Книга Дети века, страница 7. Автор книги Кнут Гамсун

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дети века»

Cтраница 7

Но это еще не значило, что поручик уступает. Он запрещает называть сына Морицем, когда это имя слышит от горничной или экономки.

– Извините, иомфру, – спрашивает он, – о ком это вы говорите? Кто это у нас в поместье Мориц? Или вы подразумеваете сына моего, Виллаца Хольмсена?

– Прошу прощения, – отвечает она, – хозяйка сама… иногда говорит Мориц.

– Хозяйка ошибается. Ни один из нас не желает называть мальчика вторым именем.

Поручик кивает головой и уходит.

– Кстати, иомфру, – говорит он, оборачиваясь.– У Ларса из Сагвика дом полон взрослых ребят, которые ничего не делают. Одна из его дочерей придет служить сюда; посмотрите, не пригодится ли она вам, вместо Марсилии.

– Разве Марсилия должна уйти?

– Полагаю, что да.

– Так, значит, сюда придет новая?

– Отцу ее приходится кормить слишком много ртов, – говорит поручик.

Он опасается, как бы экономка не истолковала по-своему его слова, поэтому тотчас прибавляет:

– У него также есть взрослый сын, который ничего не хочет делать, кроме как учиться. Я отправлю его в Тромсё.

Таким образом, добрый Ларс Мануэльсен будет избавлен от обузы. Эта мысль пришла поручику еще в Сагвике, но тогда он сдержался.

Теперь слово было сказано, Ларс-сын поступит в семинарию в Тромсё. Поручик, знай раскошеливайся во все стороны. Да, как бишь зовут девушку? Давердана. Как в сказке. Рыжие волосы, длинные руки.

Когда поручик шел по двору, что-то попавшееся ему под ноги обратило на себя его внимание. Он всегда идет наклонив голову, смотря в землю, а потому видит все, что попадается на дороге.

– Кто был здесь чужой? – спрашивает он работника.

– Чужой? Никого.

– На дороге лежит недокуренная сигара.

– Может быть, ее бросил доктор, – говорит другой рабочий.

– Да, может быть, – соглашается и первый. Поручик идет своей дорогой. Так доктор был сегодня утром? Как рассеянная жена, что за все утро не упомянула о посещении доктора? Он пойдет к жене и скажет: «Был здесь доктор? Зачем?»

Вдруг ему приходит в голову: «Как странно отвечают, что никого чужого не было, а был доктор. Разве доктор не чужой в Сегельфоссе?»

За ужином маленький Виллац рассказывает, как доктор поднял его высоко под потолок, выше люстры.

– Доктор? – переспрашивает отец. Жена отвечает тотчас:

– Доктор был здесь поблизости, и мы пригласили его зайти утром.

– Кто болен?

– Марсилия.

– Я этого не знал.

– Простуда. Доктор говорит: серьезная.

– Я ничего не знал, – повторяет поручик.

– Я не говорила. Не стоило. Поручик улыбается:

– Вы хотели пощадить меня?

Но так как он смотрит на дело с такой стороны и не хочет оценить ее деликатности, то жена обижается и говорит:

– Да, хотела пощадить. Служанке Марсилии, по-видимому, не пошли впрок ее ночные прогулки по лестнице.

Молчание.

– Марсилия могла бы обойтись и без доктора, – говорит поручик.– Но тогда ведь вам не пришлось бы устроить демонстрацию.

– Я устраиваю демонстрацию? Как это вы не знаете, насколько равнодушно я отношусь ко всему, кроме моего маленького Морица. На здоровье!

Жена поднялась из-за стола.

ГЛАВА IV

К берегу причалил белый бот с четырьмя гребцами. Так как стоял теплый весенний день, то гребцы сняли куртки, но того, кого они везли, не было видно; должно быть, он сидел внизу. Бот остановился недалеко от устья реки, близ кирпичного завода.

Из каюты вылез толстый человек в шубе и теплой шапке. То не был ни доктор, ни старик Кольдевин. Бот был также незнакомый и, по-видимому, приплыл издалека. Человек вышел из бота, сказав несколько слов гребцам и пошел вверх по реке. Двое из гребцов последовали за ним.

У всех домов стояли люди и смотрели на необычайное зрелище. По-видимому, толстяку стало жарко; он снял шубу и отдал ее нести одному из своих матросов. У него был такой толстый зад, что полы его сюртука раскрывались на каждом шагу, и он часто должен был останавливаться и хватался за грудь. Так он шел, будто направляясь к водопаду, и, наконец, скрылся в лесу.

Тогда любопытные спускаются к боту, чтобы расспросить. Ларс Мануэльсен идет также, и много ребятишек бежит за ним. Гребцы догадываются тотчас, чего нужно этим людям, и готовятся: они понимают, что представляют из себя важных особ, – хранителей тайны.

– Здравствуйте, – говорит Ларс Мануэльсен, хотя, собственно говоря, поздороваться следовало бы гребцам первым, как приехавшим в чужую землю.

– Здравствуйте, – следует короткий ответ.

– Хорошая стоит погода.

– Грести было жарко.

Говорят некоторое время об этом; нет ли свежего бриза на море, не дует ли восточный ветер. Гребцы отвечают сдержанно.

– Хороший бот, – говорит Ларс.– Это ваш? Матросы сплевывают и принимают удобные позы.

– Недурно, кабы так, – отвечают они.

– Вы издалека пришли?

Пауза; многозначительное молчание. Ребятишки внимательно слушают.

– Мы из Уттерлея.

– Я так и полагал, – говорит Ларс.

Он подходит ближе к боту и рассматривает его, но бот незнаком ему. На нем и на веслах только одна или две буквы.

Тогда гребцы, вероятно, думают, что испугали своей молчаливостью местных жителей; те уйдут, оставив их с их тайной. Языки развязываются, и один за другим гребцы говорят:

– Хорошо бы, если бы бот был наш, – повторяет один.

– Да, недурно, – подтверждает другой.

Теперь говорят почти исключительно гребцы, и Ларс старается узнать побольше. Они болтают, один перебивает другого, один превосходит другого в откровенности, но вовремя останавливаются:

– Мы только гребцы на боте.

– Кого же вы привезли? – спрашивает Ларс. Пауза.

– Хм…

Это уж очень просто выходит.

– Привезли того, кому принадлежит лодка, – отвечает один из гребцов.

Другой, который стоял, как на угольях, прибавляет.

– Он купил бот только для этой поездки. Вынул деньги и заплатил чистоганом. И только для этой поездки.

Гребцы смотрят на Ларса Мануэльсена. Ребятишки смотрят на гребцов и слушают, развеся уши. Но Ларс только замечает.

– Должно быть, поездка была очень нужная?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация