— Нет уж, увольте, меня такие игры не устраивают, и я в них больше не играю, — сказал он вслух самому себе, когда окончательно устал думать. — Хватит дурака валять, надо просто больше думать о работе и о том, что происходит с такими людьми, как «мис» Херберт, — и с этими словами Джефферсон вынул из кармана книгу, пододвинул поближе лампу и начал вчитываться в трудный научный текст.
Так Джефферсон сидел и читал приблизительно час, и даже думать забыл про все свои сложности с тем, что имела в виду Меланкта, когда все это говорила. Потом «мис» Херберт начала как будто задыхаться. Она проснулась и стала хватать ртом воздух. Доктор Кэмпбелл подошел к ней и дал ей лекарство. Меланкта тоже вышла из другой комнаты и стала делать все, как он ей велел. Вместе им удалось сделать так, что «мис» Херберт полегчало, она успокоилась и в скором времени снова заснула.
Доктор Кэмпбелл вернулся на лестницу, туда же, где раньше сидел. Меланкта подошла, немного постояла рядом, а потом села и стала смотреть, как он читает. Потом, еще немного погодя, разговор между ними зародился как-то сам собой. Джеффу Кэмпбеллу стало казаться, что на этот раз все действительно совсем по-другому. Что, может быть, для Меланкты это никакая вовсе и не игра. Во всяком случае, ему было очень радостно, что она снова с ним. Он стал рассказывать ей о книге, которую читал.
Меланкта стала задавать вопросы, и вопросы все были умные. Джефферсон окончательно убедился, что с головой у нее все в порядке. Так они сидели и разговаривали, и время для них текло незаметно. А потом как-то сами собой снова начали возникать паузы.
— Очень мило с вашей стороны было вернуться сюда на лестницу и поговорить со мной, мисс Меланкта, — сказал ей, наконец, Джефферсон, потому что теперь он был почти совершенно уверен в том, что никакая это для нее не игра. Меланкта и впрямь женщина славная, и голова у нее светлая, и его к ней очень даже тянет, и наверняка она может многому его научить.
— Ну, мне всегда нравилось с вами поговорить, доктор Кэмпбелл, — сказала Меланкта. — И, к тому же, вы так искренне только что со мной говорили, а мне очень нравится, когда мужчина говорит со мной искренне.
И снова между ними повисла пауза, и они сидели вдвоем, а между ними стояла лампа, та самая, которая вечно чадила. Меланкта немного подалась вперед, к доктору Кэмпбеллу, к тому месту, где он сидел, а потом обеими руками взяла его руку и крепко-крепко ее сжала, но не сказала при этом ни слова. Потом она отпустила руку и наклонилась еще чуть ближе. Джефферсон тоже вроде как качнулся ей навстречу, но ничего в ответ не сделал. А потом:
— Ну? — сдавленным голосом сказала Меланкта.
— Я тут вот о чем подумал, — медленно начал доктор Кэмпбелл. — Вот какая мне в голову пришла мысль.
— Вы вообще когда-нибудь перестаете думать настолько, чтобы в промежутке хоть что-то почувствовать, а, Джефф Кэмпбелл? — грустным голосом спросила Меланкта.
— Не знаю, — все так же медленно ответил Джефф Кэмпбелл. — Ничего я на этот счет не знаю, мисс Меланкта. Да нет, пожалуй, я не часто прекращаю думать, мисс Меланкта, да и чувствовать не умею так, чтобы ни о чем при этом не думать, и я действительно очень боюсь, мисс Меланкта, что у меня такого рода чувство просто не получится никогда, и все тут. Так что не беспокойтесь вы, мисс Меланкта, что чувства у меня на сей раз не слишком глубокие. Я ведь и вправду чувствую кое-что, мисс Меланкта, хотя при этом и не знаю, как сделать так, чтобы ни о чем не думать.
— Боюсь, что по мне этот ваш способ чувствовать, доктор Кэмпбелл, немногого стоит.
— Да нет, боюсь, что здесь вы ошибаетесь, мисс Меланкта, мне кажется, что на самом деле чувствую я не меньше вашего, мисс Меланкта, не меньше того, что чувствуете вы, это уж точно. Не думаю, что вы очень хорошо меня знаете, если такое мне говорите. Вот скажите мне прямо, как на духу, мисс Меланкта, нравлюсь я вам или нет?
— Нравитесь ли вы мне или нет, Джефф Кэмпбелл? — медленно проговорила Меланкта. — Нравитесь, причем гораздо меньше, чем сами думаете, и гораздо больше, чем это вам в голову может прийти.
Тут Джефф Кэмпбелл замолчал, и долго сидел тихо-тихо, переживая то, насколько сильную вещь ему сейчас сказала Меланкта. Так они и сидели вдвоем, в полной тишине, довольно долго.
— Н-да, Джефф Кэмпбелл, — сказала Меланкта.
— Что-что? — переспросил доктор Кэмпбелл и подался едва заметно к ней навстречу, а потом они опять довольно долго сидели в полной тишине.
— И что же, ты совершенно ничего не хочешь сказать мне, Джефф Кэмпбелл? — спросила Меланкта.
— М-м, ну да, что мы там друг о друге только что говорили? Видите ли, мисс Меланкта, я человек очень тихий, и очень медленно соображаю, и я никогда не могу до конца взять в толк, что вы имеете в виду, когда говорите мне такие вещи. Но вы мне очень нравитесь, мисс Меланкта, и я больше чем уверен, что ничего дурного вы даже в голове не держите. Вот вы же верите мне, когда я вам что-то такое говорю, а, мисс Меланкта?
— Да, верю, когда вы говорите со мной, Джефф Кэмпбелл, — сказала Меланкта и замолчала, и в этом ее молчании сквозила глубокая печаль.
— Пожалуй, пойду-ка я в комнату, лягу опять и посплю, доктор Кэмпбелл, — сказала Меланкта.
— Не уходите, не оставляйте меня, мисс Меланкта, — вскинулся Джефф Кэмпбелл.
— А что такое, чего еще вы от меня хотите, Джефф Кэмпбелл? — спросила Меланкта.
— Ну, — медленно начал Джефф Кэмпбелл, — мы бы с вами еще посидели тут, поговорили. Мне правда очень нравится разговаривать с вами, о чем угодно. Вы же и сами прекрасно это знаете, мисс Меланкта.
— Да нет, пожалуй, пойду я лучше и прилягу снова, а думать у вас и без меня прекрасно получается, — мягко сказала Меланкта. — Я действительно очень устала сегодня, доктор Кэмпбелл. Доброй ночи, доктор Кэмпбелл, и постарайтесь хорошенько отдохнуть.
Меланкта наклонилась над ним, над тем местом, где он сидел, чтобы пожелать ему доброй ночи, а потом ни с того ни с сего, очень быстро и совершенно внезапно, поцеловала его и так же быстро ушла, и оставила его в одиночестве.
Доктор Кэмпбелл сидел тихо-тихо, и мыслей у него не было совсем почти никаких, но зато время от времени где-то глубоко начинали шевелиться чувства, и было ему очень одиноко, пока, наконец, не начало заниматься утро, и он подошел к постели «мис» Херберт, чтобы облегчить ей ее последние часы, и Меланкта тоже стала ему помогать. «Мис» Херберт протянула примерно до десяти часов утра, а потом как-то понемногу, без особых страданий угасла. Джефф Кэмпбелл оставался с Меланктой до самой последней минуты, чтобы хоть как-то облегчить ее матери последние часы жизни. Когда все было кончено, он попросил соседку, цветную женщину, помочь Меланкте распорядиться что к чему, а потом отправился к другим своим пациентам. Впрочем, вернулся он к Меланкте довольно скоро. Он помог ей организовать похороны. После похорон Меланкта переехала и стала жить у той самой соседки, женщины вполне приятной. Меланкта по-прежнему часто виделась с Джеффом Кэмпбеллом. И все между ними начало складываться уже всерьез.
