– Может, поцелуешь меня, Марго?
«Какая у него мощная хватка, – подумала она. – Да он и в самом деле сильный мужик».
Марголис вышел из кладовки с подносом, на котором стояли бутылки и стаканы, поставил его на столик черного дерева рядом с кушеткой.
– Вот здесь я занимаюсь своей работой, – сказал он. – Гении без соответствующей обстановки ничего не в силах сотворить… Садись вот здесь! – Он указал на кушетку, где лежал Каткарт. – Знаешь, я сам подстрелил вот этого льва… Прошу меня простить. Минуточку… – Он подошел к балкону, включил там свет.
Дверь за ним снова закрылась, и комната погрузилась в темноту. Горели лишь подсветки над картинами.
Родней сел на кушетке, пододвинулся к самому ее краю.
– Ради Христа, выпей чего-нибудь, сестрица…
– Ладно, Сай, налей мне капельку джина, – сказала Марго.
Она села рядом с Роднеем.
Да, он на самом деле привлекательный мужчина. Она позволила ему себя поцеловать. Но в ту же минуту его правая рука поползла по ее бедру под юбкой. Она вскочила, отбежала в противоположный угол комнаты, снова стала разглядывать выставленные картины.
– Ну, не будь глупышкой, – вздохнул он, падая спиной на кушетку.
Сверху до них не доносилось ни звука. Она невольно начала дрожать. Интересно, что так долго делает там наверху Марголис? Она снова подошла к кушетке, брызнула в стакан несколько капель джина. Родней Каткарт вдруг вскочил на ноги, крепко обнял ее сзади, игриво укусил за ушко.
– Ну-ка прекрати весь этот вздор, ты ведешь себя как дикарь. – Ей совсем не хотелось вступать с ним в борьбу, еще запачкаешь платье.
– Но это же я, – шептал он ей на ухо. – Ты меня так возбуждаешь!
Марголис стоял перед ними с газетами в руках. «Интересно, – подумала Марго, – как долго он находится здесь, рядом?» Родней Каткарт снова повалился на кушетку, закрыл глаза.
– Ну а теперь, Марго, дорогая, садись, – сказал Марголис ровным тоном. – Я хочу рассказать тебе одну историю. Посмотрим, вызовет ли она у тебя какие-то ассоциации.
Марго почувствовала, что краснеет. У нее за спиной Родней тяжело дышал, словно в беспокойном сне.
– Итак, тебе надоела круговерть европейских столиц, – продолжал Марголис. – Ты дочь старого армейского офицера. Твоя мать умерла. Ты успеваешь повсюду – танцы, званые обеды, любовные дела. Ты получила множество предложений руки и сердца. Отец твой – либо француз, либо испанский генерал. Родина призывает его к себе. Его отправляют в Африку, чтобы там противостоять воинственным маврам. Он намерен отправить тебя в монастырь, но ты хочешь поехать вместе с ним, настаиваешь на этом. Ну, ты следишь за мной?
– Да, слежу! – порывисто сказала Марго.
– Девушка проникает зайцем на корабль, чтобы вместе с ним отправиться на войну. На том же судне едет молодой студент американского колледжа, который тоже убежал из колледжа, который тоже убежал из дома, чтобы вступить в Иностранный легион. Позже мы узнаем причину. Это будет твой друг Сай. Вы встречаетесь… Все очень хорошо между вами. Твой отец серьезно болен. В это время ты находишься в грязном форте, осажденном дикарями – кровожадными, дико орущими местными жителями.
Сай прорывается через блокаду, чтобы доставить твоему больному отцу необходимое лекарство, которое может спасти ему жизнь. После возвращения его арестовывают как дезертира. Ты спешишь в Танжер, чтобы просить заступничества у американского консула. Жизнь твоего отца вне опасности.
Ты возвращаешься как раз вовремя и опережаешь расстрельный взвод. Сай – американский гражданин, он получает заслуженную награду. Сам генерал целует его в обе щеки, и передает свою красавицу дочь в его сильные, крепкие руки. Больше я не стану ничего рассказывать… Пусть эта история глубоко западет тебе в душу. Само собой, это лишь небольшой набросок. Все это вздор, но он открывает перед режиссером определенные перспективы. Я вижу тебя именно такой, способной рисковать всем на свете ради любимого человека, – своей репутацией, даже жизнью. Ну а теперь я отвезу тебя домой… Вот, Сай спит. Он сущее животное, грубиян, белокурая бестия.
Марголис, помогая ей надеть пальто, задержал руки на ее плечах.
– Однако есть еще кое-что, и это тоже должно глубоко отложиться в твоей душе, в твоем рассудке, в твоем сердце. Я не требую сейчас никакого ответа. Обсуди все это со своей очаровательной компаньонкой. Позже, после того как мы завершим работу над этой картиной, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Я человек свободный. Много лет назад, в прежней жизни, у меня была жена, как и у всех мужчин, но мы даже не пытались устранить возникшее между нами недопонимание, и каждый пошел своей дорогой. В ближайшее время я буду очень-очень занят. Ты и понятия не имеешь, какая трудная предстоит мне работа. Когда я делаю фильм, то больше ни о чем не могу думать, но когда творческий процесс завершится, может быть, месяца через три, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Сейчас никакого ответа не нужно…
Они ехали сидя рядом и не проронили ни слова до самого дома в Санта-Монике, ехали медленно, сквозь плотный белый клочковатый утренний туман. Когда он остановил машину, Марго, наклонившись к нему, погладила его по щеке.
– Ах, Сэм, – сказала она, – какой замечательный вечер ты устроил для меня сегодня.
Эгнис ужасно волновалась из-за нее, где это она так долго задержалась? Она расхаживала по квартире в ночной рубашке, включая повсюду свет.
– После того как ты уехала, Марджи, у меня возникло какое-то смутное ощущение. Тогда я позвонила мадам Эстер, спросила, что она думает по этому поводу. Фрэнк передал через нее для тебя сообщение. Знаешь, в прошлый раз она мне сказала, что Фрэнк старается преодолеть негативные неблагоприятные воздействия.
– Ах, Эгнис, что же он теперь передал?
– В сообщении говорится, что твой успех полностью в твоих руках. Ах, Марджери, ты должна выйти за него замуж… Вот что он хотел передать нам.
– Какой вздор! Сорока на хвосте принесла! – сказала Марго, падая на кровать. – По-моему, я совсем выбилась из сил. Будь умницей, повесь мою одежду, Эгнис.
Но Марго была так сильно возбуждена, что не могла заснуть. В комнате слишком светло. Она видела красноватый свет сквозь закрытые веки. Но все равно нужно поспать. Можно представить себе, какой у нее будет видок, если она не выспится.
Она позвала Эгнис, попросила принести ей таблетку аспирина. Эгнис усадила ее в кровати, дала стакан с водой, чтобы запить лекарство. Как эта сцена была похожа на то, что происходило в ее детстве, когда Марго была еще совсем маленькой девочкой, а Эгнис ухаживала за ней, если она болела. Вдруг ей приснился сон – вот она заканчивает свой номер во «Все это умеют», и вдруг красные от натуги лица в партере начинают неистово орать, гремят аплодисменты, и она, словно на крыльях, несется за кулисы, а там ее ждет Фрэнк Мандевилл в черном плаще. Он распахивает навстречу ей руки и она влетает в его широкие объятия, и плащ обвивается вокруг нее, начинает душить ее. Она падает, а он сидит на ней, когтями срывает с нее платье, а за ним, за его спиной сидит и весело смеется Тони. Тони весь в белом, в белом берете с широким галстуком, заколотым бриллиантовой булавкой в виде клюшки для гольфа; он подпрыгивает, радостно хлопает в ладоши. Ее крик, вероятно, услыхала Эгнис и быстро поднялась к ней в спальню. Она что-то говорила Марго, но что именно, та не могла разобрать. Она сидела в кровати, дрожа всем телом.
