Владимир Иванович Немирович-Данченко считал Стрепетову явлением редким, феноменальным и заявлял, что высот, коих достигла актриса, «…не достигали многие столпы российской сцены».
Однако были и разочарованные. Так, Глеб Успенский пребывал в сильнейшем недоумении от расхваленной ему актрисы. Он увидел ее в роли кокетки-обольстительницы в переводной комедии «Кошка и мышка»: «Пришел посмотреть выдающийся талант, а увидел неопытную и некрасивую актрису, которая старалась выглядеть светской дамой и у которой это явно не получалось». Писатель вспоминал, что все представление не мог удержаться от смеха. Но таких были единицы, а восторженных – огромное большинство.
Однажды, будучи на гастролях в Казани, Стрепетова играла Аннушку в комедии Островского «На бойком месте». В действие она вплела народную песню «Убаюкай, родная, меня…» «Мы и теперь помним, – писал через двадцать лет местный театрал, – какое впечатление произвела эта простая песенка на публику. Как-то вдруг все смолкли, словно затаили дыхание, словно ждали еще чего-то, и вдруг весь театр потрясся от грома рукоплесканий и восторженных криков: „Браво! Браво! Бис! Бис!“ – И артистка снова запела, и запела, кажется, еще лучше, еще мучительно больнее, с дрожью и слезами в голосе… Плакала вместе с ней чуть ли не вся публика».
Конечно, Полина Стрепетова жила не только сценическими успехами, в ее жизни всегда оставалось место для любви. Правда, к ней любовь не торопилась: Полина влюбилась только в двадцать один год. Ее избранником стал, как это к несчастью часто бывает, местный обольститель, герой-любовник на сцене и в жизни, Михаил Стрельский. Настоящая его фамилия была Третьяков, но он предпочитал сценический псевдоним…
Михаил Третьяков был женат, что не мешало ему иметь множество любовниц. Этому очень способствовало то, что жена его жила за границей. Актер он был никакой, но броская внешность и бархатный голос делали его незаменимым в водевилях и опереттах. Женщины сходили по нему с ума. Не устояла и Полина.
Вообще-то она всегда держалась в стороне от свободных театральных нравов, но почти профессиональное обаяние Третьякова заставило молодую женщину забыть обо всех своих принципах. Правда, к этой первой любовной связи она подошла очень серьезно: «Я написала матери, – писала Стрепетова в своих мемуарах, – что я уж не та, что прежде, я люблю (такого-то) и сошлась с ним. Зная их (родительский) взгляд на такой образ жизни, я заранее объявляю ей обо всем этом, и, если она желает, я не буду даже называться ее фамилией… Ответ был полным любви и прощения…»
Полина старалась не расставаться со своим возлюбленным, и на гастроли они ездили вместе. Через какое-то время она родила дочку Машу. Но распутного Третьякова не прельщала семейная жизнь, он продолжал гулять и кутить, а Полина страдала от любви и обиды. И в конце концов они разошлись. Несколько недель спустя Стрепетова поняла, что опять беременна. Она родила вторую дочку, но девочка прожила всего лишь два месяца…
А потом была труппа Рассказова и знакомство с актером Модестом Ивановичем Писаревым. Теперь гастроли были уже в обеих столицах, и столичная публика принимала Стрепетову громом аплодисментов. В этот период Полина пребывала на вершине счастья: у нее было все, что она могла пожелать – грандиозный театральный успех и настоящая страстная любовь. Их отношения казались очень крепкими и серьезными – Писарев, чрезвычайно мягкий и благовоспитанный человек, удочерил ее дочь Машу. Он ввел Стрепетову в свой круг и познакомил с талантливейшими людьми того времени: Островским и Писемским, Репиным и Ярошенко.
Однако, в отличие от Писарева, у Полины был совсем не мягкий характер. Она вообще не шла на компромиссы ни с кем – ни с антрепренерами, ни с директорами Общедоступного театра. Если что было не по ней, Полина тут же разрывала отношения.
На счастливую жизнь с любимым ее хватило тоже ненадолго. Темпераментная и бурная Стрепетова требовала, чтобы спокойный, интеллигентный Писарев кипел страстями и совершал ради нее безумства – видно, сценическая экзальтация не прошла даром. У него это не очень получалось… И тут жизнь «развела» их – Писарев уехал в антрепризу Медведева. И встретил там другую женщину. А Полина к этому времени уже растила сына Писарева – Виссариона, которого любовно звала «Висечкой», «Висей».
Два года они не виделись, лишь изредка писали друг другу письма. Он работал у Медведева, а Полина начала болеть. Она с самого детства была нездорова, а каждодневные репетиции, постоянные переезды и бесчисленные спектакли, забиравшие немыслимые жизненные силы, сказались весьма отрицательно на организме актрисы. Полину мучили сильнейшие желудочные боли.
«Все я чего-то боюсь, страшно тороплюсь жить, взять у жизни все, что можно, – писала в те годы актриса. – Но знаю одно, что нервное расстройство все усиливается, а сдержать себя я не могу, я давно разбита, то есть посуда надтреснута». Боли привели к депрессии, но Полина сумела взять себя в руки и вновь выйти на сцену…
И тут к ней вернулся Писарев, он умолял Полину простить его побег и измену. Не сразу, но Стрепетова простила его – потому что все еще любила. Он официально, как положено, попросил ее руки, и она дала согласие. Полина Антиповна Стрепетова и Модест Иванович Писарев повенчались в церкви и были очень счастливы… А потом что-то случилось между ними, возможно, опять воскресла обида, и, несмотря на любовь, бескомпромиссная Стрепетова окончательно разорвала отношения с Модестом Ивановичем.
Он тяжело переживал расставание и засылал к Полине своих друзей, которые упрашивали ее простить «неразумного мужа», но Полина вновь проявила характер – все мольбы были тщетны. Не желая возобновлять отношений с Писаревым, Стрепетова, тем не менее, не мешала ему видеться с Машей и Висей, правда, он не всегда спешил на встречу со своими детьми.
Софья Ивановна Смирнова-Сазонова, писательница и приятельница Стрепетовой, как-то записала в своем дневнике: «В Москве Стрепетова вступила в переписку с мужем, который ответил ей только на первое письмо, а потом не отвечал. Предлагала ему видеться с сыном, но он не пожелал, сказавшись уехавшим из города, и просидел под домашним арестом. А сын рвался к нему, увидев знакомые дома на Тверской, думал, что его везут к отцу, а когда мать привезла его в меблированные комнаты, расплакался и не хотел идти. Мать спросила, не хочет ли он, чтобы она написала отцу и позвала его к ним.
Он обрадовался – „напиши!“ и перо ей принес. Потом спрашивает: „Отчего отец не идет?“ – „Оттого что он нас знать не хочет“. После ответа как воды в рот набрал и об отце ни слова!»
А Стрепетова, обдумав свое положение, пришла к выводу: «Да, главное, я хочу жить для сцены». Она осознала, что семейная жизнь не для нее; ей не хочется угождать мужу, пусть и любимому, воспитывать детей и вести хозяйство; знаменитая актриса Полина Стрепетова желает царить на сцене, жить страстями и покорять ежевечерне публику.
В Москве Полина поступила в театр А. А. Бренко, где проработала два года. За это время она сыграла в двенадцати постановках, в том числе и в своей любимой роли-талисмане в «Горькой судьбине» Писемского.
Она работала, как всегда, – выкладываясь до конца, буквально сгорая в ролях. Современники считали самыми удачными ее ролями Катерину в «Грозе», Марью Андреевну в «Бедной невесте», Кручинину в «Без вины виноватых». Известный писатель и критик Александр Валентинович Амфитеатров писал о ее игре: «Гениальна! Стихийна!» А автор всех трех вышеназванных пьес Александр Николаевич Островский лично благодарил талантливую актрису за блестящее исполнение.
