Книга Имя потерпевшего - никто, страница 17. Автор книги Александра Маринина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Имя потерпевшего - никто»

Cтраница 17

Настя удрученно молчала. Леша прав и не прав одновременно. Интересно, как бы ей понравилось, если бы он попытался заставить ее переехать к нему в Жуковский и оттуда мотаться на Петровку каждый день. Если бы он начал устраивать ей сцены из-за отсутствия детей или из-за того, что она не занимается домашним хозяйством. Нет, ей бы это категорически не понравилось, но Леша и не стал бы этого делать. Он, как и она сама, приверженец четко сформулированного принципа: не пытайся менять людей и делать их такими, какими они тебе понравятся; либо принимай их такими, какие они есть, и люби такими, либо не люби их совсем, тебя никто не заставляет. Любить человека или не любить – это твоя проблема и твой выбор, и не пытайся облегчить его за счет другого.

Настя с такой постановкой вопроса была полностью согласна. Но в то же время это правило, существовавшее для нее самой и ее мужа, вовсе не было обязательным для Стасова и Татьяны. Они – другие, у них другие внутренние правила и принципы. Стасов считает возможным настаивать на том, чтобы Татьяна переехала. Лешка никогда бы этого не сделал, но он – Чистяков. А Стасов – это Стасов. И нельзя требовать от него, чтобы все его поступки отвечали твоим личным стандартам.

– Не злись, Леша, – примирительно сказала Настя. – Может быть, ты и осуждаешь Владика, но он так искренне радуется, что просто нельзя не радоваться вместе с ним. И надень на себя что-нибудь, пожалуйста, ты замерзнешь.

Алексей, однако, ничуть не злился.

* * *

Убийство Елены Шкарбуль и ее мужа по всем статьям тянуло на корыстное, совершенное с целью ограбления. Приехавшая на место преступления бригада обнаружила в квартире полный беспорядок. Вещи разбросаны, валяются на полу, дверцы шкафов открыты, встроенный в стену сейф тоже открыт. Беда была, однако, в том, что никто не мог сказать, какие ценности похищены.

Главным источником информации был, конечно же, сын Елены Шкарбуль Виталий.

– Я не знаю, что хранилось в сейфе, – говорил он. – Отец не разрешал мне туда заглядывать. И вообще, сейф был в родительской спальне.

– Ну хорошо, вы не знали точно, что именно там лежит, но, может быть, у вас есть предположения? Что там хранилось? Деньги? Ценности? Ювелирные изделия?

Следователь Гмыря был терпелив и никуда не торопился. Он, в отличие от многих своих коллег, не любил, когда у него подследственные сидели под арестом месяцами, и в этих случаях обычно спешил закончить дело. Но коль никто не арестован и даже реальных подозреваемых нет, то можно колесницу не гнать.

– Честное слово, я не знаю. Но я не думаю, что там были деньги. Мама с папой всегда очень боялись пожара или кражи и, сколько я себя помню, деньги держали в сбербанке.

Это было похоже на правду. При обыске обнаружили сберкнижки на разные виды вкладов, общая сумма получалась солидной.

– А украшения из драгоценных металлов? Могли они лежать в сейфе?

– Не знаю. Какие украшения? Все, что у мамы было, она носила. Она очень любила надевать золотые вещи. Никаких других украшений я у нее не видел.

То, что «мама носила», лежало, по словам Виталия, на туалетном столике в спальне, в специальной красивой шкатулочке. Все это исчезло и было со слов того же Виталия тщательно перечислено в протоколе. Кроме того, были опрошены знакомые семьи, бывавшие в доме у Шкарбулей, и в опись похищенных украшений Елены были внесены уточнения и дополнения. Разумеется, трудно ожидать от двадцатичетырехлетнего молодого человека, что он точно вспомнит, сколько лепестков было на цветке-кулоне или сколько камней в перстне и какой модели была толстая цепь, которую Елена носила на шее, Картье или Шанель.

Самым «легким» подозреваемым, конечно, с самого начала был Виталий Шкарбуль. Надоело жить под родительским надзором, надо их убить и жить одному (или с кем захочется) в просторной четырехкомнатной квартире и тратить мамины-папины денежки. Такие случаи в практике попадались, но нечасто. Однако почти сразу эту версию пришлось подвергнуть сомнению. Во-первых, Виталию и без того ни в чем отказа не было, Елена и Юрий давали ему столько денег, сколько он попросит. Во-вторых, опрос друзей самого Виталия подтвердил, что если он и просил у родителей деньги, то немного и далеко не каждую неделю. Он был вполне благополучным молодым человеком, закончил академию экономики и финансов и работал в одном из московских банков. Звезд с неба не хватает, но дисциплинированный, спокойный, с хорошими перспективами в плане карьеры, если будет постоянно повышать квалификацию. У него не было замашек, свойственных некоторым «новым русским», и он вовсе не стремился к тому, чтобы рубашки, которые он носит, были непременно за 100 долларов и от Диора. Он, конечно, как и все молодые люди его возраста, хотел ездить на «Феррари», но пока что катался на «Жигулях» седьмой модели и был вполне доволен, оставив «Феррари» на будущее, как некую мечту, к которой надо стремиться. Если ему нужно было куда-то позвонить, когда он ехал в машине, он выходил и звонил из автомата, даже не заикаясь отцу, что хочет иметь сотовую связь.

Никто не усомнился в том, что Виталий любит своих родителей, и никто не посмел утверждать, что жизнь с ними была для него в тягость. Они были хорошей дружной семьей, а места в квартире было более чем достаточно, чтобы никто никому не мешал. Кроме того, как утверждали друзья семьи, супруги Шкарбуль неоднократно предлагали сыну разменять квартиру и отселить его, на что юноша отвечал твердым отказом, говоря, что ему и с родителями очень даже хорошо и в отделении нет никакой необходимости. Вот когда дело дойдет до женитьбы, тогда, может быть… Однако и в вопросах женитьбы Виталий Шкарбуль проявлял завидное здравомыслие, вовсе не стремясь повесить проблемы неработающей жены и маленького ребенка на шею маме и папе. Он полагал, что должен встать на ноги и иметь возможность самостоятельно содержать семью, поэтому жениться собирался не раньше чем годам к тридцати. О чем и ставил в известность всех своих знакомых девушек, чтобы не обольщались понапрасну, если не готовы так долго ждать.

Кроме того (и это было для следователя Гмыри одним из решающих аргументов в пользу снятия подозрений с сына погибших), у Виталия Шкарбуля не было ни долгов, ни порочных пристрастий к азартным играм, то есть не было острой необходимости в срочном добывании денег, да еще таким ужасным, отвратительным способом. А для того чтобы убить собственных родителей не под влиянием каких-то особо давящих обстоятельств, а просто так, без причины, «на голубом глазу», надо быть уж совсем не человеком. Нет, на такое Виталий явно не тянул.

Разбираясь с убийством супругов Шкарбуль, Настя Каменская вспомнила одно странное на первый взгляд убийство, совершенное меньше года назад. Девица-наркоманка застрелила отца и мать и спокойно объяснила свои действия тем, что они ей свободы не давали и вообще надоели своим присутствием. Но она была настоящей наркоманкой, практически не выходящей из состояния транса. А Виталий… Абсолютно нормальный парень. Кстати, не только наркотики не употребляет, но и не пьет и даже не курит.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация