Из темноты под ноги толпе встречающих выкатились оторванные головы черных людей. Паника нагрянуть не успела, как вместо солдат Данноена из транспортов выскочили полуголые твари, схожие с людьми. Их красную кожу раздирали черные шипы, на головах были шлемы с прорезями для горящих ненавистью глаз и отверстиями в области рта. Сверху, там, где в шлемах имелись бреши, торчали козлиные рога с кольцами. В когтистых лапах они сжимали грубые тесаки, покрытые засохшей кровью. Из свободных рук демоны, восставшие из забытых преданий, швыряли огонь. Напали они без промедлений, раздумий или предупреждений. Жалость была чужда этим порождениям огненного царства.
Черные люди, выхватывая мечи, спешили на взлетную площадку, за считанные секунды залившуюся багровыми озерами. Велев жене и детям отправляться в покои, запереть дверь и вызвать охрану, Корлион кинулся к стенду в кабинете. На бархатистой пурпурной материи лежала Маска, под ней Меч Трионов. Защитную рубашку из прочного сплава, при этом очень эластичную, он носил всегда, как и черный плащ. Накинув капюшон рубашки, Лидер приложил к лицу Маску страха. Да, страх поразит даже демонов Атарака, пусть они думают, что сами страшнее всех. Страх перед древними воителями Данноена, перед их силой и яростью прогонит любое зло.
Корлион бежал со всех ног и, конечно, как и большинство мечущихся граждан и солдат, не заметил странное увеличение Атарака. Звезда значительно приблизилась, нарушая все мыслимые законы природы. Словно одна планета шла на абордаж другой. На Лидера сразу же вылетел демон, ревя что-то на своем уродливом языке. Умелый воин Корлион отбил удар твари и рубанул сам. Меч пошел под углом в грудь. Энергия вокруг лезвий расползлась по коже демона, лишь слегка обуглив ее, зато сталь разделила тело на две половины, засев в позвоночнике. Странность поразила Корлиона, главная опасность энергомеча состояла именно в энергии, а тут последняя оказалась бесполезной. Он поблагодарил конструкторов, придумавших затачивать лезвия, отдавая дань предкам.
Демоны быстро редели. Стоило Корлиону задуматься, что это был странный поступок с их стороны, как с небес обрушился огонь. Начинался кровавый рассвет последнего дня Антореля. Вмиг привычный мир перевернулся, импульс войны вернулся туда, откуда был запущен. Пылающие столбы с Атарака палили дома, падали в леса и горы, небо затянули красно-черные тучи. К массированному вторжению Анторель не был готов, он в принципе не был готов к вторжению, да еще с другой планеты, да еще демонов. За пять минут город превратился в пожарище, по которому метались черные тени. Старый склеп развалился под напором пламени, аллея вспыхнула, как спичка. Сады Торорилана тлели на глазах. Корлион с группой черных людей теснился к дворцу, за ними гнались сотни демонов, один из них размахивал головой Дароэля Леорона, держась за обломок хребта. С грохотом развалилась статуя первого Триона, имя которого больше не вспомнят. Варварская орда пылающего Атарака сминала город, словно скалка тесто. Все новые твари прибывали в огненных лучах, проходя сквозь пламя невредимыми. Стены Данноена рухнули к ногам завоевателей. Яростные воины Антореля сражались до смерти, заливая кровью врагов черепа на масках, но демоны не останавливались, они глядели в глаза страха слишком долго, чтобы бояться.
Громадные чудища, скачущие на четырех ногах, крушили дома и кости, такого нашествия не видывала эта земля. Тлеющие листья хлопьями пепла носились над городом. Горели луга и леса, города и села во всех номах по всему Анторелю. Грянул Судный день, а каяться в грехах было некогда. Корлион и его телохранители отступили к Торорилану. За трещащими стенами слышались крики обреченных, обдающие с ног до головы диким ужасом, – демоны, несомненно, прорвались внутрь.
– Нет, я говорю – нет! – нечеловеческим голосом взревел Корлион.
Ногой высадив дверь, он бросился к лестнице на второй этаж, ведущей к комнате Элеонор, к его комнате, к комнате детей. Падающие доски, люстры и колонны, черные от жрущего их огня, не задевали Лидера, даже не приходилось уклоняться от них. Словно некая сила берегла его. Берегла для подвига или для вечной муки? Выскочивших на его пути демонов ждала неприглядная участь. Лидер обезглавил многих, добираясь до покоев. Сердце Корлиона остановилось, когда он увидел выломанную дверь и отблески пламени, бушующего в комнате, на соседней стене. Обдирая горящие обои, он проковылял к окну в ад. Все, что видел и чувствовал дальше Корлион, казалось старым фильмом в замедленной перемотке, который он смотрел со стороны. Среди пылающей мебели валялись тельца трех малышей, на постели с поломанными столбами лежала полуобнаженная Элеонор. Над ней склонилась безобразная тварь с толстой шеей, торчащими вперед зубами-саблями и злыми маленькими немигающими глазками. Демон медленно вытаскивал из разорванного живота девушки кишки, наматывая их себе на предплечье.
Корлион издал хриплый полусмех-полурыдание, исчадие зла услышало это. Оно повернулось, продемонстрировав заляпанную детской кровью пасть. Кадык жадно скакал вниз-вверх. Жестоко засмеявшись, демон подозвал Корлиона. С криком тот кинулся на обидчика, ослепляющая ненависть затрудняла движения, делая их резкими и неточными. Твари ничего не стоило обезоружить Лидера. Ударив в солнечное сплетение, проклятый обездвижил его, с интересом осмотрел Маску страха, снял реликвию с лица владельца, а его самого зашвырнул в угол комнаты. Измученный, избитый и опустошенный, он не представлял для чудища угрозы. Однако Корлион так не считал. Бурное бешенство закипело в сердце сломленного человека.
Демон увлекся Маской, вертя ее то так, то сяк, пытаясь примерить на свою и без того страшную рожу. Как поднялся на ватные ноги Корлион, он не заметил. А Корлион четко решил – мразь должна умереть! Пусть меч валяется аж в коридоре, выбитый сильным ударом, пусть мир вокруг плывет волнами пламени, пусть сил не осталось…
– Р-р-ра-а-а! – завопил он, наполняясь гневом.
Демон обернулся, но не успел и поднять тесака. Обезумевший человек свалил его на пол, врезал по лбу кулаком и, когда голова закинулась назад, впился в глотку, в поганый кадык под мерзкой шершавой кожей. Обжигающая густая жидкость ударила в рот Лидера, побежала вниз. Он уже не обращал на это внимания. Ни на вонь демонической крови, ни на то, что она жгла ему горло и желудок до боли, ни на то, что он мог отравиться этой черной жижей. Месть свершилась, убийца не ушел живым. Теперь его могила тут, на месте преступления, рядом с жертвами. Шатаясь, Корлион отошел от трупа. Не сдерживая слез, он перенес детей на кровать к матери и бросил туда же ножку от стула, превратившуюся в факел. Затем подошел к окну и уперся лбом в стекло. Смерть тысяч людей и хаос, носящийся по улицам Данноена, больше не волновали его. Вид открылся на космодром, откуда всего минут двадцать назад началось вторжение. Мнилось же, будто Анторель в осаде уже не меньше месяца. Вот так в одночасье рухнуло все: надежды, любовь, целый мир.
Ослепший взгляд Корлиона натолкнулся на его личный космолет, который не суждено было испытать. Или…
– Трионы не умрут здесь, – процедил он.
Внутри словно разгорелась печь, демоническая кровь въедалась глубже в живую плоть. Корлион вытащил из пальцев убитого демона Маску и вернул на лицо, в коридоре он подобрал Меч. Игнорируя крики и призывы о помощи, сбежал он по лестнице, вылетел на улицу. Клинок рубил демонов в куски, яд ненависти придавал Корлиону сил и злости для битвы. Атаракцы шарахались от него, боясь вставать на дороге, теперь-то Маска страха играла свою роль – вытряхивала из жалких трусов всю душу одним видом. Серебряный Меч еще не померк.
