– Доктор, все это скоро закончится! вы конечно в курсе…
– Вовсе нет, мсье министр!.. я ничего не видел! ничего не слышал!
– Вы избрали верную линию поведения, доктор! пусть так! допустим!.. тем не менее, я вынужден вас предупредить, что все комнаты этого отеля должны быть сегодня же ночью эвакуированы!.. сегодня же ночью!.. очищены к завтрашнему утру: до полудня! Приказ Министерства!.. никто из этих людей больше не должен оставаться в Баден-Бадене… у вас много больных?… я хочу сказать: лежачих больных?…
– Двое… быть может…
– Их отправят в больницу… мадам фон Зект тоже должна уехать…
– Тоже в больницу?
– Куда хочет!.. хоть в сумасшедший дом… она же сумасшедшая… за ней придут сегодня вечером… только не говорите ей ничего!..
– Хорошо, мсье Шульце!..
– А вы, доктор, вы, в соответствии с моими инструкциями… вы направляетесь в Берлин, в Reichsarztkammer
[33]
… там вами займется профессор Харрас… завтра утром вы сядете на военный поезд… я сам отвезу вас на вокзал… лично!.. только ничего не говорите… никому!..
– О, будьте спокойны, мсье Шульце! а свою жену я могу с собой взять?… и еще кота?… и Ле Вигана?
– Конечно! само собой!
– Но больше никого, вы меня слышите?… и ни с кем не прощайтесь… сегодня вечером я пришлю вам обед на троих прямо в комнату… и еще дорожную корзину… а завтра на рассвете будьте готовы!.. часам к пяти!..
– Хорошо, мсье министр!
А те, там, в другом крыле, как ни в чем не бывало… продолжали музицировать… их было слышно… немного… теперь они наслаждались пением другого исполнителя… на сей раз немца… очень красивый голос…
Vater! о Vater!
Шуман… больше я никогда не видел этих беженцев из Баден-Бадена… не так давно я узнал, что Эмери был повешен в Лондоне… такой уж это город – Лондон… аккордеон… топор… а между ними – псалом…
* * *
Надо сказать, что мы покинули улицу Жирардон не под звуки фанфар, а заваленные «крошечными гробиками»,
[34]
и с того самого момента наши дела пошли под откос… я знаю, что у множества безмозглых типов, находящихся под постоянным воздействием алкоголя, никотина и газет, подобные предупреждения вызывают презрительную ухмылку! даже столь серьезные!.. еще бы! трезвоньте громче, чем при Лубе!..
[35]
упивайтесь «Сердечной почтой»!.. «Советами домохозяйкам»… «Домашним лечебником»… жизнь прекрасна!.. тупые механические гиббоны!.. питекантропы со степенью бакалавра!.. ах, конечно же, еще и при бабочке! а как же связь Времен?… ну, это не сложно! представители подвида обезьяноподобных, вы наделаете в штаны при малейшем столкновении с жизнью… увы!.. связь Времен осуществляется через задницу!.. если вдуматься, то это даже забавно… шум, гам, трескотня!.. цирк да и только!.. через мутации, мифы и ядерный прогресс к ядреной фене!.. с Венеры на Марс и Луну… и куда же мы движемся? сами видите!.. уж я-то знаю, что говорю… я уже прошел небольшую тренировку в вертикальном, абсолютно прямоугольном цинковом гробу в полиции Копенгагена
[36]
… так что если я и не иду в ногу со Временем… на то есть свои причины… да попробуйте сами… слямзите что-нибудь! в первой попавшейся лавке… вам тоже дадут испытать эту «космическую кабину»!.. давайте! давайте! смелее!.. банальный турист! познакомьтесь со страной поближе!.. потом сможете рассказать о своих приключениях!.. таких необычных!.. волнующих… возьмите того же Ахилла,
[37]
он падок на это, наш филантроп преклонных лет…
– Вы что, все еще не закончили? Селин, вы должны мне миллионы!.. не забывайте об этом!
Не далее как в прошлом месяце, мы отпраздновали его «преклоннолетие»!.. будь он кривым, глухим или что-то вроде того, на любые его отклонения и задвиги никто бы внимания не обращал, просто он натыкался бы на мебель, по много раз заставлял повторять себе вопросы, и это могло бы продолжаться сколь угодно долго, никто бы этого не замечал… а вот его «преклоннолетие» стало событием значительным… колонны служащих, редакторов и директоров школ, во главе которых шествовали хоровые капеллы, за ними – три-четыре символических нейлоновых гроба, украшенных лифчиками, черными чулками и венками иммортелей с широкими лентами: «нашему возлюбленному Ахиллу»… один из гробов наполнен безделушками… другой – новыми франками… еще один – очками… и конечно же, каждый, кто еще не был в отпуске, сразу же отправился отдыхать…
После всего этого я понял, что его «преклоннолетие» в целом ему удалось… специальный номер «Обосрения»
[38]
… статья «Его года – его богатство!..» – тоже пошла ему на пользу, стала как бы подкрепляющим уколом в его подлости…
– Вы что, еще не закончили?
– Нет, мсье Ахилл, еще нет!
– Только поменьше философии! не нужно всех этих интеллектуальных выкрутасов! я вас умоляю! у меня забиты ими все подвалы!.. я выбрасываю их в Сену!.. целые ангары, караваны барж, мириады тонн «тончайших наблюдений»! по самым разным поводам! умничанье в рукописном и печатном виде! пусть даже садистское, эпатирующее, кровожадное! даже легкомысленные остроты, Селин!.. мой «преклонный возраст»! доставляет мне меньше хлопот, чем это огромное количество «непроданного»! можете вы себе такое представить?… хорошо бы какой-нибудь Сизиф поднял весь этот хлам на крутой хребет, чтобы он скатился оттуда и подмял под себя этих рыгающих монстров-читателей, но он снова и снова обрушивается на мою голову! вдумайтесь в это, Селин!.. прошу вас! не забывайте, что вы должны мне значительные суммы!.. избегайте чрезмерной духовности, бегите от нее, как заяц от волка!.. не нужно постоянно балансировать над бездной!.. да, черт возьми! я уже человек преклонных лет! преклонных лет!.. это уж точно!
Таким образом, вам понятно, почему я решил не развивать дальше свои размышления… Ахилл, несмотря на свой «преклонный возраст» и «Обосрение», слишком многим рискует… мы сейчас же снова возвращаемся в Баден-Баден! забудьте все, что я только что говорил! праздные мысли! довольно нытья! мы снова в «Бреннере»… вы все помните?… так вот, небольшой сюрприз!.. как только мы зашли в свою комнату… тук! тук! стучат… мадам фон Зект!.. света нет… найти нас не так просто… лестничные площадки, повороты… ей пришлось обойти все номера… со свечой в руке…
