– Не могу поверить, что доктора Милта больше нет, – говорит Арвал.
Перед глазами все еще стоит номер люкс…
Чилден смотрит в окно, словно горизонт когда-то интересовал его!
– Почему вы позвали меня? – спрашивает Арвал.
– Потому что никто из нас не знает, что это такое, – говорит Чилден. – А вы как ни-как жили среди этих тварей не один год.
Арвал смотрит на изуродованное тело доктора Милта и почему-то вспоминает Мэдж. Снег падает на окоченевшее тело на дне могилы. Снег, который бросает он сам.
– И что теперь будет? – спрашивает Арвал Чилдена.
– А ничего теперь не будет, – Чилден отходит от окна.
Зажатая в зубах сигарета давно истлела, и остался лишь оплавившийся фильтр.
– Нужно отправить его на Крит, – говорит Арвал.
– Не нужно, – Чилден рассказывает о сообщении с Крита, в котором рекомендовано похоронить Милта на Камике. – Похоронить! – цокает Чилден языком. – Подумать только…
Корра выходит из кабинета отца и подмигивает Арвалу.
– Все будет хорошо, – говорит она, касаясь его руки.
– То, что вы сделали, мистер Арвал… – Йол глуповато грозит пальцем, пытаясь еще что-то сказать, но вместо этого только открывает и закрывает рот. – Благодарите бога, что у меня такая непутевая дочь! – выдыхает он наконец и поручает Арвалу построить памятник. – И чтобы ни один турист не мог упрекнуть нас в том, что мы хоть как-то виновны в случившемся! Ни один!
Допс возглавляет проект.
– Я не буду работать на него, – говорит Арвал.
– Месяц назад ты был готов работать преподавателем на Гимере, а сейчас уже отказываешься заниматься строительством здесь? – Корра обнимает его за шею. – К тому же это ненадолго. Как только ты разведешься с Манолой и женишься на мне, то отец сразу вернет тебе твое кресло.
– Пусть вернет сейчас.
– Дай ему время позлиться.
И уже позже:
– Мне нравится твоя щетина.
И крупные капли пота по спине. И что-то тихое о любви на ухо…
Часть третья
Глава первая
Хельда пробормотала что-то сквозь сон и обняла Бартона. Он не спал. Лежал на спине, подпирая взглядом высокий потолок, и курил. Пепел падал на атласное одеяло. Младенец в колыбели сопел громче, чем мать. «Нет, так не уснуть», – решил Бартон.
Он убрал с груди руку Хельды и поднялся с кровати. За окнами была ночь. Темная, непроглядная. Редкий снег падал с неба. Бартон оделся и вышел в застланный красными коврами коридор. Дежурное освещение заливало стены мягким грязно-белым светом. Дверь. Бартон постучал, не надеясь, что ему откроют.
– Тоже не спится? – спросила Жули.
Он кивнул.
– Заходи.
Гостиная.
– Выпьешь?
– Может быть.
– Хорошо, – Жули достала бутылку скотча и два стакана. – Последнее время не могу пить одна.
– Ты знаешь, где моя квартира.
Горлышко бутылки звякнуло о край стакана.
– Ты уже не один.
– Я всегда не один.
– Глупо, – Жули поправила ночную рубашку. – Так глупо… – скотч обжег горло. – Пей.
Бартон поднял стакан.
– А где лед?
– Кончился.
– Забавно.
– Да. Забавно, – Жули выпила и налила еще.
– Не налегай, – сказал Бартон.
– Почему?
– Просто не налегай и все.
– И что дальше?
– Ничего.
– Мне страшно.
– За будущее?
– За настоящее.
– Не бойся.
– Почему?
– Просто не бойся и все.
– Ты никогда ничего не объясняешь, да?
– Зачем?
– Ты можешь ошибаться.
– Нет.
– Иногда ты напоминаешь мне Милта.
– Может, это Милт напоминал меня?
– Может.
– Уже лучше.
– Что лучше?
– Твое настроение.
– Ты ошибаешься.
– Тогда выпей еще.
– Думаешь, это поможет?
– Иногда.
– А если нет?
– Можем заняться любовью.
– Здесь?
– Хочешь в коридоре?
– Болтун, – Жули улыбнулась. – Я уже не помню, какой ты, – она выпила, – в постели.
– И что?
– Ферри думает, что мы спим с тобой чуть ли не каждый день.
– Скажи ему, что это не так.
– Он не поверит.
– Зато будет знать.
– Может быть… – Жули снова потянулась к бутылке. – Почему ты решил оставить Милта на Камике?
– Так будет лучше.
– Для кого?
– Для всех.
– Мы обязаны ему.
– Пей.
– Пью, – Жули запрокинула голову. – Я смогу остаться с Ферри?
– Ты скажи.
– Значит, смогу, – она посмотрела на Бартона мутными то ли от слез, то ли от выпитого глазами. – Пообещай, что будешь хорошим правителем.
– Обещаю.
– Я напишу об этом.
– Ладно.
– Но Милт будет лучше.
– Как хочешь.
– Да, – Жули забрала у Бартона пустой стакан, наполнила скотчем и вернула. – История всегда врет.
– Как и мы.
– Просто жизнь, – она грустно улыбнулась. – Всего лишь лед, не так ли?
– Да.
– Я сильно постарела?
– Нет.
– Тогда поцелуй меня.
Бартон поставил стакан на стол.
– Подожди, – Жули повернулась к нему спиной. – Хочу вот так.
– Чтобы не видеть моего лица?
– Чтобы не видеть ничьих лиц.
* * *
Эрех. Туристический корабль зашел на посадку.
– Теперь можете отстегнуть ремни, – говорила улыбчивая девушка, порхая между пассажирских кресел. – Можете отстегнуть, – сказала она Йереми. Наманикюренная рука легла на его плечо. Йереми вздрогнул. – С вами все в порядке?
– Нет, – он поднял голову и посмотрел ей в глаза.
