Конечно, им следовало подождать. Ибо Кит любил одиночество во всякое время и любой из дюжины его садовников мог сообщить депутатам, что подобно иным уважающим себя мыслителям, Кит имеет привычку завтракать не раньше девяти тридцати и что до этого времени приближаться к нему попросту опасно. Нелишне было также поинтересоваться образом жизни мистера Кита у его проживающих на Непенте соотечественников. Библиограф, допустим, мог бы сказать им, что «около одиннадцати Кита обыкновенно тошнит», — желая посредством этой шутливой нелепицы намекнуть, что тревожить его до указанного часа небезопасно. Как бы там ни было и какой день в году ни возьми, Кит определённо пребывал до завтрака в раздражении, а в этот именно день в раздражении необычайном, поскольку выпавший днём раньше пепел мало того, что причинил ему разного рода материальный ущерб, так ещё и погубил нежные цветы одной бесценной ипомеи. Уже этого одного хватило бы, чтобы раздосадовать и архангела. Сверх того, мистер Кит, подобно всем прочим, — а он всегда старался поступать, как того требуют приличия, — накануне несколько перебрал. Что обыкновенно превращало его в человека на редкость неприветливого, церемонного и обидчивого.
Тут-то на него и наскочила эта горстка чопорных идиотов. В обыкновенных обстоятельствах он попытался бы обойтись с ними повежливее. Нынче же ему едва-едва удалось выдавить простое приветствие. Они перехватили его по пути из ванной комнаты в парк — к обильному завтраку под любимой пихтой, от которой открывался вид на тирренские воды; его цветистый халат и шитые золотом турецкие туфли до странного не вязались с их чинными, припахивающими нафталином одеждами, в которые они облачились по случаю похорон. В кратчайших выражениях извинившись за свой наряд, в этот час утра приличествующий джентльмену, как он смел думать, не менее любого другого, мистер Кит предложил им сесть и выслушал то, что имел сообщить назначенный Комитетом оратор, — он слушал и зловеще помаргивал, похожий в своих очках на ослеплённого солнцем филина.
ГЛАВА XXXII
Вступление получилось длинным и беспорядочным.
Мисс Уилберфорс следует защитить от неё самой. Они пришли к нему за пожертвованием, пусть даже маленьким, лишь бы оно позволило мистеру ван Коппену выполнить данное им обещание. Речь идёт вовсе не о том, чтобы лезть не в своё дело. Речь идёт о том, чтобы положить конец вопиющему публичному скандалу. Мисс Уилберфорс в дневное время спит, а по ночам шокирует население Непенте. В её же собственных интересах эту женщину следует временно изолировать; нельзя больше предоставлять её себе самой; сделать всё возможное для улучшения её здоровья и продления её жизни, значит совершить акт благотворительности. Их цель является чисто филантропической, она состоит в том, чтобы оказать человеку посильную помощь. Мисс Уилберфорс следует защитить от неё самой. Полмиллиона франков мистера ван Коппена помогут в достижении этой цели. Пожертвование мистера Кита, пусть даже маленькое, позволило бы мистеру ван Коппену выполнить данное им обещание. Мисс Уилберфорс следует защитить…
Да-да, он понял. Мисс Уилберфорс следует защитить от неё самой. И он целиком и полностью с ними не согласен. Никого не следует защищать от него самого. Вообще позиция человека в отношении ближнего должна быть позицией невмешательства, благожелательного эгоизма. Каждый, у кого в порядке пищеварение, сознаёт эту кардинальную истину. К несчастью люди со здоровым пищеварением встречаются не так часто, как хотелось бы. Вот почему честные и откровенные суждения и по этому, и по другим вопросам нынче не в цене. Никто не вправе почитать себя за человека, желающего обществу пользы, до тех пор, пока он не усвоит элементарного факта, а именно, что усовершенствовать мир можно только одним способом: усовершенствовав себя самого, а ближнего оставив в покое. Лучший же способ самоусовершенствования состоит в том, чтобы регулярно прочищать свой кишечник, и не тревожиться о кишечнике ближнего. Турецкий ревень — самое милое дело. Приобретаемый с его помощью безмятежный взгляд на жизнь позволяет человеку понять всю пустоту попыток вмешаться в осуществление процессов естественного отбора.
Выступавший тут господин, продолжал он, что-то такое говорил о благотворительности. Если бы представители племени Израилева, вместо того, чтобы копаться в сверхъестественных родословных, постарались привить себе хотя бы поверхностное уважение к физиологии или иной полезной науке, они проявили бы несколько большую осмотрительность в выборе собственной диеты. А будь они осмотрительнее в этом выборе, свет и поныне не увидел бы их святого писания. Это писание, памятник дурного питания и нарушенных процессов пищеварения, несёт три четверти ответственности за то, что именуется благотворительностью. Благотворительность же повинна в большей части человеческих бед и несчастий. В одном только Лондоне доход частных благотворительных организаций превышает пять миллионов фунтов стерлингов. И на что же тратится этот доход? На поддержание жизней невероятного числа людей, которым давно бы следовало умереть. А каков результат того, что эти люди продолжают влачить существование? Вырождение расы в целом. Вся благотворительность сводится к раздаче поощрений за телесное нездоровье и умственную неполноценность. Благотворительность есть кошмар, пришедший к нам с Востока; попытка поднять слабых на уровень сильных; подстрекательство к расточительности. Благотворительность нарушает национальное равновесие; вместо того, чтобы повышать принимаемые человечеством критерии, она их понижает. Благотворительность это явственная помеха на пути человечества, помеха, которая в прошлом всё разрасталась и разрасталась, между тем, как её следовало бы свести на нет.
Пытаясь изменить фразеологию, но не суть дела, они назвали себя филантропами. Значение этого достопочтенного слова в последнее время характерным образом исказилось. Прометей, являющийся архетипом данного понятия, принёс с Неба огонь, чтобы порадовать совершенно определённых людей, у которых хватило ума найти его дару полезное применение. Он не тратил времени, как тратит его нынешний филантроп, утирая носы тем, кто ни на что не годен. Что представляет собой нынешний филантроп? Это человек, вечно донимающий вас просьбами сделать что-либо для кого-то другого. Он апеллирует к вашему кошельку, имея в виду предположительное благосостояние какого-то любезного его сердцу дегенерата. Прометей же апеллировал к вашему разуму, имея в виду реальное благосостояние способных мыслить существ. Разумеется, для богатого человека нет ничего проще, чем выписать чек. Но никакой поступок не следует считать разумным, только потому, что он прост. Человек должен уметь управлять своими рефлексами. Прометей выбрал не самый простой путь, он выбрал самый разумный, оказавшийся к тому же и самым трудным. Одно только это доказывает, что он был человеком с хорошим пищеварением и крепким здоровьем. Да иначе бы он и не выдержал столь длительного общения со стервятником.
Члены делегации, поставленные в тупик этой многословной и сварливой вступительной речью, только переглядывались. Ничего хорошего она не сулила да и звучала, исходя из уст обыкновенно вежливого мистера Кита, для них непривычно. Возможно, он всё-таки не успел позавтракать. «Надо было подождать», — думали они. Один из депутатов пришёл в такое раздражение, что начал было говорить:
