Только что обер-продюсер получил первые итоги кассовых сборов уик-энда, и его настроение утонуло в осиновых стружках. Собравшиеся в помещении режиссеры ощущали это, как лягушки бурю. Если б не английские засовы, они бы, не задумываясь, вынесли дверь павильона и разбежались кто куда. Растерев платком воск по серой лысине, обер-продюсер (существо из нелапси – словацких вампиров, умеющих убивать взглядом) обернулся к сидящему ближе всех режиссеру, такому же стильному и лысому упырю, как и он сам.
– Вот скажи, – грустно спросил продюсер, – почему ты снял такое говно?
Режиссер Фонарчик вцепился когтями в стул.
– Это вовсе не говно, – неуверенно возразил он. – Снимали по классике произведения, «<Безлюдный остров» – the best братьев Ножецких. Актеров звездных позвали, костюмы, эффекты – офигеть. Публика просто сука непредсказуемая. Или погода хорошая – все гулять пошли. Или еще что – сам не в курсе. Но, в общем, я не виноват. Я-то обалденное кинцо создал, знаю.
Опустив глаза, продюсер что-то подсчитал на калькуляторе. Огромный настенный портрет Дракулы хищно заглядывал ему через плечо – как бы желая приобщиться к финансовым расходам. Лорд вампиров был изображен художником в одежде XIX века – сюртуке и цилиндре, согнувшим руки у подбородка, словно ищущий добычу динозавр.
– Значит, бюджет фильма сорок «<лимонов», – размеренно произнес нелапси. – Чтобы отбиться, ты должен заработать в два раза больше. Народ на блокбастер не пошел. И кому мне теперь горло перекусить? Я не знаю, на каком кладбище в Трансильвании ты выкопал этих актеров, но придурка из рекламы стоматологии в главной роли я тебе точно не прощу. Он же вообще ничего не делает. Ходит только в кадре и жалобно зубы скалит.
Задрожав, Фонарчик попробовал улыбнуться.
– Ну, это типа спецпроект, – проблеял он. – Блондин даже не понимал, что творится в фильме: мы взяли парня из интерната для умственно отсталых. Слюни на подбородок пускает, а так в принципе ничего: куда ему положим пряник, в ту сторону и идет, улыбается, клыками блещет. На мой взгляд, очень гламурно и политкорректно, американцы «Оскара» обещали. Насчет бабла… Мы замышляли «Безлюдный остров» как наш ответ Голливуду. И я ответил. Отчет дам до копейки – измучились, но все «лимоны» на съемках потратили. Тяжело было. Шесть раз в день в ресторанах обедали, девок в ледяную ванну звали, а баксы все никак не убавлялись! Позвонили Кусенко… какой же фильм без Кусенко, публика иначе не пойдет! Его сейчас даже в мультфильмы тащат, в нашем римейке «<Тома и Джерри» кот – вылитый Гоша – брутальный и лысый. Удивительно, что такой классный фильм провалился. Это глупые зрители и кризис виноваты. Крутизна же невероятная – все бухает, взрывается, все ууууу… не вампиры у нас, а быдло. Я сотворил блокбастер, свою задачу выполнил.
…Обер-продюсер мысленно призвал на помощь силы Ада: он еле отказался от идеи снять трубку и попросить знакомого брахмаракшаса о доставке обоймы серебряных пуль – хотя, по его мнению, Фонарчик ее заслужил.
– Это как же вас, собак, разбаловали баблом на халяву, – отпив из стакана крови, простонал он. – Еще бы, зачем что-то делать? Начиная с «Дневного кошмара», каждое кино в Московии снималось с финансовой господдержкой. Ага, попьем кровушки с друганами, попилим бюджетик, а заодно отметимся и серией интервью – мол, целыми днями не спим, поднимаем с колен родимую индустрию качественных фильмов ужасов.
На черной люстре звучно лопнула последняя лампочка.
– В этой стране любое кино снимай – все равно по качеству получится фильм ужасов, – подал с заднего ряда голос интеллигентный режиссер Алексей Джерман. – Я не вижу в дорогих лентах высоких тонкостей настоящей вампирской культуры, чью сладость мы впитали с кровью родителей. Почему отказываются от показа внутренних граней героя, его сердечного сопротивления и душевного экстаза в момент приобщения к сосанию? Господа, как давно я не видел в кинозале каплю крови размером в экран: чтобы ее маслянистая поверхность мелко и пружинисто дрожала, переливаясь тусклым цветом в зловещих отблесках полной голубой луны…
К Джерману, слывущему эстетом, обер-продюсер вынужден был прислушиваться – хотя и сам не знал, почему. Культовым режиссером Джермана провозгласили сразу после укуса, еще в три года. Он с самого обращения планировал, а затем и снимал фильм по другой книге братьев Ножецких – «Трудно быть Дракулой». Его прежний продюсер отравился серебром в припадке депрессии, не дождавшись сдачи картины.
«Куда ни плюнь – везде эстеты, гении и культурные борцы против западного влияния, – тоскливо подумал обер-продю-сер. – А толкового вампирского фильма снять некому: пробавляемся Голливудом, боевичками в стиле „<Баффи – истреби-тельница людей“. Правильно. Кругом только дети магнатов: сын Фонарчика, сын Джермана, сын Чихпая, сын Съестминее-ва: они из конкурента кровь высосут, прорвись тот на съемочную площадку. Счастье, что у них внуков нет – если бы еще и эти снимали…»
– Проблема не в потере корней вампирской культуры, – ухватил нить разговора обер-продюсер. – А в том, что кровяной бум завалил нашу киноиндустрию баблом. На Западе до сих пор легко снимают кино за миллион, взять хотя бы ужастики «Пила» и «Открытое море». У нас просто – звонок из подземелья Кремля, и какой-нибудь близкий к Принцу Крови упырь повелевает: сбацайте нечто вампирско-загробное бюджетом на двадцать «лимонов», дабы популяризировать учение Дракулы. О, наши-то и рады стараться. На фига тут вообще сюжет? Основной принцип – благородные вампиры против сук-людей, а всё остальное клеится по ходу дела. «<Мы из будущего». Вампиры-тинейджеры попадают в Валахию – в гущу сражения с охотниками за кровососами. «Вампиряги». Упыри, жаждущие одеваться в черные цвета и слушать блэк-метал в стиле Burzum, противостоят обществу людей в отвратительно ярких костюмах. «<Господа вурдалаки: спасти господаря» – дешевый экшн о попытке группы валашских вампиров уберечь Дракулу от бесславной кончины. «<13». Чертова дюжина упырей собирается вскрывать шею девственнице: в итоге, после словесных дискуссий, отпускает ее на свободу. Меня уже кровью тянет харкать от этих политкорректностей. В таком аспекте вы правы, дорогой Джерман: теряется бэкграунд, исчезает наполнение душ пропагандой черного зла. Снимаем по госзаказу фильм ужасов, а публика на сеансах хохочет так, что из кресел падает. Но теперь абзац, друзья мои. Никакое левое бабло из воздуха больше не появится.
…Павильон загудел, как разворошенный улей. До сих пор гневную речь режиссеры слушали вполуха, однако фраза про бабло ворвалась в творческие сердца, разрывая их в клочья – как серебряная стрела. Со стула вскочил мэтр Эмиль Альтберг-Клыкевич, представивший давеча сиквел старого хита «<Возвращение трех вурдалаков, или Сто баксов жреца Вивальди». Снимали долго – целых тридцать лет ушло на поиски актеров из прежнего фильма. Забытые публикой, те спали в рассохшихся гробах посреди заброшенной гостиницы острова Змеиный, глодая во тьме кости чаек, изредка залетавших в пустое здание.
– Исходя из моего многовекового опыта, – бодро начал Альтберг-Клыкевич, молодецки поправив усы, – рискну предположить: решение проблем кино в условиях экономического кризиса находится в съемке сиквелов. Растягивать старые бренды, как резину, – это то, о чем мечтает публика. Посмотрите, например, на продолжение «Хохота фортуны» от режиссера Ханбекетова. Ведь очень-очень удачно пошло! Продюсеры деньги мешками собирали.
