Но девушки уже уставились на Мэтта. Все трое. На меня никто так и не обратил внимания.
— Все в порядке? — спросила главная.
— В абсолютном, — заверил ее Мэтт.
На меня все еще никто не смотрел. Обидно мне стало.
— Ну и как тебя зовут? — осведомилась коренная.
— Мэтт.
— Эти твои папики?
Эти?
— Так, друзья, — ответил он, и у меня внутри разлилось тепло. «Друзья». Не «мой бывший учитель и его сосед», а «друзья».
— Кто это? — поинтересовался неожиданно подошедший к нам парень. На нем была скинхедская рубашка и туфли с серебряными пряжками.
— Никто и звать их никак, — подала голос одна особо коренастая девица. Ей явно льстило такое внимание.
— Пол купил тебе пива, — продолжил парень, пытаясь вернуть ее на танцпол.
— Я уже не хочу пива.
Ой.
— Пол. Поставил. Тебе. Пиво, — медленно повторил обладатель серебряных пряжек, глядя ей прямо в глаза.
— Я его не просила. — Она отвернулась. — А ты подвинься.
Боже. Она собралась сесть рядом с Мэттом.
Я испуганно посмотрел на Дэва, но он, не обращая на меня внимания, ловил кайф. Мэтт сосредоточенно рассматривал что-то в своей кружке. Я не знал, что делать. Она попросила меня подвинуться. Меня. Что полагается делать, когда такая вот здоровяшка просит тебя подвинуться? Ведь Пол — кто бы он ни был — поставил ей пиво. Он, наверное, ее ждет. А этот чувак все еще здесь со всеми своими бицепсами и пряжками. Кто он? Ее парень? Брат? Она подошла ближе, весьма недвусмысленным жестом приказывая мне подвинуться, что я и вынужден был сделать.
Она уселась, и маленький диванчик от ее веса слегка вздулся подо мной. Честно говоря, почувствовал я себя несколько менее мужественно, чем мне бы хотелось.
Ее столь же крепенькие подруги удалились, забрав с собой чувака, но перед тем как уйти, тот заглянул мне в глаза, и мне показалось, что он хотел взглядом продырявить мне череп.
«Я тут ни при чем! — хотелось мне закричать. — Меня просто подвинули». Впрочем, кричать в ночном клубе в Уитби, что тебя подвинули, — верный способ получить по морде.
— Ты откуда? — поинтересовалась девушка.
Прежде чем Мэтт успел открыть рот, Дэв придвинулся поближе и сказал несколько слов.
— Лондон. Северный. У метро «Эйнджел».
Она не обратила на него внимания.
— Заехал на один вечер, да?
Мэтт кивнул. Она глотнула своей голубоватой жидкости из бутылки.
Повисла неприятная пауза.
— Знаешь, — произнес Дэв, — я никак не могу скинуть с плеч тяжелое бремя… Я имею в виду голову.
Он заулыбался, в восторге от своей шутки. Он повторял ее при каждом новом знакомстве все время, что я его знаю. Однако девушка всего лишь бросила на него быстрый взгляд. Я попытался ободряюще улыбнуться, но, кажется, у меня вышла лишь нелепая гримаса.
У противоположной стены зала ее подруги сидели с ничего не выражающими лицами в компании трех мрачноватых типов, совершенно не обращавших на них внимания, видимо, потому, что их больше занимали мы.
Мы посидели еще минут десять, девушка наконец-то проследовала к своему пиву и щедрому покровителю по имени Пол.
— Так что там с этой девушкой на фото? — заговорил Мэтт, не отрываясь от своей картошки. — Вы собираетесь ее искать, или как?
Мы сидели на скамейке в предрассветной мгле. Я рассмеялся:
— Думаешь, стоит?
— Сегодня такая ночь, когда нужно решиться на что-то важное! — не очень-то убежденно проговорил Дэв. — Чувствуете? Мы уже выиграли фунт и побывали на выставке шерсти. Самое время для принятия важных решений.
Мы встали и направились в сторону пансиона.
— Что надо решить? — участливо поинтересовался Мэтт.
— Не знаю! Джейс должен найти эту девушку! Я должен завоевать Памелу! А ты… ты можешь… Чего ты хочешь?
— Не знаю.
— Ладно, мы что-нибудь придумаем. Что-нибудь важное и хорошее.
— Я бы просто хотел быть счастливым, — ответил Мэтт, и мы с Дэвом остановились.
Но он шел дальше.
— Сейчас вернусь, — сказал он, подбегая к двери магазина.
— Хороший парень, — заметил Дэв.
— Да, конечно.
— А каким он был в школе?
— Ну… Не совсем таким.
— Ты ему нравишься.
— Мы не на свидании.
— Я хочу сказать, он тебя уважает. Вообще странно, наверное, проводить время со своим бывшим учителем.
— Странно, да.
Мы завернули за угол. Парни, сидевшие на скамейке у двери магазина спорттоваров, засмеялись над чем-то. Один пнул жестяную банку, и она со звоном ударилась о порог магазина.
Неприятно оказаться чужаком в такой ситуации. Еще неприятнее — оказаться двумя чужаками. Двое — это компания. Компания соперников. Даже если один из них одет в слаксы, а от второго все еще пахнет курицей гриль.
Со стороны скамейки снова послышался смех. Я отвел взгляд, пытаясь смотреть куда угодно, лишь бы не на них, но мне и так было ясно, что их как минимум трое и они имеют привычку пинать пустые банки в двери магазинов. Но я все же позволил себе краем глаза взглянуть на них… и… Черт. Это же те самые парни.
Парни из бара.
Я попытался выпятить грудь и пройти мимо с как можно более мужественным и независимым видом — ну так советуют по телевизору. Быть большим. Быть смелым. Быть уверенным в себе. Быть готовым получить по морде минут через пять. Я учился ходить с таким видом на Каледониан-роуд около Пентонвилльской тюрьмы, будучи в полной уверенности, что каждый встречный готов ударить меня по голове своим сандвичем или ткнуть под ребра жареной сосиской.
И тут… это произошло.
— Эй.
Не останавливаться. Только не останавливаться.
— Эй! — На этот раз ближе.
Я повернулся и увидел, что самый здоровенный из них, видимо, главный, шел по направлению ко мне.
— Ты меня звал?
Вдохнуть поглубже.
— Кто? Я? Нет, не звал.
— Так это ты назвал меня педиком.
Что? Господи, вот так оно и начинается, и на школьном дворе, и ночью, в незнакомом городе в окружении телефонных автоматов, обшарпанных банкоматов и парней, у которых закончилась выпивка.
— Нет, правда, приятель, я ничего не говорил.
— Просто твое имя, наверное, звучит очень уж похоже на «педик», — предположил Дэв с легкой улыбкой.
— Что ты сказал?
