Мейсон упал на колени, и незнакомец снова поднял биту. Несмотря на боль и головокружение, в мозгу закрутились мысли. Сейчас он умрет. Псих с бейсбольной битой еще несколько раз ударит его, и все кончится.
Эта мысль отрезвила Мейсона, он подался вперед и навалился на незнакомца всем телом. Тот закряхтел — первый звук, который он издал с начала атаки, — и сделал несколько шагов назад, прежде чем рухнуть под тяжестью Мейсона. Однако бейсбольную биту псих не выпустил и поднял ее в воздух.
Мейсон набрал пригоршню грязи и бросил парню в глаза. Тот даже не моргнул. Мейсон протянул здоровую руку и схватил биту, пытаясь не дать незнакомцу пустить ее в ход. Еще удар — и он труп, особенно если бита обрушится на голову. Мейсон изо всех тянул биту. Если тот ее отпустит, у Мейсона будут шансы. До машины всего несколько метров. Достаточно залезть внутрь и запереть дверь. От этой мысли ему стало чуть полегче. Может, все обойдется.
Он не хотел умирать.
Мейсон немного удивился, когда это осознал.
Но парень не собирался сдаваться без боя. Мейсон придавил ногой запястье противника. Встал на колени и перенес на запястье весь свой вес. Но парень по-прежнему сжимал оружие. Стоять в таком положении было неудобно, и парень через несколько секунд стряхнул Мейсона. Тот упал назад и ударился плечом о землю. Голова закружилась, перед глазами заплясали искры. Мейсон перекатился на спину и увидел, что парень поднялся, выпрямился и стоит возле его головы.
— Чего тебе надо? — пробормотал Мейсон.
Вместо ответа парень опустил биту.
Мейсон перекатился налево, схватил парня за лодыжку и снова опрокинул его. На этот раз тот выронил биту, и она упала на землю. Алюминий с глухим звуком ударился о бетон. Однако бита откатилась недалеко — ее по-прежнему можно было достать. Мейсон собрал все силы и ударил парня ногой. Он заехал ему ботинком по носу и почувствовал, как ломаются хрящи.
Схватившись за джинсовую куртку противника, Мейсон подтянулся — будто полз по горизонтальной лестнице — и вцепился ему в волосы. На раздумья времени не было.
Надо было действовать.
Голова противника ударилась о бетон. От удара по рукам прошла дрожь. Парень замер.
Мейсон отпихнул от себя тело и на четвереньках попятился назад, спотыкаясь и падая, когда пытался перенести вес на больную руку. Он полз по земле, пока не врезался в собственную машину. Прислонившись к гладкому металлу, он в страхе ждал, когда парень пошевелится.
Тот лежал неподвижно.
Секунд через десять желчь рванулась наружу. Мейсон скрючился. Его тошнило. Тело, сотрясаемое рвотными спазмами, напряглось в ожидании: сейчас бита проломит ему череп.
Но ничего не случилось.
Когда все прошло и Мейсон смог оглянуться, он увидел, что его противник все еще лежит на земле. Даже в темноте Мейсон мог разглядеть лужу крови возле его головы.
Неужели он убил человека? Опираясь на машину, Мейсон поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу. Тот лежал лицом вверх. Глаза его были закрыты. Мейсон не мог понять, дышит тот или нет, и не хотел наклоняться и проверять. Он поднял биту и что есть силы швырнул в сторону. Бита пролетела через парковку и упала в кусты.
Шатаясь, Мейсон добрел до машины и сел в нее. Включив зажигание, он вздрогнул, когда положил на руль больную руку. Осторожно дал задний ход. Даже если тот человек мертв, Мейсон не хотел его переехать.
Мейсону удалось добраться только до края парка — потом пришлось остановиться. Руки тряслись так сильно, что он едва мог удержать руль. Мейсон выключил мотор и подождал, пока паника уляжется.
Неужели он только что убил человека? Теперь он убийца? Нет, ведь он оборонялся. Никакой суд не признает его виновным. Но он покинул место преступления. Может, надо было сохранить биту как доказательство того, что парень был вооружен? Вдруг кто-нибудь ее подберет? Мейсон слегка вскрикнул. Погиб человек — а он думает только о том, арестуют его или нет?
А как же семья убитого? Может, следует их разыскать? Ведь они не будут волноваться.
Мейсон осознал, что ему все равно. Он не испытывал сочувствия.
Неужели его душа настолько очерствела?
Он знал, что надо поехать в полицию, но ему совершенно этого не хотелось. Мейсон убедился, что дверцы заперты, закрыл глаза и откинулся на сиденье.
Ему станет лучше, если он поспит.
Клементина
Кто-то кричал.
Просил. Умолял.
Бился в агонии.
Потом наступила тишина.
Около четырех утра выстрелы наконец прекратились. Вскоре стихли и вопли. Тишину прерывали лишь стрекот сверчков и завывание ветра под крышей.
Клементина пряталась в сарае. Она добежала до дома, но сразу поняла, что там небезопасно. Что бы ни случилось с ее родителями и остальными в ратуше, это затронуло всех жителей Гленмура. А Сэм отпустил ее. Предупредив, чтобы она не возвращалась домой. Именно туда они отправятся, если решат ее найти.
Нет, не так. Когда решат ее найти.
Это был всего лишь вопрос времени.
Дорогой Хит, я пообещала себе не думать о них, пока не окажусь в безопасности. Помоги мне выбраться отсюда, и тогда я наконец смогу поддаться панике.
Она стояла возле своего дома, не зная, что делать. Решение спрятаться в амбаре пришло почти сразу. Клементина уже не раз успела о нем пожалеть. Она могла бы сходить за мобильником и кому-нибудь позвонить. Могла взять ключи от внедорожника. Тогда она была бы сейчас на полпути к Де-Мойну. Могла получить от кого-то помощь. Могла убежать в поля и укрыться в зарослях кукурузы. Это было бы более дальновидным поступком.
Клементина понимала: когда они не найдут ее в доме, они начнут обыскивать сарай.
Дура! Дура! Какая же дура!
Она оказалась в ловушке. Надо было убегать раньше, когда все они были еще в ратуше. Ферма родителей стояла на самой окраине города. Сейчас они уже близко.
Сколько их? Клементина была слишком напугана, чтобы подсчитать. Дюжина, не меньше. Со всеми этими людьми она выросла. Сэм. Он помогал ее отцу чинить забор меньше месяца назад. Сэм тогда был весел и приветлив, и Клементина принесла ему лимонада и маминого печенья.
Она думала, что знала каждого из этих людей. Со всеми были связаны воспоминания. Добрые воспоминания. Почему же эти люди превратились в убийц?
Надо было пробраться в дом. Просто заглянуть и сразу выйти. Ключи лежали в корзине для фруктов, на кухонном столе, всего в трех метрах от задней двери. Клементина управилась бы меньше чем за полминуты.
Но каждый раз, когда она приказывала себе встать и идти, ноги не слушались.
Дорогой Хит, помнишь лето перед тем, как ты уехал в колледж? Ты мне сказал, что если у меня будут проблемы с парнями, достаточно позвонить тебе, и ты мигом приедешь и задашь им жару. Что ж, у меня неприятности, и мне бы сейчас не помешал телохранитель. Твоя боевая сестренка оказалась слабее, чем думала. Она настоящая размазня. Ей говорят бежать — и она слушается. Надо было в этом году ходить на кросс. Немного тренировок — и прямиком на Олимпиаду. Там дают медали за трусость?
