Ноги майора, туго обтянутые лосинами, бойко
двинулись вперед, я топала сзади, гордо неся высоко поднятый хвост.
* * *
Утром, едва стрелка будильника подобралась к
семи, я быстренько выскочила из кровати и увидела на стуле аккуратно повешенные
джинсы и пуловер. Лизавета, благодарная за разрешение гулять почти ночь
напролет, вернула взятые напрокат вещи в полном порядке.
Быстро одевшись, я вылетела из дома, не
позавтракав, нетерпение толкало в спину. Лучшая подруга Альбины Фелицатовны,
Каролина Карловна, любила Павлика. Нянька была уверена, что ее воспитанник
пошел к этой женщине. Осталось лишь отыскать Каролину Карловну, но у Настеньки
не оказалось никаких координат дамы. Фамилии ее она тоже не знала, остался лишь
один шанс напасть на ее след: поговорить с Варварой Михайловной.
Почему именно с ней? Дама самозабвенная
сплетница, занимавшаяся, как раньше говорили, общественной работой. Такая особа
знает про окружающих все, с Альбиной Фелицатовной Варвара Михайловна состояла в
приятельских отношениях, Ожешко вроде дружила с Каролиной Карловной, может,
председательница правления знает что-либо о последней? Ну хоть фамилию!
Оказавшись в уже знакомом дворе, я постучала в
окно. Створка приотворилась, выглянула Варвара Михайловна при полном параде,
даже с накрашенными губами.
– Опять вы, деточка?
– Да, уж простите за столь ранний визит.
– Я не принадлежу к людям, продавливающим
подушку до полудня, – заявила пожилая дама, – кто рано встает, тому
бог подает, я поднимаюсь в шесть. Вы что-то забыли?
– Вам знакомо имя Каролина
Карловна? – без всяких экивоков спросила я.
Варвара Михайловна поежилась.
– Студено как! Лучше заходите в дверь, а
то еще простыну, сидя, как кошка, на подоконнике. Зачем вам Каролина? –
жадно поинтересовалась сплетница, втягивая меня в прихожую.
– Знаете ее? – обрадовалась я.
– Естественно.
– Можете адрес подсказать?
Варвара Михайловна ткнула пальцем в окно.
– Там она, вообще-то, живет.
– Где?
– Пятый подъезд, квартира сто, но она…
– Здорово, – перебила я Варвару
Михайловну, – побегу, до свидания.
– Так зачем она вам? – попыталась
выведать бывшая председательница. – Постойте, послушайте…
– Потом объясню, – крикнула я,
кидаясь во двор.
* * *
Не думая о времени, я, не успев отдышаться,
ткнула пальцем в звонок. В конце концов, наша жизнь полна дурацких условностей.
Ну кто решил, что неприлично беспокоить людей в ранний час? Может, прав
Винни-Пух, распевавший бодрую песенку: «Кто ходит в гости по утрам, тот
поступает мудро. Тарампам-пам, тарам-пам-пам, на то оно и утро»?
– Офигела, да? – спросила открывшая
дверь девушка чуть старше Лизы. – С крыши упала?
– Вроде нет.
– И че меня разбудила? Я только спать
легла.
– Утро уже.
– Это для тебя! А для меня вечер, –
обозлилась окончательно девчонка, – сорок минут назад я с работы
приперлась. Чтоб всех разорвало! Ты ваще кто?
– Евлампия Романова.
Девица хихикнула.
– Ну-ну, тогда я Физдипекла Кошкина.
Пришлось вытащить паспорт, девчонка уставилась
в него, затем, слегка порозовев, сказала:
– Ладно, не злись, мне и в голову прийти
не могло, что такое имечко существует. Меня Мариной зовут.
– Ерунда, я вовсе не обиделась.
– Но как бы тебя ни звали, – снова
начала возмущаться Марина, – это не дает тебе повода людей ни свет ни заря
будить.
– Каролина Карловна тут живет?
– Кто?
– Каролина Карловна.
– Первый раз про такую слышу.
– Это пятый подъезд, сотая квартира?
– Ну.
– Мне сказали, она тут.
– Не, – потрясла головой
Марина, – вы спутали, здесь я и Николаевич, старикашка дурацкий.
– Может, дедушка про Каролину Карловну
слышал? – решила не сдаваться я.
– Ну-у, – с сомнением протянула
Марина и заорала:
– Эй, Николаич! Николаич! Старый пень!
Ау-у-у!
В коридор на дрожащих ногах выбрался старичок.
– Здравствуй, Мусенька! –
обрадованно воскликнул он. – Ты мне бутербродиков принесла?
Марина вздохнула.
– Вот, любуйся, Николаич, ходячее
несчастье.
Мне его дочка с квартирой сдала.
– Как это? – удивилась я.
– Очень просто, – пояснила
Марина, – плачу только сто баксов и за дедом приглядываю. Дочь его по
командировкам мотается, ей некогда. А со мной ловко получается, я ночь в клубе
пляшу, день дома.
– Колбаска есть? – с надеждой
спросил дедуля.
Марина набрала полную грудь воздуха и
рявкнула:
– Да-а-а! Докторская!
– Ой, хорошо, – обрадовался старичок.
– Эй, Николаич! Сто-о-ой!
– Что, Мусенька?
– Ты Каролину знаешь?
– Кого?
– Каролину.
– Кого?
– Каролину-у-у, – взвыли мы с
Мариной на два голоса.
Дедуся притормозил.
– Каролину?
– Да-а.
– Какую?
– Карловну, – набатом загудела
я, – Каролину Карловну.
Николаич зашевелил пальцами.
– Герцогиню Курляндскую?
Марина посмотрела на меня.
– Она?
Я растерянно пожала плечами:
– Может, и так.
– Ладно, – приободрилась
стриптизерша. – Николаааич! Ну-ка, расскажи нам про Курляндскую! Адрес ее
можешь назвать? Ау-у! Николаи-и-ич! Старый пень! Ау-у-у!
