В глубине души мне всегда было интересно, что было бы, если бы я начал встречаться с Зои после всего этого. Но я хотел быть с Сарой. Нет, у нас бы все равно ничего не вышло: чувство вины, самобичевание, стыд — все это не позволило бы нам быть вместе. Это было бы нечестно. Так не должно было быть. Мы не могли так изменить течение своей жизни.
А сейчас? — подумал я, глядя на нее.
Я отдал Зои большую часть имевшихся у меня денег в качестве своей доли квартплаты. Разумеется, я тут не навсегда, только до тех пор, пока не встану на ноги. Просто я не знал, что делать, куда идти, когда съехал от Дэва, и мне хотелось чего-то знакомого. Надо было сказать Саре, что я переехал, но как бы я смог объяснить ей, почему именно сюда? А когда я решился как-нибудь обтекаемо ей об этом сообщить, произошло вот что:
Я.Привет, я получил приглашение, хотел ответить письменно, но…
Сара.О, это ты. С ума сойти! У тебя крепкие нервы, надо отдать тебе должное.
Я.?..
Сара.Ты считаешь меня дурой? Я ждала, не позвонишь ли ты, и вот наконец-то. Больше всего меня бесит то, что я уже начала считать тебя взрослым. Ты мог бы сказать мне, что это не так. Ты не воспользовался шансом признаться — просто взял и предал меня в очередной раз.
Я.Ты имеешь в виду…
Сара.То, что ты подсунул наркоту моим гостям? Да. Да, я имею в виду то, что ты и твои странные дружки и подружки появились на моей помолвке как компания малость невменяемых персонажей ситкомов и подсунули моим гостям какую-то самопальную «дурь». Анна все выяснила. Она решила, что чем-то отравилась, и сдала кое-какие анализы. Чуть не потеряла работу.
Я.Это случайность, это…
Сара.Гэри рвало всю дорогу до дома. Мне пришлось сесть за руль его «лексуса». По твоей милости мы были вынуждены поменять почти все коврики в машине.
Я.Скажи Гэри, что я заплачу за…
Сара.Анна пыталась втащить с собой в автобус фонарный столб. За него кто заплатит?
Я (смеясь).Я… То есть Анна…
Сара.Как мило. Сейчас тебе это кажется столь же смешным, как и тогда. Ты часто видел, как кто-то тащит с собой в автобус фонарный столб? Это выглядит, откровенно говоря, не очень-то прилично, да она все-таки такого не заслужила. Я выхожу замуж через восемь недель, Джейсон, и мне жаль, что мы с тобой больше не будем разговаривать. А мы не будем, никогда. Желаю успешно преодолеть трудности роста. Хотя это так же маловероятно, как и то, что все твои жалкие мечты станут реальностью.
Да, и передавай привет Зои.
Щелк.
Итак, она в курсе. Может быть, Дэв ей рассказал. Если бы я все еще был учителем…
Ах да, я же снова учитель.
Так или иначе, когда на следующий день Зои пришла с работы, мы в позитивном ключе обсудили планы нашего дальнейшего сосуществования.
Мы каждый вечер встречались в кухне, около половины восьмого.
Сначала мы оба чувствовали себя неловко, так, будто это то, что должно было произойти, будто тот пьяный вечер был предвестником данной ситуации. От этого становилось не по себе. Мы не выбирали этот путь. Все случилось само собой. Ничего такого пока не случилось, я думаю, отчасти потому, что мы оба боялись подобного развития событий. Мы были просто знакомыми, уставшими от жизни соседями, пытавшимися сделать из донельзя банальной истории своей жизни что-то пристойное. И вот однажды вечером, когда по телевизору шло какое-то шоу, она сказала:
— Хорошо все-таки. Ты и я. Вместе в одной квартире.
Я понуро опустил ложку в тарелку с супом и с опаской взглянул на Зои. Кажется, ее потянуло на разговор, который у меня не было никакого желания поддерживать: о будущем, о том, к чему мы двигаемся, можно ли говорить о нас как о «нас». Я инстинктивно напрягся. Мои девять коробок все еще стояли неразобранными под кроватью. Номер такси все еще был в моем мобильнике. Я не знал, что делать. Но вряд ли нам стоило приступать к экспериментам.
С другой стороны, я все-таки в ней нуждался. Я потерял Дэва. Снова разозлил Сару. С Эбби мы не виделись уже сто лет, и Мэтт исчез с моего горизонта. Я сгруппировался и приготовился к разговору.
— Дело в том, — продолжила она, — что больше не надо гадать. Иногда я думаю: что, если бы мы начали встречаться после того, как ты расстался с Сарой? Я, конечно, помогала тебе в «Лондонских новостях», но мне также хотелось посмотреть, что ты собой представляешь. Я надеялась, что ты мне не понравишься. Хотя иногда лучше просто чего-то не знать.
Я не отрываясь смотрел на нее. Она делала вид, что говорит непринужденно, будто читает заметку из газеты.
— К счастью, теперь я знаю. И ты знаешь, а это особенно важно, учитывая, что ты потерял. Больше не будет никакой тоски, никаких желаний. Я уверена, что мы оба поняли: мы не подходим друг другу по всем статьям.
Я рассмеялся и, облегченно взглянув, снова взялся за ложку. Часто приходится слышать о том, как люди увязают в отношениях помимо своей воли и им не хватает сил выбраться из этой трясины. Это могло бы случиться на Блэксток-роуд. Этим мог закончиться мой переезд из квартиры над магазином видеоигр по соседству с хорошо известным местом, которое все считают борделем, но оно им формально не является, в другую квартиру, поменьше, с треснувшим оконным стеклом и лампой, висящей уж очень низко над столом, и все из-за того, что я устал, сломался, да в принципе и всегда был слабым.
— Нет, мы и вправду были бы ужасной парой, — увлеченно продолжала она, наконец подняв на меня глаза. — Посмотри, как ты держишь ложку. Я не могла бы встречаться с человеком, имеющим такие ухватки. А еще эти твои пафосные фильмы, которые ты, кстати, не смотришь. Ведь ты так и не распаковал подарочное издание фильмов Джима Джармуша. Кроме того, ты все никак не разберешь свои коробки под кроватью, что говорит о том, сколь ты не готов к серьезным отношениям со мной.
Я улыбнулся. Мы оставались двумя не слишком счастливыми людьми, живущими вместе просто потому, чтобы рядом кто-то был. Мы могли перестать стесняться. Я мог ночевать на диване, а она могла перестать притворяться, что спит, когда я прихожу поздно.
Она не Дэв. Но у меня снова есть друг.
— Сходим куда-нибудь? — предложил я.
Зои поперхнулась пивом.
— «Туповатая физиономия!» — воскликнула она, и человек за соседним столиком обернулся и с любопытством взглянул на нее. — Отборное оскорбление. Если, конечно, осознать его значение.
— Рад, что тебе нравится.
