— Почему бы нам не спросить его обо всем прямо? А вы думаете, мы не спрашивали? — закричал он срывающимся от душившего его гнева голосом. — Горди Балью мертв.
Значит, встречи Савича с вашей женой все равно что не было. Ее удалили. Вот так. — Он хлопнул в ладоши, словно убивая комара. — И с чего это теперь вы вдруг хотите засадить Савича? Вы его отпустили! Если бы не вы с вашим проклятым незачтенным судом, он бы уже сидел за решеткой, а не убивал людей. Не калечил судьбы.
— Дункан, — Жерар произнес это мягко, но тем сильнее оно подействовало.
Каждая клеточка организма Дункана клокотала от ярости. Ему хотелось бить, крушить, но вместо этого он стиснул зубы, чтобы не сказать чего-нибудь еще.
Диди откашлялась и дипломатично пояснила:
— Савич отрицал любую встречу с вашей женой, судья. И теперь нового свидетеля нам вряд ли удастся найти.
Судья шумно выдохнул и тяжело опустился на ближайший стул.
— Фотографии многое объясняют. Элиза вела двойную жизнь, которая и привела ее к убийству Наполи. Затем она прыгнула с моста. — Он по очереди посмотрел всем в глаза, словно надеялся, что кто-то оспорит его мысль. Все молчали. — Все то время, пока мы ее искали, надеялись увидеть ее живой, она была мертва, верно? — Голос изменил ему, судья всхлипнул. — Мне кажется, все кончено.
— Нет, — сказал Дункан. — Тело еще не нашли.
Он выбежал из «Казарм», сел в машину и погнал. И лишь проехав половину пути, он сообразил, куда едет. В отделе он думал только о том, чтобы поскорее оказаться как можно дальше оттуда. Иначе он не ручался за себя и свои слова.
Между тем подсознание, видимо, уже решило, что смерть Горди Балью не пройдет незамеченной. Он был новой жертвой Савича, это ясно, как если бы Савич своими руками воткнул ему в горло эту вилку.
Каким-то образом Савичу удалось добраться до Горди и внушить, что подобное самоубийство — гораздо лучший способ свести счеты с жизнью, чем мучительная смерть, приготовленная для него Савичем.
Его не спасли даже тюремные запоры. У Савича везде были свои люди, в любой отрасли бизнеса, в любом отделе местного правления, во всех органах правопорядка. У него были длинные и очень сильные руки. Для него передать Горди Балью в тюрьму сообщение было парой пустяков.
Но на этот раз Дункан не позволит ему так легко отделаться.
Нарушив все ограничения скорости, Дункан примчался к тюрьме в два раза быстрее, чем обычно. Поставил машину на стоянку, вышел и заторопился ко входу. Он хотел устроить хорошую взбучку охране, чья невнимательность позволила Горди совершить самоубийство. Кому-то из них Савич приплачивал, хорошо, если не обоим сразу.
Размышляя об этом, он заметил Савича. Тот неторопливо шел по коридору к выходу.
Дункан первым оказался у дверей, рванул их и, войдя в здание, загородил Савичу путь. Савич удивился неожиданному появлению Дункана, но мгновенно овладел собой. Губы его растянула приятная улыбка.
— А, детектив, здравствуйте. Какая приятная встреча, и в таком месте.
Дункан сжал кулаки.
— Пришел проверить, жив Горди Балью или умер?
— А, вы тоже слышали про бедного Горди. Жизнь была к нему неласкова, и кончил он, откровенно говоря, плохо. Я пришел забрать его тело, чтобы достойно похоронить.
— Вранье собачье. Ты пришел проверить, сделал ли он то, что ты ему приказал.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — склонив напомаженную голову, он критически оглядел Дункана. — Вы весь красный. Неужели вы так близко к сердцу принимаете смерть Горди? Я и не знал, что вы с ним друзья.
— Пришел намочить руки в его крови.
— Что за возмутительное предположение.
— Тебе надо было убедиться, что Горди больше ни слова сказать не сможет, что он не опасен. Газетным новостям о самоубийстве ты не поверил, вот и пришел убедиться сам, подошла ли пластиковая вилка для такого дела.
Савич поморщился.
— Детектив Хэтчер, вы просто превзошли себя. Более абсурдного предположения я от вас еще не слышал. Я пришел сюда, чтобы позаботиться о своем бывшем служащем. Больше ничего. А сейчас прошу меня извинить…
Он попытался обойти Дункана, но тот схватил его за руку выше локтя, впечатал Савича в стену и прижал. Приблизив к нему свое лицо, Дункан спросил:
— Это ты подослал ее ко мне?
— Девчонку, которую ты подцепил в баре на Ривер-стрит? Отлично знает свое дело, правда?
Дункан придавил горло Савича локтем и прорычал:
— Элизу!
— А, женушку судьи. — Локоть Дункана давил Савичу на горло, его лицо потемнело от нехватки воздуха, но он по-прежнему улыбался. — Так я был прав. Она интересует тебя не только как подозреваемая.
— Эй вы, парни?
Краем глаза Дункан заметил приближавшихся к ним двух охранников. Вид у тех был настороженный. Он сказал:
— Детектив Хэтчер, полиция Саванны, отдел убийств.
— А, детектив, мы в курсе, кто вы такой. Может, помощь нужна?
— Нет. Проваливайте. — Он надавил на горло Савича сильнее и еще понизил голос, чтобы слышать его мог только Савич: — Ты подослал ко мне Элизу?
— Что за бредовая идея? Сомневаешься в своей сексуальной привлекательности?
Охранники подошли ближе. Один расстегнул кожаную кобуру на бедре и положил руку на рукоятку пистолета.
— Детектив Хэтчер, — сказал он, — если вам нужна помощь…
— Вы хотите арестовать его? — спросил другой охранник. — Если да, то…
— Я сказал, проваливайте! — крикнул Дункан.
Из-за того, что горло у него было наполовину придавлено, смех Савича походил на клекот.
— Ты жалкий неудачник. Слабак. Ничего не можешь из того, что хочешь. А теперь еще и влюблен. В привидение. — И прибавил еле слышно: — Не раскисай, детектив. Может, Наполи ее быстро убил.
Кулак Дункана тяжело впечатался в скулу Савича, словно копер в сваю. Дункан увидел, как кулак рассек скулу, как потекла кровь и лицо Савича исказилось от боли. Но его радость была недолгой. Бросившиеся вперед охранники, теперь их было уже четверо, оттащили его от Савича. Тот хладнокровно вытащил из кармана платок и промокал им кровь.
Дункан не сопротивлялся охранникам. Позволил себя оттащить. Но глаза его сверлили Савича.
— Готовься. Я тебя достану.
Улыбка сбежала с лица Савича. Глаза вспыхнули злобой.
— Жду с нетерпением, — прошипел он.
Глава 22
Бармен вытер влажные от лимонного сока пальцы и нож о полотенце.
— Ну и дождь — их и винить-то не стоит, что остановили поиски. Наверное, тело уже никогда не найдут. Теперь, видно, эта история навсегда останется загадкой. Убили ее или она покончила с собой? — Бармен отложил полотенце и наклонился над барной стойкой. — Как думаешь, что там произошло?
