Чарли, опасаясь, как бы во время танца не прижать ее к себе слишком грубо, старался удерживать партнершу подальше от себя. Она танцевала как-то странно – с закрытыми глазами.
– Послушайте, Дорис, да вы просто чудесно танцуете.
Когда музыка прервалась, у них обоих слегка плыли перед глазами белые столики, сигаретный дым и все посетители. Дорис внимательно глядела на него краешком глаза.
– Вы, наверное, скучаете по француженкам, Чарли, признавайтесь. Могу поспорить. Ну а как они танцуют, эти француженки?
– Просто ужасно!
Сидя за столиком, они пили шампанское из кофейных чашечек. По просьбе Олли посыльный доставил сюда из клуба две бутылки. Музыка снова заиграла, но на сей раз Чарли пришлось танцевать с миссис Бентон, а потом с другой дамой, сплошь увешанной бриллиантами и с туго затянутой поясом осиной талией. С Дорис ему удалось потанцевать еще только дважды. Чарли давно заметил, что гости не прочь разойтись по домам, так как Олли уже изрядно надрался. У того в заднем кармане лежала фляжка с шотландским виски, и он пару раз вытаскивал Чарли в туалет, чтобы там пропустить с ним по глоточку. Чарли только для видимости прикладывался к горлышку, надеясь, что ему повезет и удастся проводить Дорис домой.
Когда все они вышли на улицу, то выяснилось, она живет в том же квартале, что и Бентоны. Как ни старался Чарли подойти к ней поближе, когда дамы разбирали свою верхнюю одежду в гардеробе, перед тем как отправиться на такси домой, это ему не удалось. Он только зря потолкался на обочине этой говорливой женской компании, но так и не перехватил ее взгляда. Она только сказала:
– Спокойной ночи, Олли, дорогой, спокойной ночи, лейтенант Андерсон!
Швейцар захлопнул дверцу машины, и она уехала. Он так толком и не понял, были ли среди тех многочисленных рук, которые ему пришлось пожимать, и ее нежные пальчики.
Новости дня XLV
Не нужны мне пудра и накладные волосы
Мужчина, которого люблю, никуда от меня не денется
Если требуется найти весьма простое объяснение своей карьеры, то, несомненно, его следует искать в экстраординарном решении, позволяющем оставить простую работу клерка и приступить к изматывающему труду в качестве помощника заведующего отделом. Юноша проявляющий такое благоразумие на раннем этапе жизни и силу воли всегда сможет возвыситься над уровнем средних людей. Он в результате стал закадычным другом банкиров.
Женщина из Сент-Луиса с ее бриллиантовыми колечками
Привязала к себе лямками кухонного фартука этого человека и вертит им как хочет
Если устал от ходьбы, от езды на велосипеде или в вагоне трамвая, то скорее всего купит «форд»
РАЗБОЙНОЕ НАПАДЕНИЕ ПРИ СВЕТЕ ДНЯ РАССЕИВАЕТ ТОЛПУ
Как только его жена обнаруживает, что каждый «форд» похож на другой «форд» и такой автомобиль есть почти у каждого, она скорее всего сумеет оказать на него влияние и заставить перейти в следующую группу по социальной лестнице, главным самым наглядным символом которой является «додж»
ЗА СИМ СЛЕДУЕТ ОТЧАЯННАЯ РЕВОЛЬВЕРНАЯ ПЕРЕСТРЕЛКА
Следующий шаг предпринимается тогда, когда дочь заканчивает колледж и семья переезжает в новый дом.
Отец хочет на всем экономить. Мать страстно ищет любую стоящую возможность для своих детей, дочери подавай социальный престиж, а сын желает путешествовать, гонять на бешеной скорости, и он легок на подъем.
ЧЕЛОВЕК УБИТ ТРЕМЯ БАНДИТАМИ ВОЗЛЕ ОТЕЛЯ «МАЖЕСТИК»
Ненавижу смотреть как вечером садится солнце
Ненавижу смотреть как вечером садится солнце
Потому что мой милый покинул наш город
такие подвиги могут указывать на весьма опасный уровень бравады но в то же время они демонстрируют те качества которые превратили мальчишку из средней школы в признанного главаря банды ставшей занозой в боку штата…
Американский план
Фредерик Уинслоу Тейлор
[2]
(все в магазине называли его Расторопный Тейлор) родился в Джермантауне, штат Пенсильвания, в год избрания Бьюкенена
[3]
президентом. Его отец был адвокатом, мать – из семьи китобоев Нью-Бедфорда. Она была большая поклонница таланта Эмерсона,
[4]
принадлежала к унитарианской церкви и была членом общества Браунинг.
[5]
Ярая аболиционистка, она свято верила в демократические нормы; она была домохозяйкой старой школы и никому в доме не давала сидеть без дела ни минуты от зари до темноты. Она сама составила следующие правила поведения: самоуважение, уверенность в собственных силах, самоконтроль и холодная рассудочная голова для запоминания множества цифр.
Ей, однако, хотелось научить своих детей ценить по достоинству все изящное, поэтому она на три года отвезла их на Европейский континент, где показала величественные соборы, Гранд Опера, древнеримские мостовые, картины старинных мастеров под слоем потускневшего коричневого лака в больших позолоченных, с лакировкой же, рамах.
Позже Фред всегда сожалел об этих понапрасну загубленных годах и всегда выбегал из комнаты, в которой люди говорили о чем-то возвышенном и изящном. Он был запальчивым, раздражительным парнишкой, обожал практические шутки и был большой дока по части различных хитроумных изобретений и приспособлений.
В Эксетере он был старостой класса и капитаном бейсбольной команды, первым питчером с высокими подачами. (Когда судьи упрекали его за это, указывая, что высокие передачи в этой игре правилами не предусмотрены, он отвечал, что это неважно, главное в игре – результат.)
В детстве его мучили кошмары, и отход ко сну был для него тяжким испытанием. Он прочитал где-то, что все это из-за того, что обычно он спал на спине. Он смастерил для себя кожаную упряжку с деревянными колышками, которые больно впивались ему в тело, как только он во сне переворачивался на спину. Когда он вырос, то спал либо в кресле, либо сидя в постели, обложившись со всех сторон подушками. Всю свою жизнь он страдал от бессонницы. Он был первоклассным игроком в теннис и даже в 1881 году со своим другом Кларком выиграл общенациональный теннисный чемпионат в парной игре. (Он пользовался всегда ракеткой собственного изобретения, похожей на большую ложку.) В школе от перенапряжения у него сильно ухудшилось зрение. Врач предложил ему заняться ручным трудом. Таким образом, в Гарвард он так и не поехал, а вместо этого поступил на работу в мастерскую одного небольшого концерна по производству насосов, которым владел друг их семьи, и там овладел ремеслом модельщика и механика. Он также научился работать на станке, одевался и вел себя как истинный работяга.
