Во время очередных вечерних посиделок кто-то спросил:
— А где Лионель? Он обычно приходит одним из первых — еще до того, как прозвучит последнее Аминь на вечерне.
— Помнится, он что-то такое говорил про назначенное свидание, — подал голос еще один из приятелей. — Кому-нибудь известно имя его пассии?
— Наверняка ничего не известно… но догадаться нетрудно.
— Ты хочешь сказать, что это… Нет, я не верю. Она ведь старуха, ей недавно стукнуло двадцать три!
— Да нет же, друзья! Я почти уверен, что у него свидание с дядюшкой. Я видел, как они вместе шли по улице — наш Лионель и сэр Ланс-как-там-его.
Тут вся компания покатилась со смеху и на все лады стала повторять нехитрую шутку:
— Ха-ха-ха! Ланс-как-там-его… Неплохо звучит. А знаете, мы ведь могли бы пустить это прозвище в оборот!
— Вот уж не завидую, если сам Ланселот поймает тебя за этим занятием. Ей-богу, он надерет тебе задницу!
В этот момент появился пресловутый Лионель — он не спеша приблизился к приятелям, вид у него был довольно понурый. Со всех сторон посыпались возгласы:
— Что с тобой, дружище? Отчего ты молчишь — язык, что ли, проглотил?
Компания снова развеселилась. Юнцы закатывались хохотом, хлопали друг друга по плечу и хватались за животики.
— Язык проглотил! Ой, не могу! Да ты у нас шутник почище трубадуров. Да что там трубадуры… Ему и карлики в подметки не годятся!
Однако Лионель не откликался на шуточки. Смех — не получая подкрепления со стороны — постепенно затих.
— Да что у тебя стряслось-то? — допытывались друзья.
— Я не могу вам рассказать, — хмуро отвечал сэр Лионель.
— Это как-то связано с твоим дядей — сэром Лансом-как-там-его?
Странное дело — эта острота тоже почему-то утратила свою прелесть.
— Ну сознавайся, мы видели тебя с ним!
— Какие могут быть тайны от друзей, Лионель! Ты же, надеюсь, не связан рыцарской клятвой?
— Нет, клятвы я не давал.
— Ну, тогда рассказывай поскорей! Не томи.
— Дядюшка хочет, чтобы я отправился вместе с ним в странствие.
— Что за странствие?
— Ну, в поисках приключений — прекрасные девы, драконы и прочая чепуха. Все, как в старинных романах.
— Ну и?..
— Я, естественно, не хочу ехать!
— Это заметно, — с усмешкой заметил один из приятелей. — И я тебя понимаю. Чего доброго встретишься с великаном — он тебя прихлопнет, как муху.
— Да нет же, погоди! — возражал ему другой. — Послушай меня, Лионель! Ты будешь просто безумцем, коли откажешься. Ведь потом ты сможешь годами травить байки. Я так и слышу, как наш Линель разливается: «И тут на нас с дядюшкой выскочил дракон…» или «Я нацелил свое ясеневое копье и насквозь пробил доспехи и грудь сэра Пентюха». Нет, клянусь честью, если ты откажешься — мы этого не вынесем!
— Ну да, — неохотно согласился сэр Лионель, — это может оказаться забавным. Но, с другой стороны, столько неудобств, не знаю, как я выдержу. Представляете, он собирается спать на голой земле. Так и сказал: никаких постелей!
— Зато, какую славу ты снискаешь!
— Ты только подумай, Лионель, какое тебя ждет развлечение! — наперебой уговаривали приятели молодого рыцаря. — Ты можешь прикинуться, что всерьез поддерживаешь его идею. Будешь задавать дядюшке всякие старомодные вопросики и выведывать его мнение обо всем на свете. Да это же веселее, чем провести вечер в обществе жонглера!
— Ну, — промолвил Лионель, — честно говоря, я не знаю…
— Подумай хорошенько, дружище! Мы все жаждем услышать твои рассказы — просто сгораем от нетерпения. Уж повеселимся на славу!
— А мы заранее придумаем кучу невинных вопросов, которые ты сможешь задавать своему дяде.
— Знаешь, Лионель, если ты не поедешь, я перестану с тобой разговаривать! И учти, все остальные меня поддержат.
— Дядюшка, я все серьезно обдумал и принял решение. Я отправляюсь с вами на поиски приключений.
— Очень рад, — ответствовал Ланселот. — Поверь, ты не пожалеешь. Молодому человеку вообще не следует слишком долго отираться при дворе.
— А когда мы выезжаем, дядя?
— Тут надо действовать с оглядкой. Если мы во всеуслышание объявим о своем отъезде, то в Камелоте воцарится переполох: начнут охать-ахать, слезы проливать. Не исключено даже, что король с королевой запретят нам куда-либо ехать. Поэтому давай пока держать наши планы в секрете — все подготовим, соберемся и по-тихому уедем. Пусть потом горюют-негодуют после нашего отъезда. А когда вернемся со славой, страсти уже поутихнут. Да и в конце концов победителей не судят!
Лионель выслушал эту тираду с едва сдерживаемым смехом, а позже у колодца пересказывал своим приятелям:
— А я и говорю ему: «Вы это очень хорошо придумали, сэр. Можете положиться на меня, я буду молчать, как трыдвик…»
— Кто такой трыдвик?
— А я почем знаю? Слава Богу, он не спросил, так что и ты не спрашивай. Короче, я сказал ему: «Решено, дядюшка. Мы попросту растаем, как утренний туман. Вот забавно было бы посмотреть на их лица, когда обнаружится, что мы исчезли!»
И начались тайные приготовления к походу. Дядя с племянником развели такую секретность — столько было улыбочек и недомолвок, столько переглядываний и перешептываний по углам, — что вскоре даже придворные гончие псы (да что там псы — даже голуби на городской башне!) поняли: затевается нечто необычное. Что ни день, оба рыцаря, молодой и старый, уединялись в каких-нибудь укромных местечках и самозабвенно строили планы — так что некоторые рыцари (из тех, что поглупее) даже заподозрили измену, о чем не преминули донести королю.
— А чего бы иначе они битый час торчали в темном барбикене и таращились в залитое дождем окно? — рассуждали люди. — О чем там можно секретничать? Честные верноподданные так себя не ведут.
На что королева возражала с улыбкой:
— Я бы больше встревожилась, если б они шушукались где-нибудь за колонной в парадном зале.
Но счастливые заговорщики ничего этого не знали. Они вообще ничего не замечали. Напялив просторные плащи и спрятавшись под глубокими капюшонами, они без конца совещались и строили планы.
— Не знаю, дядя, как все пройдет, — вздыхал сэр Лионель. — Я же такой неопытный, даже великана ни разу в жизни не видывал.
— Успокойся, дитя мое, все будет нормально. Когда я был во Франции, мне доводилось иметь дело и с великанами, и с драконами. Ты тоже увидишь их, когда придет время. Скажи лучше: ты распорядился насчет лошадей? Чтобы они ждали нас за стенами?
— Так точно, сэр.
— А слуг предупредил, чтобы не болтали?
