— Ой!
Проходивший мимо парнишка поскользнулся на арбузной корке, выгнулся дугой и судорожно вцепился в платье Натки, пытаясь сохранить равновесие. Темлан бросился спасать платье родного начальства, пока оно не затрещало по всем швам, и помог разогнуться парню.
— Прошу прощения, леди, — пролепетал смутившийся юноша, неловко поклонился и юркнул в толпу.
— Я тебе говорила, что это волшебные сережки, — радостно сказала Натка. — Кавалеры сами штабелями у ног складываются.
— Это понятно. Но у меня вопрос: а где сережки?
Натка схватилась пальцами за мочки ушей. Разлюбезных ее сердцу сережек в них не было. Ощупала дрожащей ручкой пояс. Кошель на боку тоже отсутствовал.
— Убью, — посулила Натка.
— Ты же хотела найти профессионала, — откровенно потешаясь над подругой, просипел Темлан. — Ну что, живым брать будем или я его в капусту порубаю?
— Чем? — мрачно спросила Натка. — У тебя меч сперли.
Парень опустил глаза вниз и начал багроветь. Ни меча, ни ножен на боку не наблюдалось.
— Прибью. Своими руками придушу мерзавца. Я его…
И тут их вдруг шатнуло и потянуло в сторону.
— Похоже, меч зовет, — дошло до Натки.
— Берем этого гада в оборот, пока он не опомнился!
И они припустили со всех ног по базарной улочке в направлении рывка. Шансов у воришки было мало. Как ни петлял он, вырвавшись с базара, по улицам Рионга, преследователи успели загнать его в тупиковый переулок, прежде чем он успел сообразить, что путеводной звездой для них стал рвущийся из его рук меч, но вовремя избавиться от него так и не успел.
— Девочки, предупреждаю, я с дамами не воюю!
— Да он джентльмен! — хищно улыбнулась Натка.
— Еще какой! — нервно сказал воришка, с тревогой глядя на то, как девицы профессионально обкладывают его с двух сторон.
— Кошель я бы тебе простила, джентльмен, но вот сережки никогда! Ответишь за них по полной.
— Хочешь, я тебе их подарю?
— А он наглец, — просипел Темлан. — Можно, я его все-таки убью?
— Будете наседать, мне придется защищаться! — заверещал воришка и попытался выдернуть клинок из ножен.
Как же, размечтался! Очарованный меч повиновался только своим хозяевам, и попытка использовать его против них кончилась для жулика плачевно. Меч вырвался из его рук и тюкнул гламурной рукоятью воришку по затылку.
— И что с ним теперь делать? — спросил Темлан, глядя на тело, лежащее у ног.
— А что ты делала на войне с поверженным врагом?
— Если он был еще живой, брала в плен, обыскивала…
— Вот со второго пункта и начнем.
Клэнси пришел в себя от тупой, ноющей боли в затылке, зашевелился, приподнял голову. Как выяснилось, она лежала на столе. Все остальное находилось частично на полу, частично на лавке. Напротив него за тем же столом сидели две девицы. Одна из них задумчиво поглаживала рукоять гламурного меча, другая деловито потрошила подрезанный им у кого-то на базаре кошелек. Рядом с ней на столе лежала связка отмычек и ключей, принадлежавших вору.
— Восемь пферингов, пять салтов, — презрительно сморщила носик конопатая девица, пересчитав монеты. — Какое убожество! Трактирщик!
— Чего изволите? — метнулся к столу трактирщик.
— На восемь пферингов пять салтов у вас пообедать можно?
— Если обед приличный, то здесь и на одну персону не хватит, а по-простому, без изысков, двоих накормлю.
— Вот видишь, на обед ты сегодня не заработал, — сообщила вору Натка.
— Так, может, я пойду? — Рука Клэнси коснулась затылка.
Судя по бугру под волосами, там уже успела вырасти приличная шишка. Он попытался встать, но на его плечо легла рука наемницы, заставив вора плюхнуться обратно на лавку.
— Бутылочку норманского, — просипел Темлан, — и три кубка.
— Только не норманское! — отшатнулась Натка.
— Да его у нас и нет, — поспешил сказать трактирщик. — А если бы и было, то оно стоит таких денег! Норманское сразу перекочевывает в имперские подвалы и лучшие столичные рестораны для благородных. Элитное вино-с!
— Графство Норма рядом, а норманского вина в кабаке нет? — притворно удивился Темлан.
— Нет. Но есть сеширское.
— Тащи, — махнул юноша.
— Э! Жази, я пить не буду, — испугалась Натка, чьи муки похмелья были еще совсем свежи.
— Если сеширское не глушить стаканами, то ничего страшного не будет.
Трактирщик притащил три кубка вместе с холодной, прямо из погреба, запотевшей бутылкой и удалился. Темлан чисто по-мужски, лихим ударом ладони по дну бутылки вышиб пробку и разлил вино по кубкам.
— Ну за знакомство.
Клэнси испуганно покосился на девиц, пытаясь сообразить, чего им от него надо, и залпом выпил свою дозу.
Пригубила и Натка.
— Прекрасное вино, — одобрил Клэнси и вновь попытался встать. — Ну, спасибо за угощение…
Легкий тычок пальцем под дых заставил его плюхнуться обратно на скамью, и воришка начал ловить воздух ртом.
— Чего вам от меня надо? — захныкал он, отдышавшись.
— Ты нам денег должен, — пояснила Натка. — Вернешь натурой. Придется тебе на нас поработать.
— Чтоб я работал? — ужаснулся Клэнси.
— По специальности, — успокоила воришку Натка. — Тебе в чужие дома приходилось забираться или ты только по карманам шарил?
— Ха, по карманам… да я лучший домушник Мидора!
— О! Столичная птичка. А в Рионге чего позабыл? — просипел Темлан.
— Гастрольный тур себе устроил.
— То есть тебя здесь никто не знает? — уточнила Натка.
— Нет.
Натка с Темланом переглянулись.
— Подойдет, — решила леди Натали. — Значит, так, убогий, — обратилась она к вору. — У тебя есть два выхода. Один на… Жази, как здесь с ворами поступают?
— Если в первый раз попался — в каменоломни, если второй — на плаху. Наш мэр с ворами не церемонится.
— Молодец. Его бы на мою историческую родину, на недельку-другую в кресло президентское посадить. Ох, топоры бы застучали по шеям избранников народных!
— Это ты о чем? — недоуменно спросил Темлан.
— О своем, о женском. Не обращай внимания. Позволила себе немножко помечтать. Так вот… э-э-э… как тебя зовут?
— Клэнси.
— Так вот, Клэнси, у тебя теперь только два пути: один на плаху, а другой к нам в консультанты.
