Артур увидел, как сэр Ланселот мрачно расхаживает по крепостной стене, и у него тут же созрел план действий. По личному опыту он знал: для сюзерена нет лучшего способа привязать к себе подданного, как обратиться к нему за помощью или советом. В этом ключе он и решил действовать.
Дойдя до конца стены, Ланселот обернулся и увидел короля: Артур стоял, облокотившись на парапет, и мрачно глядел на стаю молодых лебедей, плававших в крепостном рву.
— Простите, милорд, — сказал рыцарь. — Я вам не помешаю?
— О, это вы, сэр! А я вас и не заметил, так глубоко задумался.
— Сир, не стоит вам здесь находиться одному, без охраны.
— Увы, мой друг, я не один, — вздохнул король. — Со всех сторон меня окружают заботы. Как странно, что вы появились в этот миг! А я как раз собирался за вами послать. Скажите, вы верите в мысленную связь между людьми? Возможно ли такое, чтобы один человек явился на безмолвный зов другого?
— Думаю, да, милорд. Во всяком случае со мной такое не раз случалось: стоит вспомнить о друге, и тут же его встречаешь. Правда, трудно сказать, что тут является причиной, а что следствием.
— Это чрезвычайно интересная тема, — откликнулся Артур, — и мы непременно вернемся к ней, но в другое время. А сейчас мне срочно нужна ваша помощь.
— Моя помощь, сир? — удивился Ланселот.
— А что, я не могу попросить вас о помощи?
— О чем речь, милорд! Я всегда готов вам услужить. Боюсь только, что помощник из меня плохой — ведь я не умею носить воду в решете.
— Как вы забавно выражаетесь!
— Это слова из одной песни, которую недавно пел трубадур.
— Ну, неважно. Итак, сэр, я хотел говорить с вами как солдат с солдатом. Полагаю, вы тоже видите, что творится вокруг, и не меньше моего удручены этим. Еще совсем недавно Англия была могущественным государством и неоднократно имела случай доказать сие миру. Вспомните, старина, сколько славных побед мы с вами одержали на поле брани! И что же мы имеем сегодня? Прошло совсем немного времени, и наше могущество тает на глазах. Наши соратники, старые испытанные рыцари, постепенно стареют и теряют свою силу. А молодое поколение, увы, сделано совсем из другого теста. Они не рвутся в бой, а предпочитают развлекаться на балах. Боюсь, очень скоро мы без всякой войны лишимся армии.
— Так, может быть, нам потребна война? Возможно, она бы закалила боевой дух юных рыцарей.
— Вы, как всегда, правы, сэр Ланселот. Но с кем же нам сражаться? В настоящее время у нас нет врагов. А к тому времени, как они появятся, мы станем абсолютно беспомощными. Поймите меня правильно: я не имею претензий к нашим ветеранам. В конце концов они свое отвоевали и заслужили право на отдых. Но посмотрите, кто приходит им на смену! Эти молодые рыцари только и знают, что пляшут на балах да развлекаются. Если им когда и приходится сражаться, то только с неподатливыми застежками на дамских платьях. Согласитесь, что подобное положение вещей недопустимо. Может, вы что-то придумаете? Я очень рассчитываю на вашу помощь, мой друг!
— Я полагаю, сир, что молодежь необходимо обучать воинской профессии.
— Но как? В турнирах эти молодчики не желают принимать участия — боятся повредить свою драгоценную внешность.
— Да уж, мы были другими… Не правда ли, сир? Я помню, как вы насмерть бились возле того источника! И никто даже не догадывался о том, что вы король…
— Давайте не будем отвлекаться, дружище. Старые поединки — это, конечно, хорошо, но меня сейчас больше волнует нынешняя ситуация. Еще полбеды, если бы речь шла о какой-то горстке никчемных изнеженных щеголей. Но болезнь затронула буквально всю молодежь. Отпрыски самых знатных семей никуда не годятся. О, что за времена наступили! Лучшие превратились в худших. Да взять хоть вашего племянника. На теле у этого юноши больше лент, нежели боевых шрамов. А все свои ранения он получил в сражении с колючими шипами роз.
— Вы говорите о сэре Лионеле, милорд?
— О ком же еще? Не хочу сказать, что он самый худший. В том-то и дело, что он типичный представитель своего поколения. Один из толпы хихикающих и гримасничающих болтунов. Посмотрите на них! Самое опасное оружие, которое они держали в руках, это лютня. Рыцарским поединкам они предпочитают интриги и сплетни на придворных пирах.
При этих словах сэр Ланселот пришел в ярость.
— Я вытащу этого щенка за уши и собственноручно утоплю в крепостном рву! — прорычал он.
— Боюсь, мой друг, что вам придется иметь дело не с одним щенком, а с целым выводком, — возразил Артур. — Чего доброго, весь ров забьете. Хотя… Постойте, вот оно, решение! И придумали его вы! Я всегда знал, что на вас можно положиться. Будем надеяться, что вы не ошиблись.
— Я вас не понимаю, сир! — произнес озадаченный Ланселот. — Что я придумал? Не помню, чтобы я что-то предлагал…
— Ну, как же! Вы сказали: я вытащу этого щенка…
— …и собственноручно утоплю, — закончил сэр Ланселот.
— Погодите, давайте остановимся на первой части вашего обещания. Топить не надо, просто вытащите его из привычного окружения. Вы же сами это предложили, сэр. Блестящая идея! Предположим, что мы составим пару — старый, умудренный опытом рыцарь и такой вот юнец, и отправим их вместе в странствие. Допустим, с какой-то важной и опасной миссией. Разве можно придумать лучший способ обучить и закалить молодого человека? Благодарю вас, мой друг! Думаю, и нашим ветеранам это понравится. В кои-то веки им представляется возможность тряхнуть стариной.
— Но, сир, о какой миссии может идти речь?
— А вы думаете, таковой не найдется? Посмотрите, в нашем королевстве полным-полно несправедливостей, которые требуют исправления. Мы могли бы присвоить такой парочке достойное звание — например, защитники королевского мира. Они получили бы верительные грамоты и стали официальными представителями короля. Что вы об этом думаете, сэр Ланселот?
— Пока затрудняюсь сказать, сир. Одно мне ясно: торопиться здесь не следует. Если вы отправите одновременно сотню таких пар, то уже в первый день разразится война — один королевский мир будет воевать против другого.
— Тем не менее это видится мне неплохим решением, — сказал Артур. — Впрочем, мы все еще тщательно обдумаем. Большое вам спасибо за блестящую идею, мой друг.
И король, чрезвычайно довольный, пошел прочь: от него не укрылся жадный огонь, загоревшийся в глазах сэра Ланселота.
Как правило, цвет молодого рыцарства встречался на площади возле центральной крепостной башни. Юноши обычно располагались на широкой плите напротив колодца, откуда удобно было наблюдать за хорошенькими служанками, приходившими с ведрами за водой. Молодые шалопаи внимательно следили за тем, как девичьи руки осторожно приподнимают подолы. Если же случайный порыв ветра задирал юбку выше, чем положено, это вызывало дружный взрыв смеха и массу комментариев. Юноши постоянно бахвалились своими таинственными победами над юными леди (причем имена благоразумно опускались), но в то же время жадно использовали каждую возможность завязать интрижку с кухонными девицами. В промежутках, когда возле колодца ничего не происходило, юноши развлекались тем, что сравнивали свои разноцветные чулки и остроносые туфли. Если мимо проходил какой-нибудь рыцарь из старшего поколения, молодые люди мгновенно замолкали и напускали на себя лицемерно-невинный вид. Когда же ветеран удалялся на безопасное расстояние, озорники давали себе волю: гримасничали, высовывали языки и скашивали глаза к переносице. Наверное, сами себе они казались необычайно остроумными и дерзкими.
