Потом газета еще долго публиковала письма белых охотников и прочих специалистов из Уганды, Кении и Танганьики. Каждый предлагал свое и зачастую весьма замысловатое объяснение. Но среди них не было ни одного разумного. Поведение льва так и осталось тайной.
Дар-эс-Салам
5 июня 1939 года
Дорогая мама!
Как приятно лежать на спине и наблюдать за ужимками Гитлера и Муссолини, которые ловят мух и комаров на потолке. Гитлер и Муссолини — это две ящерицы, которые живут у нас в гостиной. Они обитают здесь постоянно, и не только приносят пользу, но еще и устраивают для нас забавные представления. К примеру, очень интересно наблюдать, как незадачливая жертва Гитлера (он поменьше Муссолини и не такой жирный) — зачастую это маленькая моль — цепенеет под его гипнотическим взглядом. Мотылек, перепугавшись, не может сдвинуться с места, потом вдруг резким, почти неуловимым движением ящерица вытягивает шею, выстреливает свой язык — и конец мотыльку. Ящерицы эти довольно маленькие, сантиметров двадцать в длину, они принимают окраску стен и потолка — а они у нас желтые — и тогда становятся совсем прозрачными. Даже аппендикс просвечивает, во всяком случае, нам так кажется…
ЗЕЛЕНАЯ МАМБА
О, эти змеи! Как я их ненавидел! Самым страшным в Таганьике были змеи, и новичок очень быстро учился распознавать их и определять, какие змеи смертельны, а какие — всего лишь ядовиты. Смертельными были не только черные мамбы, но еще и зеленые мамбы, кобры и крошечные свиноносые змеи, похожие на палочки, неподвижно лежащие в пыли на дороге, на которые легко наступить.
Как-то раз в воскресенье вечером меня пригласили на «закатник» в дом одного англичанина по имени Фуллер, который работал в таможенном управлении Дар-эс-Салама. Он жил с женой и двумя маленькими детьми в простом белом деревянном домике, стоявшем в стороне от дороги на заросшей травой поляне в окружении редких кокосовых пальм.
Я уже почти подошел к дому, как вдруг увидел большую зеленую змею, которая ползла по ступенькам на веранду дома Фуллера, а потом скользнула в открытую дверь. Поблескивающая зеленовато-желтая шкура змеи и внушительные размеры не оставляли сомнений — это зеленая мамба, тварь не менее смертоносная, чем мамба черная, и на несколько секунд я оцепенел и в ужасе прирос к месту. Потом все же пришел в себя и побежал вокруг дома с воплем:
— Мистер Фуллер! Мистер Фуллер!
В окне верхнего этажа показалась голова миссис Фуллер.
— Что стряслось? — спросила она.
— У вас в передней большая зеленая мамба! — крикнул я. — На моих глазах она заползла по ступенькам на веранду и юркнула в дверь!
— Фред! — крикнула миссис Фуллер, оборачиваясь. — Фред! Подойди сюда!
В окне рядом с лицом жены появилось круглое красное лицо Фредди Фуллера.
— Что такое? — спросил он.
— Зеленая мамба в вашей гостиной! — крикнул я.
Без колебаний и не тратя время на лишние вопросы, он сказал мне:
— Оставайтесь там! Я сейчас спущу вам детей. — Он говорил спокойно и невозмутимо. Даже голос не повысил.
Девочку он спустил на вытянутых руках, держа ее за запястья, так что мне просто было ухватить ее за ноги. Следом спустил мальчика. После детей Фредди Фуллер подал свою жену, и я перехватил ее за талию и поставил на землю. Потом пришел черед самого Фуллера. Он повисел немного на руках, схватившись за подоконник, и соскочил, ловко приземлившись на обе ноги.
Мы собрались все вместе за домом, и я рассказал Фуллеру все, что видел.
Дети стояли рядом с матерью, и она держала их за руки. Они как будто и не особенно испугались.
— И что теперь? — спросил я.
— Вы все выходите на дорогу, — велел Фуллер. — А я съезжу за змееловом.
Он быстро подошел к своей древней черной легковушке, сел в нее и уехал. Миссис Фуллер с детьми и я дошли до дороги и сели в тени большого мангового дерева.
— А что это за змеелов? — поинтересовался я у миссис Фуллер.
— Старик англичанин, который живет здесь уже много лет, — пояснила миссис Фуллер. — Он в самом деле любит змей. Он их понимает и никогда не убивает. Ловит их и продает в зоопарки и лаборатории по всему свету. С ним знакома вся округа, и если кто-нибудь заметит змею, он помечает ее логово и бежит, зачастую очень издалека, к змеелову. Тогда змеелов идет вместе с туземцем и ловит змею. Змеелов строго придерживается своего правила: никогда не покупать пойманных змей у местных.
— Почему? — спросил я.
— Чтобы они сами змей не довили, — сказала миссис Фуллер. — Когда он только начинал этим промышлять, он покупал пойманных змей, но змей стольких местных покусали и столько их поумирало, что он решил положить этому конец. Теперь любой туземец, который приносит пойманную змею, пусть даже самую редкую, уходит ни с чем.
— Это правильно, — сказал я;- Как зовут змеелова? — спросил я.
— Доналд Макфарлин, — ответила она. — По-моему, он шотландец.
— В доме змея, да, мамочка? — спросила маленькая девочка.
— Да, милая. Но змеелов ее выгонит.
— Она Джека укусит, — сказала девочка.
— Ох, Боже мой! — вскрикнула миссис Фуллер, вскакивая на ноги. — Про него-то я и забыла. — И громко позвала: — Джек! Ко мне! Джек! Джек!.. Джек!.. Джек!
Дети тоже вскочили, и теперь они стали звать собаку все вместе. Но собака так и не появилась.
— Она покусала Джека! — закричала девочка. — Она точно его ужалила! — Она заплакала, а вслед за ней и ее младший брат.
Миссис Фуллер помрачнела.
— Джек наверняка наверху спрятался, — утешала она детей. — Вы же знаете, какой он умный.
Мы с миссис Фуллер снова уселись на траву, но дети остались стоять. Сквозь слезы они звали собаку.
— Хотите, я отведу вас к Мадденам? — предложила им мать.
— Нет! — закричали они. — Нет, нет, нет! Мы хотим Джека!
— А вот и папа! — крикнула миссис Фуллер, показывая на черную легковушку, катящую по дороге в облаке пыли. Я заметил, что из окна автомобиля торчит длинный деревянный шест.
Дети кинулись к машине.
— Джек остался в доме, и его ужалила змея! — запричитали они. — Мы точно знаем! Мы его зовем, а он не идет!
Мистер Фуллер и змеелов выбрались из машины.
Змеелов оказался маленьким и очень старым, скорее всего даже старше семидесяти. На его ногах были кожаные сапоги из толстой воловьей шкуры, а на руках — длинные перчатки, наподобие шоферских, из такой же грубой кожи. Раструбы перчаток доходили ему до локтей. В правой руке он нес весьма необычный рабочий инструмент — деревянный шест двухметровой длины, расходящийся на конце вилкой. Два зубца вилки из черной резины были достаточно гибкими, поэтому если прижать вилку к земле, то зубцы растянутся в стороны, придавливая вилку к земле. В левой руке змеелов нес обыкновенный коричневый мешок.
