…Он с самого начала напрасно искал Алевтину в городе. Она была на втором месяца беременности, когда ее убили: некие силы хотели, чтобы Калашников прекратил расследование серии мистических самоубийств московских барышень. Чаще всего беременные попадают в Рай, но Алексей наивно верил в то, что они обязательно встретятся в другом мире.
Через год после смерти Алевтины началась революция. Бросив все, он уехал в Сибирь. Малинин бежал на Дон, к генералу Каледину. Оба погибли в один день, что не было редкостью в то сумасшедшее время. Калашникова ждала засада, когда он тайно навестил Москву и могилу Алевтины, уже раскуроченную мародерами, унтер-офицера застрелили в стычке с отрядом красноармейцев. Но на том свете с женой они не встретились. Никто не сказал ему, где она. Даже Шеф.
Депрессия в городе прекратилась быстро – человек не курица, ко всему привыкает. Сначала Калашников ничего не хотел делать, но потом понял – ситуация останется прежней. Каждый день его ожидает дежа вю. Значит, надо что-то менять. Со временем он втянулся в работу, которую так ненавидел последние годы жизни на Земле. Серьезных дел в городе не было, а мелкие, к вящей радости Шефа, он щелкал как орехи, неумолимо продвигаясь по служебной лестнице Учреждения. Сколько ему отмерил этой работы Главный Суд? Сто тысяч годков. Отлично, осталось отбыть всего-то 99 925 лет, после чего его переведут на новый круг Ада. И кто сказал, что это не повод для оптимизма?
…Поспать ему удалось недолго. Калашникова разбудили через два часа срочным звонком из управления каменоломнями, дабы испуганно сообщить ему, что Сталин исчез.
Глава двадцать четвертая
Подвал
(3 часа 07 минут)
Человек в черном стоял у пластикового стола. На гладкой поверхности громоздилось деревянное корытце, на треть заполненное прозрачной жидкостью. Он наклонился, осмотрев его придирчивым взглядом, и слегка качнул, проверяя на устойчивость. Один раз эта емкость уже свалилась со своего возвышения, и все пришлось начинать сначала – сделанный трудолюбивыми руками китайских крестьян, столик уже через месяц после покупки стал припадать на одну ножку, как раненый боец. За спиной раздался скрип и тихие шаги – так ступает пушистый кот, когда идет прижаться к тапочкам хозяина, дабы выпросить лишний кусочек сочной печенки. Он не обернулся на звуки.
– Я надеюсь, у нас все нормально? Как работает наш план? – тихо спросил мальчик.
Его голос дрожал от любопытства, жестоко разъедающего мысли изнутри.
– Не нужно волноваться. Все, что тебе требуется знать, – мы делаем благое дело, – бросил он через плечо, расшатывая столик. М-м-да, похоже, без подкладки не обойтись.
Мальчик помялся, нетвердо переступая с ноги на ногу.
– Я не сомневаюсь. Иначе не предложил бы вам это.
– Именно поэтому я очень ценю твой порыв, – сказал человек к черном, подкладывая под ножку стола прессованный картон. – Главное для тебя сейчас – продолжать хранить наши действия в глубокой тайне. В ту самую секунду, когда твой язык произнесет хоть слово относительно выполняемой нами секретной миссии, мы погибли. Они этого не простят.
Мальчик нервно моргнул сразу обоими глазами. Его светлые длинные, как у девушки, ресницы дрогнули, он механически убрал со лба прядь волос. Красавчик. Явно вырос на погибель всем окрестным девкам – и, пожалуйста, выбрал его путь. Парадокс.
– Вам ни к чему сомневаться во мне. Я нем, как рыба.
«До поры до времени, – подумал человек в черном. – Знаю я вас, молодежь…»
– Превосходно. Так ты принес то, о чем я тебя сегодня просил?
– Да, разумеется. Как обычно, – торопясь, мальчик полез в карман.
– Хорошо. Положи вот сюда и можешь возвращаться наверх, – человек в черном снова наклонил столик, и на этот раз тот стоял ровно. Отлично, теперь все нормально.
Мальчик подобострастно кивнул, однако не двинулся с места.
– Что-нибудь еще?
– Да, – слова давались ему нелегко. – Я прошу прощения, но… Можно мне тоже заглянуть ТУДА… только один раз? Один-единственный, всего лишь на секундочку?
Он ждал этого вопроса. Оставив столик в покое, человек в черном подошел к мальчику, ласково обнял его за плечи, улыбнувшись доброй, почти отцовской улыбкой.
– Нет. Прости меня, но ты сам знаешь – пока еще нельзя. Время не пришло, надо немного подождать. Совсем чуть-чуть. Ты все увидишь, обещаю. Я же дал слово.
Парнишка разочарованно покачал головой. Надежда умирает последней.
– Я буду в вашем кабинете. Позвоните туда, если что-то понадобится.
– Непременно.
Закрыв за мальчиком тяжелую подвальную дверь, человек в черном вернулся к многострадальному столику. Парень начинает проявлять нетерпение. Ничего страшного в этом нет: ему придется замолчать не через неделю, как планировалось, а денька через четыре. Скажем, после того как разберутся с объектом номер три. Тогда он поймет, что никаких отклонений от плана не происходит, и вполне можно расслабиться.
Наклонившись над столом, человек посмотрел в гладкую маслянистую жидкость. На ее прозрачной поверхности колыхалось, слегка подрагивая, умное лицо, обрамленное модной, коротко стриженой бородой с проседью, усталые голубые глаза и лоб, через который пролегали глубокие морщины. Он коснулся рукой корытца, и отражение подернулось рябью. Годы не красят никого. Впрочем, какая разница, у него никогда не было желания становиться фотомоделью. Просто жаль, что он не обнаружил ту самую Книгу, когда ему было лет семнадцать. Тогда он успел бы сделать намного больше. Хотя кто знает? Глядя на мальчика, можно понять, что в семнадцать, к сожалению, в голове не столь много ума, как хотелось бы… Мудрость, словно искушенная развратница, предпочитает ласкать лишь тех, кто получил от жизни достаточный опыт.
Человек коснулся рукой металлического предмета, лежащего на столе, почувствовал, как тот приятно холодит кожу. Эликсира в принципе достаточно, но следует заготовить побольше целебного средства, чтобы у исполнителя в будущем не случилось нехватки. Просто на всякий случай. О… Он совсем забыл сказать одну вещь мальчику, тот отвлек его мысли своим желанием посмотреть комнату изнутри. Должно быть, он уже наверху. Надо перезвонить ему и проинформировать, что требуется срочно нанимать нового курьера.
Человек в черном сделал шаг в сторону табурета, на котором лежал громоздкий мобильный телефон, – на вид ему было лет пять, а то и больше. Он не услышал, скорее почувствовал, как дверь снова отворилась. Однако на этот раз он обернулся.
Завидев серую тень на пороге, хозяин подвала сделал предостерегающий жест.
– Стой на месте. Я же сказал – тебе СЕГОДНЯ нельзя сюда приходить.
Посетитель сдержанно, виновато поклонился.
– Извините. Я просто испугался, – сказал он, машинально оглядывая подвал.
