— Принять участие в синдикате?
— По-моему, вам следует задуматься о том, что с вами будет, если Чарли останется без гроша.
Марта не ответила. Только смотрела на Пипкаса. Распираемый мимолетной популярностью ресторан бурлил все сильнее, и гвалт внезапно врезался ей в уши. Сказать по правде, Марта даже не представляла своей жизни без ежемесячного чека на пятьдесят тысяч. Чек был самым ничтожным из всех беспокойств, которые причинял ей Чарли. Разве какой-то чек может что-то значить по сравнению с предательством бывшего мужа, с тем, что он избавился от нее! Да, ни больше ни меньше — избавился от нее! — как от старой ненужной вещи!
— Попробуйте посмотреть на дело с другой стороны, — продолжал Рэй. — Чарли ожидает банкротство, потому что он напрочь потерял голову из-за своего обожаемого проекта, из-за памятника самому себе под названием «Крокер Групп». Ни одному застройщику за всю историю Атланты еще не приходило в голову назвать здание в честь самого себя!
Марта собралась было объяснить Рэю, почему Чарли так жаждал самовозвеличивания. Тогда у Крокера только что качался роман с Сереной, и он хотел доказать ей, что, несмотря на возраст, полон юношеской самоуверенности и силы. Но Марте было противно рассказывать Рэю о своем унижении. И она проронила только:
— Я знаю… если Чарли от чего-то теряет голову, он теряет ее целиком, без остатка…
— И я считаю, что — хотя, может быть, это вас совсем не заинтересует, — я считаю, что, если уж Чарли создал такую ситуацию, при которой не может выполнить свои обязательства перед вами, у вас есть полное право получить свою долю денег с того, на что они ушли. То есть с «Крокер Групп».
Реакция Марты не имела никакого отношения к финансовым выкладкам Рэя. Теперь он… больше нравился ей как мужчина. Рэй не Чарли, конечно, но, оказывается, у него есть такая же деловая хватка, страсть к удачным сделкам, в которую просвещенный двадцатый век трансформировал мужскую страсть к поединку. Пока Рэй говорил, Марта изучала его лицо. Он действительно очень симпатичный, и деловая хватка выгодно оттеняет мягкость и добросердечность, которые сразу угадываются в мужчине с такой внешностью. Правда, одежда слегка поношена и выбрана без особого вкуса, но такое сейчас время — практически все мужчины одеваются ужасно. Чарли тоже вкусом не блещет, но при таких внушительных размерах и физической мощи одежда — дело десятое.
Пипкас с тревогой наблюдал, как Марта Крокер изучает его лицо. То ли она просто в замешательстве, то ли боится подвоха. А может быть, думает: «Если я скоро останусь без денег Чарли, так с чего мне швыряться накоплениями ради какой-то аферы с недвижимостью?»
— Послушайте, — добавил Пипкас, — стопроцентную гарантию я не дам, но это реальный шанс втрое, а то и больше, окупить инвестиции за два-три года, причем налог будет как на долгосрочную капитальную прибыль. Ричман и Лихт готовы вложить по два с половиной миллиона каждый, а они далеко не аферисты. Наоборот, оба очень осторожны. Ричман даже не хочет открыто размещать акции «Формулы Америки» — представляете, сколько бы они стоили на рынке? Ух! — выдохнул он от избытка чувств.
— Ну, о двух с половиной миллионах я даже думать не могу, — сказала Марта Крокер.
— Никто от вас этого и не ждет, — подхватил Пипкас. — Оплата в рассрочку, половину суммы вносят Ричман и Лихт, и сейчас они ищут инвесторов, которые внесут остальное. Думаю, им не важно, сколько именно вы вложите. А я… — он опустил глаза, словно борясь с эмоциями, — я не хочу лезть не в свое дело, но, по-моему, это своего рода возмездие… Будет только справедливо, если Чарли лишится «Крокер Групп» (поверьте, никуда он не денется), а вы станете одним из собственников здания. — Пипкас снова поднял глаза — сама Чистосердечность.
Для Марты же сделка, схема, вложения, доли, риски были предметами весьма отвлеченными, об этом она поразмыслит позже. А сейчас на уме у нее было только одно: рядом появился мужчина, видимо, всерьез озабоченный ее судьбой.
— Я не знаю, — сказала она. — Мне надо подумать. Надо решить, сколько я могу инвестировать в такого рода… дело.
Пипкаса удивила мечтательная интонация, с которой Марта произнесла последнюю фразу. С чего бы это? Ну, по крайней мере, она не отказалась! Она рассматривает его предложение как вполне реальный вариант! Положим, Марта внесет миллион… Внутричерепной компьютер мгновенно выдал результат: в таком случае она получит семь миллионов, не считая комиссионных, он — шесть с половиной… «Если сложить всё вместе, плюс еще девять миллионов Марты, получится двадцать два миллиона. Распределить их по надежным вкладам, под шесть процентов — миллион триста тысяч годового дохода. И дом в лучшей части Бакхеда, уже оплаченный и упакованный от ступенек до крыши… Черт, какой жизнью можно зажить в Атланте… да где угодно… Пипкас! О чем ты думаешь! Ей же пятьдесят три года! А как насчет Приапа? У него ведь тоже есть право голоса?»
У их столика остановилась пара. Пипкас поднял взгляд. И мужчина, и женщина вовсю улыбались Марте. Просто парад белых зубов. Женщине около пятидесяти — шлем ананасово-желтых волос, заостренные черты лица, довольно стройная для ее возраста фигура, приятная ухоженная внешность взамен былой красоты. Дорогой сливочно-бежевый костюм, сотни киловатт блеска драгоценностей. Мужчина чуть постарше — крупное прямоугольное лицо, квадратная челюсть, красивые седые волосы (лежат волосок к волоску, будто только что из парикмахерской «Август кантри клуб»), синий кашемировый блейзер и полосатый галстук будто слились с мясистыми боками и животом, а зубов-то, зубов сколько…
— Марта! — воскликнула женщина, стараясь перекричать шум ресторанной стремнины.
— Адель! — заулыбалась Марта Крокер. — Джок!
— Я так и знала, это ты! Я еще раньше тебя заметила! Сто лет не виделись! — И Адель стрельнула взглядом в сторону Пипкаса.
— Познакомьтесь, — сказала Марта Крокер. — Рэй Пипкас! Рэй, это Адель Джилкрайст! И Джок Джилкрайст!
Пипкас вскочил, несмотря на протесты Адель Джилкрайст. Расплылся в широкой улыбке и затряс руки новым знакомым.
Квадратный Джок Джилкрайст молодецки стиснул его ладонь. Тем временем Адель кричала Марте Крокер:
— Ты уже была тут?
— После ремонта — нет! А ты?
— Один раз! Здесь такой гвалт! Зато кухня хорошая! Рэй, пожалуйста, сядьте! Я не хотела вас беспоко…
— О, нисколько, нисколько! — мотал головой Пипкас.
— Джок, надо все-таки дать людям спокойно поужинать! Так приятно тебя видеть, Марта! Обязательно позвони! Рэй, приятно было познакомиться! Всего хорошего!
Пара направилась к выходу, а Марта Крокер тихонько рассмеялась. Пипкас улыбнулся:
— Что-то смешное?
— Да нет, ничего. Просто вспомнила, как мы с Адель виделись в прошлый раз. Не особенно интересно, и долго рассказывать.
— Джок Джилкрайст… это случаем не владелец «Кэрри Джилкрайст»?
— Да, тот самый Джок.
