* * *
Комиссар из «Бонз-Анфан» со своими подлыми замашками оказался порядочной скотиной. В сущности, это из-за него на нас и подали в суд. Из-за него вмешалась и прокуратура… Конечно, все это продолжалось недолго… Но достаточно, чтобы мы успели обосраться… Полицейских был полон дом… Обыск по форме… Что они могли с нас взять?.. Они ушли недовольные… Не найдя достаточных оснований для обвинения… Мошенничество доказано не было… Они пытались нас запутать… Но у нас было алиби… Мы без труда оправдались. Куртиаль извлек из текстов только то, что говорило в нашу пользу… Последнее время они вызывали его в «Орфэвр» каждый день… Судья заскучал уже через пять минут после того, как он начал оправдываться… и протестовать… В самом начале он сказал ему:
— Прежде чем вы начнете речь в свою защиту, верните мандаты… Отдайте их своим подписчикам!.. Эта ваша история — пример злоупотребления доверием, самое настоящее типичное мошенничество!..
Услышав подобные слова, старый хрыч подпрыгнул на месте… Он защищался до последнего, отчаянно, не отступая ни на шаг…
— Что отдать? Это какой-то злой рок! Меня раздирают на части просто ради удовольствия! Меня мучают! Изводят! Разоряют! Топчут ногами! Меня стараются унизить всеми возможными способами! А теперь? Что он еще хочет? Что от меня еще нужно? Выколотить из меня мои последние деньги?.. Какие-то несуществующие выкупы! Это просто немыслимо! Это настоящее осиное гнездо, честное слово! Клоака! Я больше в этом не сомневаюсь! Какое жуткое коварство! Тут и ангел бы стал сволочью от всего этого!.. А я совсем не так возвышен! Я защищаюсь, но все это вызывает у меня отвращение!.. Я заявляю об этом во всеуслышание!.. Я все сказал этой марионетке! Этой обезьяне! Прохвосту! Судейскому ублюдку! Вся моя жизнь, месье, отдана на служение науке! Истине! Разуму! Благодаря личной отваге!.. Я совершил 1287 полетов!.. Моя жизнь была полна риска! Беспощадной борьбы!.. Против трех стихий… А теперь эта сопливая компания? О! О! Невежество! Болтливое ничтожество!.. Да!.. За просвещение! За мое воспитание семей! И должен кончить этим!.. Уф! Я затравлен сворами гиен!.. Я вынужден прибегать к унизительным уловкам!.. Фламмарион подтвердит все это! Он еще придет! «Замолчите-ка, де Перейр!.. — Как смеет прерывать меня этот негодяй да еще так невежливо, эта жалкая сопливая сволочь!.. — Замолчите! Я достаточно вас слушал… Вы отвлеклись от нашей темы!.. Ваш конкурс на „Вечный двигатель“… у меня под рукой все доказательства — это лишь грандиозный обман… И это не в первый раз!.. Это лишь самый явный!.. Самый последний!.. Самый наглый из всех!.. Неплохо задумано, честное слово! Циничная ловушка для простаков! Вам грозит 222 статья! Месье де Перейр!.. Ваши оправдания ничего не стоят!.. Вам лучше бы признаться… Перечитайте ваш проспект… Все ваши заметки!.. Феноменальная наглость!.. В этом конкурсе нет и намека на порядочность!.. Оправданий этому быть не может… Полная бесконтрольность!.. О! Вы умеете заметать следи!.. Пускать пыль в глаза!.. Вы заранее сознательно создали такие условия, которые делают опыт практически невозможным!.. Очень мило!.. Великолепно, замечательное мошенничество!.. Жульничество чистой воды!.. Грабеж среди бела дня!.. Вы обыкновенный жулик, де Перейр, великий образцовый ученый! Вы живете только за счет обманутых энтузиастов! Бескорыстных исследователей!.. Вы нагло браконьерствуете в Заповеднике Поиска!.. Вы шакал, де Перейр! Отвратительная скотина! Вы прячетесь в тень! Непроходимые заросли! Любой свет обращает вас в бегство! Но я пролью его, де Перейр, на ваши гнусные дела! Вот этот опасный субъект! Омерзительный! Подлый выродок! Мутант! Я каждый день отправляю в Рюнжи целые своры гадин куда более мелких!..»
«Но вечное движение — это гуманистический идеал! — возразил я этому скоту… — Еще Микеланджело! Аристотель… и Леонардо да Винчи!..»
«Как вы можете судить об этом? — немедленно ответил он мне… — Вы считаете себя вечным?.. Нужно быть им, слышите меня, чтобы оценить результаты вашего конкурса!.. Так! О! На этот раз я поймал вас… Не так ли?.. Вечность!.. Значит, вы вечны?.. Совсем просто!.. Ясно!.. Даже здравый смысл против вас!.. Вы задумали, устраивая этот конкурс, никогда не доводить его до конца!.. О! это именно так!.. Против этого нечего возразить!.. грабить всех этих несчастных! Ну-ка, подпишитесь здесь, внизу!»
Он протянул мне свою ручку!.. Ах! сволочь! Это было верхом наглости! Я даже ахнуть не успел!.. А он уже подставил мне свою бумажонку!.. Нет, вы видели что-нибудь подобное?.. О? Меня как будто обосрали!.. Я, конечно, наотрез отказался… Конечно же, это была ловушка!.. Подлая засада! Я не постеснялся сказать ему об этом… Он не настаивал на своем!.. И я вышел с высоко поднятой головой!..
— Отложим до завтра, де Перейр!.. — сказал он мне в коридоре! — Вы ничего не теряете от ожидания!..
«Вы считаете себя вечным?» Нет, какой апломб! Какая фантастическая наглость!.. Дикари всегда считают себя очень хитрыми, потому что у них есть мускулы, немного шерсти и огромная пасть… И это действительно так! Я знаю, что говорю! Это просто неслыханные слова!.. Нечто невообразимое! Черт побери! Какой перл! Но меня не так то просто выбить из седла, сын мой! Тут потребуется нечто посерьезнее! Чем эти нелепые ловушки! Несчастные ублюдки!.. Их отвратительная наглость укрепляет мою решимость! Я стою на своем! И пусть будет что будет! Пусть мне не дают пить! Есть! Лишат крова! Теплой постели! Пусть меня посадят в тюрьму! Пусть меня как угодно пытают! Мне совершенно все равно! Моя совесть чиста… И этого мне вполне достаточно! Это главное!.. Фердинанд! Это моя путеводная звезда!..
Я все это уже знал!.. Подобными фразами все уши мне прожужжал отец… Конечно, нельзя сказать, что в то время совесть как-то особо преследовалась!.. Но это было еще не прощение… В прокуратуре действительно прощупывали, не посадить ли его под замок… В то же время трюк с вечностью был все же довольно ловкий… Его можно было интерпретировать как угодно… отсрочкой мы воспользовались!.. Выстирали материю… эту старую рухлядь из подвала… И даже обрывки шара… Хозяйка специально приехала из Монтрту… Она хотела все взять в свои руки и управлять по своему усмотрению, особенно продажей этой рухляди… Того, что оставалось у нас от шара… Мы перетащили все на своем горбу и при помощи ручной тележки… Очень много мы продали в Тампль… и даже в Карро… нашлось немало любителей, которые весьма ценили механические обломки… В субботу на «Блошином рынке» мы продавали оптом целые кипы книг… и особенно остатки «Верного»… Инструменты… барометр и канаты… Этот хлам в несколько приемов превратился почти в четыре сотни монет… Все же это было приятно!.. Это позволило нам заплатить часть долга и немного смягчить печатника… И еще внести в «Кредит Бенуатон» половину платы за их хибару!
Но право на существование наших бедных голубей теперь было поставлено под сомнение… Их и так не очень-то кормили вот уже несколько месяцев… иногда только раз в два дня… но и это было очень недешево!.. Зерно всегда очень дорого, даже если его закупать оптом… Если их продать… Они бы наверняка прилетели назад, я-то это знал… Никогда бы они не привыкли к новым хозяевам… Это были славные маленькие твари, преданные и верные… совершенно домашние… Они ждали меня на чердаке… Стоило им услышать, как я двигаю лестницу… они начинали ворковать сильнее!.. Куртиаль уже поговаривал о том, чтобы сварить их в чугунной кастрюле… Он не хотел отдавать их кому попало… Но даже убить их я предпочитал сам! Я думал о способе… если бы я был на их месте… Нож бы мне не подошел… нет!.. Я не хотел бы, чтобы меня задушили, выпотрошили… и разрезали на четыре части!.. Мне трудно было решиться!.. Я знал их слишком хорошо… Но отступать было нельзя… Нужно было действовать… Зерна не было уже четырнадцать дней… Итак, к четырем часам я поднялся… Они думали, что я принес жратву… Они полностью мне доверяли… и очень мелодично ворковали… Я сказал им: «Давайте! Собирайтесь, воркуны! Ярмарка продолжается! Мы поедем в машине!..» Они прекрасно понимали, что я говорю… Я широко распахнул дверцу их великолепной корзины из индейского тростника… Они бросились сразу все… Я тщательно закрыл задвижку… Через ручки пропустил веревки… И завязал их поперек и вдоль… Таким образом все было готово… Сначала я оставил их в коридоре. И ненадолго спустился вниз. Я ничего не сказал Куртиалю… Я ждал, пока он пойдет выпить… Мне пришлось ждать до обеда… Виолетта застала меня на обычном месте… Я сказал ей: «Зайди-ка попозже, милашка… Сейчас я ухожу!..» Но она не ушла и начала артачиться…
