— Не слишком приятная перспектива, — сказал сэр Мархальт. — А в особенности для человека, целый день проведшего в пути. Скажите, сэр, а это обязательно — чтобы один рыцарь бился сразу против семерых?
— Ничего не поделаешь, — ответил хозяин замка, — таковы наши правила. После того как сэр Гавейн убил в сражении одного из моих сыновей, я поклялся, что любой проезжий рыцарь — коли он принадлежит ко двору Артурову — станет биться с нами на таких условиях. И порядок этот сохранится до тех пор, пока мой сын не будет отомщен.
— Могу я хотя бы узнать ваше имя, милорд?
— Меня зовут герцогом Южных Земель, — отвечал хозяин.
— Ну, тогда я слыхал о вас, — сказал сэр Мархальт. — Долгое время вы слыли злейшим врагом короля Артура.
— Ха, и вам еще предстоит узнать, сэр рыцарь, насколько я ненавижу вашего господина! Если, конечно, вы переживете завтрашнее утро.
— Так я обязан драться, сэр?
— Именно так! Выбора у вас нет, хотя… Вы, конечно, можете перерезать себе глотку мясницким ножом.
На том герцог посчитал разговор оконченным и обернулся к слугам.
— Проводите гостей в отведенные покои, — распорядился он. — Обеспечьте всем необходимым. Да не забудьте выставить стражу у дверей!
В полутемной, нетопленой комнате Мархальт и его дама скромно поужинали — сухим хлебом, который принесли им герцогские слуги, и остатками сыра.
Оглядев негостеприимные покои, сэр Мархальт мрачно проворчал:
— Он ведь догадывался, что мы с вами не женаты! Мог бы, по крайней мере, предоставить нам раздельные покои.
— Ну конечно, сэр, — улыбнулась дама, — а в лесу у меня было свое собственное дерево. Не о том вы печетесь. Меня больше волнует завтрашнее утро. Семеро против одного — это не шутки. Как вы справитесь? Боюсь, шансы ваши совсем невысоки.
— Не забывайте, мадам, что я мастер своего дела, — сказал Мархальт. — К тому же все не так безнадежно. Вот если б герцог намеревался биться в одиночку, тогда у нас были бы поводы беспокоиться. А тот факт, что он зовет на подмогу своих шестерых сыновей, свидетельствует о его неуверенности в своих силах. В рыцарском поединке важны мастерство и точность. А коли их нет, то никакие помощники не спасут: хоть десятерых выставляй, все равно проиграешь. Так что спите спокойно, дорогая. Здесь не слишком удобно, но ничего не поделаешь. Завтра постараемся найти более комфортный ночлег.
Похоже, доводы сэра Мархальта успокоили даму, потому что она улыбнулась и сказала:
— Очень приятно иметь дело со здравомыслящим человеком: вы не переоцениваете свои силы, но и не впадаете в черный пессимизм. Спокойной ночи, милорд. Ложитесь тоже, вам надо хорошенько выспаться.
Наутро обитатели замка были разбужены звуком боевых труб. Выглянув в окно, сэр Мархальт увидел во дворе герцога и его сыновей. Он долго наблюдал за их приготовлениями к поединку — как они садятся на скакунов, как размахивают мечами, отрабатывая удары. Глаз привычно отмечал все важные детали: этот конь спотыкается, а тот не слушается поводьев — видать, всадник не слишком опытен. Результаты наблюдений так порадовали Мархальта, что он развеселился, принялся насвистывать какую-то мелодию.
— Вы выглядите довольным, милорд, — удивленно заметила дама и тут же попросила: — Не оборачивайтесь, пожалуйста, я переодеваюсь.
— Хорошо. Скажете, когда закончите… А насчет моего настроения вы совершенно правы: я почти уверен, что все закончится благополучно. Не сочтите меня хвастуном, но поверьте: самая большая неприятность, что нам грозит, — это предстоящий завтрак, наверняка он станет повторением вчерашнего ужина.
Однако опасения сэра Мархальта оказались напрасными: завтрак был выше всяких похвал. Окончив трапезу, рыцарь вместе со всеми сходил к заутрене, повидался с цирюльником и скоро был готов к испытанию. Герцог позаботился обставить поединок с надлежащей пышностью: торжественные звуки труб, развевающиеся на ветру знамена, компания прекрасных дам, расположившаяся на крепостной стене.
Вот выступил герцог со своими сыновьями. Они ехали гуськом, и хозяин замка первым атаковал сэра Мархальта. Но Мархальт не стал отвечать тем же: копье он праздно держал острием вверх, а мощный удар противника погасил своим щитом. Разлетелось копье герцога на куски, и отъехал он в сторону. А после него все его шесть сыновей попытали удачи, но тоже без видимого успеха. Первый не совладал с конем — тот понесся так, что поймали его только возле замковых ворот. Второй намеревался нанести удар в самую середину Мархальтова щита, но, увы, промахнулся. Третий тоже пострадал через своего коня: тот споткнулся на полном скаку, да и скинул всадника через голову — так, что копье незадачливого рыцаря воткнулось в землю. Четвертый чересчур сильно ударил, в результате его копье вырвалось из рук и, разорвав поводья, отлетело в сторону. Последний повторил подвиг отца — разнес свое копье вдребезги. И каждая из этих неудач усугублялась оскорбительным поведением сэра Мархальта: он не трудился отвечать ударом на удар, а лишь прикрывался щитом. Копье же его так и смотрело острием в небо. Улучив момент, рыцарь бросил взгляд на крепостную стену и увидел, что дама его едва сдерживает смех — лицо она прикрыла шарфом, а плечи ее подозрительно подрагивали.
Итак, хозяева замка показали, на что способны. Теперь настал черед сэра Мархальта. Перехватил он копье поудобнее и всех противников — одного за другим — выбил из седла. Затем, поддавшись гневу, подъехал к поверженному герцогу, спешился и так сказал ему:
— Я не хотел сражаться, сэр герцог. Вы силой навязали мне этот поединок. Теперь молите о пощаде или умрете немедленно.
Двое из хозяйских сыновей — те, что меньше пострадали, — схватились было за мечи, но герцог крикнул им:
— Назад, глупцы! Или вы хотите убить собственного отца?
Затем старый герцог смиренно опустился на колени, а вслед за ним то же самое сделали и его сыновья.
— Я помилую вас, — сказал сэр Мархальт. — Но с одним условием: на следующую Троицу вы должны явиться к королю Артуру и просить у него прощения.
После этого отыскал свою даму и, легко подхватив ее, усадил позади себя на коня. Герцогские слуги молча наблюдали, как непобедимый рыцарь со своею спутницей удалялся в лес.
— Напрасно я беспокоилась за вас, — сказала дама. — Это оказалось не таким уж опасным делом.
— Вы правы, — откликнулся сэр Мархальт. — Они только с виду страшные — грозный герцог и шесть его сыновей. И когда только люди поймут, что рыцарь — это нечто большее, нежели увешанный оружием всадник?
— Ну, что касается вас, то теперь-то я вижу: вы один из самых сильных рыцарей в мире. Такая манера биться — с поднятым вверх копьем — производит впечатление.
— Вы, похоже, испытываете меня, дорогая? Ну, так я вам честно скажу, что думаю о себе самом. Я действительно неплохой рыцарь — опытный и умелый. Но пусть вас не вводят в заблуждение подобные фокусы с сельскими увальнями. Рыцарские турниры — вовсе не веселая забава. На свете есть множество рыцарей, которых я воспринимаю более чем серьезно.
