– В Аду тоже нет, – прерывает брата Агарес. – Существует определенная практика, когда новоприбывших VIP-грешников с недельку варят в котлах или жарят на сковородках – с профилактическими целями. Но потом их все равно возвращают в призрачный мир, созданный специально для мертвых. Ты была в Лондоне? Британцы очень консервативны. У них до сих пор по улицам ездят такси, стилизованные под машины сороковых годов, полиция носит головные уборы образца девятнадцатого века, а королева вместо «мерседеса» путешествует в карете с форейторами на запятках. У нас тоже так. Для начала мы мучаем элитных грешников, делаем цифровые фото, фильм, репортаж для масс-медиа. А потом стираем им память и отправляем к мертвым. Чем больше грешных душ – тем больше растут на бирже акции Ада. Чем больше праведных душ – в фаворе акции Рая. Апокалипсис, правда, нам всю биржу обрушил – рынок на всю неделю упал, торги не проводятся.
Демон мимолетно смотрит на часы: его рот приоткрылся. Не говоря ни слова, он вскакивает и начинает быстро одеваться. С сожалением (по крайней мере, как это кажется мне) он разглядывает мое обнаженное тело, особенно задержавшись на лобке, выбритом в честь несостоявшейся брачной ночи. Он так расстроился, вспомнив про пакет упавших акций на адской бирже? Ангел тоже слегка взволнован – он садится, обняв руками колени.
– В чем дело, – спрашиваю я с максимально блядской улыбкой. – Ты утомился? О, а я-то была о демонах лучшего мнения. У нас вся ночь впереди.
Он печально усмехается, натягивая майку Demonlord через голову.
– Нет, – ласково и грустно говорит демон. – Наше время уже кончилось…
Он приседает рядом, касаясь меня рукой, – напомнив момент, когда стирал с моего лица белую пыль, делавшую нас похожими на двух грустных клоунов.
– Прощай, Света…– говорит он и больше не улыбается.
– Прощай… – эхом отзывается ангел и целует меня в губы.
Видимо, я трахнула им последние мозги. Надо спросить, какого хрена…
ЧАСЫ БЬЮТ ПОЛНОЧЬ.
Комната сначала съеживается, потом распрямляется. Неожиданно став эластичной, она начинает скручиваться в жгут, словно вода в воронке, мигая смесями разноцветных фонарей. Меня мягко и влажно втягивает в этот водоворот – я послушно растворяюсь в нем, как соль в супе. Воронка расширяется: теперь демон и ангел зависают в пространстве – кровать, кресла, стол, простыни плетутся в витые линии, изливаясь друг в друга, напоминая варящийся шоколад. Стрелка настенных часов принимается вращаться назад – я вижу в окне, как медленно поднимаются из праха здания, на купол храма Христа Спасителя вновь возвращается крест, а Красная площадь встает из руин вокруг девственно чистого собора Василия Блаженного. Вертолет, взлетев в облака, задом наперед улетает обратно, стрельцы, поляки и Брежнев лезут обратно в могилы, торговые ряды купцов и стойбища неандертальцев тают в воздухе. Меня уносит – я плыву над городом, а ангел и демон машут мне вслед. Я не успеваю удивиться: краски сгущаются, меня все сильнее крутит в бешеном, неправдоподобном барабане, разворачивая так, что я ощущаю тошноту, в ушах бьет жестяным языком непрерывный звон, который сменяется умиротворяющей и тихой музыкой…
СВЕТ МЕРКНЕТ. ВСЕ ИСЧЕЗЛО. Я НИЧЕГО НЕ ЧУВСТВУЮ.
Демон посмотрел на брата, сидящего на убранной постели. Простыни сияли белизной и первозданностью, отвалившаяся ножка кровати вернулась на место, а в углу, рассыпаясь искрами, исчезал силуэт розовой кроссовки. Не наклоняясь, он носком казака брезгливо подтолкнул к ангелу серебряную маску: как водится, любые существа из Ада не переваривали этот металл.
– Ты бы оделся, что ли. Голую Свету я вполне вынесу… но тебя – нет.
Ангел запрыгал на одной ноге, надевая серые штаны.
– Агарес… – назвал он брата по имени и удивился, насколько легко ему это далось. – Ты ведь знал, что сейчас случится? Почему же не сказал мне?
– Тебе показалось мало? – прохладно усмехнулся Агарес. – Да, знал. Дьявол объяснил по «смертьфону» – чтобы Апокалипсис не состоялся, невеста по своей доброй воле обязана разделить ложе с ангелом и демоном. Я не думал, что это вообще возможно, и даже не пытался подтолкнуть ее к этому. Когда Света предложила сама, у меня наступил шок. Я очень хотел сорвать конец света… но еще больше я хотел быть с ней один… без тебя. А относительно остального… открывать тайну, зачем портить удовольствие? Однако, как я вижу по твоей реакции, для тебя срыв Апокалипсиса тоже не сюрприз.
– Правильно, – подтвердил Аваддон, завязывая шнурок на крокодиловом ботинке. – Пока я, не жалея времени на ночную зубрежку, на «отлично» сдавал экзамены в академии ангелов, ты, двоечник, мух ловил, да за херувимчиком Латери ухлестывал. Так вот, в самом-самом конце иоанновского «Апокалипсиса», на последней странице, сказано: «И если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде, и в том, что написано в книге сей». Это означает – римейков не разрешено. Либо так, либо никак. Едва лишь нас собрали на объявление конца света, стало ясно, Ной кучу всего наредактировал: вычеркивал то, вставлял это, безжалостно менял события в разной последовательности. Тут-то я и сообразил: не знаю, чего задумали на Небесах, но этому Апокалипсису – не бывать. Разве можно допустить, что праведного Ноя не допустят в святой град Иерусалим? Исключено. У меня родилось смутное подозрение – непонятно почему, Бог планирует слить Апокалипсис, но конкретики мы не узнаем: он никого не посвящает в свои планы и не трудится объяснять, зачем делает то или это. Таким образом, я выступил здесь слепым орудием Божьим… но мне давно уже не привыкать.
– Хуже всего, что я, получается, тоже невольно ему послужил, – присвистнул демон, стоически перенося серию электрических разрядов от сразу трех употреблений ангелом слова «Бог». – Ну да ладно – задание Сатаны я выполнил, а Светлана по-любому того стоит. Ей-черту, я буду скучать по ней: растравила эта блондинка мне душу. Если б не долг перед Дьяволом и демонический цинизм – клянусь пентаграммой, отказался бы от групповухи.
– Тогда бы только я один ее трахнул, – ухмыльнулся ангел. – Легче стало?
– Пожалуй, нет, – деликатно согласился демон. – В общем, каждый из нас поработал на славу. Сатана предоставит мне под управление еще и Северный сектор Ада дополнительно к Восточному. Половина Преисподней окажется под моим контролем. А ты останешься королем кузнечиков. Поздравляю.
Ангел не ответил. Они вместе подошли к двери номера, Агарес достал клубную карточку с золотой каймой. Внезапно его рука замерла. Он оглянулся – Аваддон смотрел на него, в ангельских глазах светилась мысль.
– Ты думаешь о том же, что и я? – спросил демон.
Ангел молча кивнул.
– Ну, тогда давай сделаем это, – пожал плечами демон. – И ни к чему просить санкции начальства. Мы возвращены в «предапокалиптическое» состояние и, стало быть, обладаем хоть ограниченными, но все же магическими способностями. Света хорошая девчонка – пусть она будет счастлива. Я уверен, ты со мной согласишься. Скоро должен открыться твой портал для возвращения. Поехали, пока есть энергия. На один бросок должно хватить.
