– Спасибо, Катя, – сказала Ольга, когда, всё осмотрев, шла к административному зданию. – Вы давно в Испании?
Катя словоохотливо рассказала: второй год пошел, как она здесь. У нее дома, в Москве, не заладилась жизнь; однокурсник по институту культуры, за которого она на первом же курсе вышла замуж, оказался психом, патологическим ревнивцем. Катя его прогнала, они развелись, но он изводил ее, скандалил, просто не было спасенья. Тут ей с подругой предложили поехать в Испанию, работать танцовщицей – так она оказалась в Малаге в группе гёрлс, в дорогом ресторане. Двухлетнего сыночка, Сереженьку, оставила маме с папой в Москве. Кончился годовой контракт, она в Москву улетела, но там все та же суматошная жизнь… в Медведково как-то не очень… в общем, она вернулась в Испанию… Но танцевать в ресторанах больше не хочет. Вот учится здесь, в La Costa, гостиничному бизнесу, ну и, конечно, языку… без языка нельзя…
Уже подходили к офису, и тут Катя замедлила шаг и – тихонько Ольге:
– А можно я спрошу? Вы с Олегом давно знакомы?
– Довольно давно. А что, Катя?
– Он всегда был такой?
– Какой – такой?
– Ну чудной… беспокойный…
Ольга посмотрела на Катино миловидное лицо, умело подкрашенные глаза. Подумала: а ты вовсе не такая куколка, какой кажешься… бедненькая, и ты, как видно, запала на него…
– Скажу вам, Катя, по правде. Олег очень привлекательный, с ним не соскучишься. Но если вы хотите устойчивости… семейных отношений хотите…
– Катарина! – позвал из дверей офиса молодой человек с острой лысиной среди черных кудрей. – Скорее веди клиентов в зал. Начинаем!
Он это по-испански выкрикнул, но Ольге-то было понятно. Катя по-испански ответила, а Ольге быстро сказала:
– Спасибо. Я все поняла.
В зале за несколькими круглыми столиками сидели «клиенты» – три пары спокойных пожилых людей и семья восточного типа с двумя лупоглазыми мальчиками. Катя усадила Ольгу и Джамиля за свободный столик, на котором стояли графин с оранжевым джусом и высокие стаканы. Менеджер с острой лысиной обратился к собранию с приветливой речью на английском. По его словам выходило, что никому еще не удавалось так осчастливить человечество, как это делает клуб RCI. Только одно и нужно клубу – чтобы приличные люди и жили прилично, «with pleasure», то есть с удовольствием.
Затем к каждому столику подсел служитель RCI, а к Джамилю и Ольге и сам остролысый менеджер, а Катя принесла поднос с кофе. И пошел разговор, исполненный соблазна, но также и сомнений. Джамиль все прекрасно понял: одна спальня, красный сезон, то есть ежегодно две недели в любое время с мая по сентябрь, – это будет твоя собственность, она стоит всего двадцать пять тысяч долларов, причем полторы тысячи сейчас, а остальное – в три приема в течение трех месяцев.
Менеджер говорил убедительно, Катя переводила, а Джамиль кивал, исподлобья глядя на остролысого, и отвечал, что ему надо подумать, ведь дело серьезное, нельзя так вот, сразу. Уже служители во всеуслышание объявили, что все три пожилые пары согласились стать мемберами клуба (восточная семья тараторила внутри себя и не давала ответа), а Джамиль все еще не соглашался. Менеджер даже пошел навстречу – снизил плату до двадцати двух тысяч пятисот, а он, упрямец недоверчивый, все твердил, что надо подумать…
Ольга в разговоре не участвовала, но настроение у нее явно испортилось. Она отодвинула недопитый кофе и сказала, что хочет домой, то есть в отель.
Когда сели в такси и поехали, Джамиль обнял ее и сказал:
– Конечно, жаль, но ты же понимаешь… Вот раскрутим дело – появятся свободные деньги…
– Да-да, понимаю, – кивала Ольга.
– Мы кафе на Каширке непременно купим. И в Строгино, наверное. У нас будет целая сеть, клянусь. Олечка, не огорчайся…
– Да-да, конечно.
Она, и верно, понимала, что не бывает, чтобы все сразу приобрести. Да, понимала. Не на облаке же, а на твердой земле жила. Но – настроению не прикажешь. Белый домик под красной черепицей возле бассейна с аквамариновой водой – ну ничего же особенного, а вот – запал в душу.
А может, что-то еще – не только белый домик – встревожило Ольгу? Кто ж ее знает… Женщин разве можно понять?..
К вечеру похолодало. Пообедав в гостиничном ресторане, сидели у себя в номере, смотрели по ТВ бракосочетание инфанты Елены с молодым аристократом Хайме де Малцинаром (кажется, так). В Севилье, в соборе, где всюду золото, архиепископ в высокой митре благословил новобрачных. Невеста в белом платье, с диадемой в волосах – ну принцесса из сказки. Рядом с ней – длиннющий жених, тоже сказочно красивый. По окончании церемонии сели в открытую пролетку, кучер в круглой черной шляпе вскрикнул, тронул лошадей, и покатили по улицам Севильи в сопровождении конных гвардейцев в старинных мундирах, а улицы запружены толпами – орут, размахивают платками, флажками, приветствуют новобрачных.
Как будто оперу показывали из давнишней испанской жизни.
– Джаник, я хочу в Севилью, – сказала Ольга.
– У нас заказан на двадцать второе отель в этой, как ее… в Марбелье.
– Хотя бы на один день. Севилья же недалеко. Успеем до двадцать второго.
– Ладно, – сказал Джамиль. – Позвони в рецепцию, спроси, как ходят автобусы в том направлении.
Ольга тут же позвонила и узнала: очень просто, в Travel agency купить экскурсию в Севилью, только и всего.
И утром, после завтрака, Джамиль отправился в Travel agency. А Ольга принялась мыть голову, потом просушила феном. Только вышла из ванной в цветастом японском халатике, с копной пышно распущенных после мытья волос, как в дверь постучали.
Вошел Олег, улыбаясь широко и, как показалось Ольге, несколько виновато. На нем сегодня не майка и не пестрые бермуды (в таком виде могли бы и не пустить в приличный отель), а джинсы и распахнутая на груди голубая рубашка.
– Holla, Оля, – сказал он, шагнув в комнату. – Вы вчера отказались от таймшера…
– Не отказались, а решили подумать.
– Да? Катя сказала, что отказались, и я подумал, что вы сегодня уедете, и вот зашел попрощаться. Портье дал номер вашей комнаты.
– Садись, Олег. – Ольга кивнула на кресло у низкого столика и сама села в кресло напротив. – Не кури, пожалуйста. Мы пока не уезжаем. Вот только в Севилью хотим. Джан пошел покупать билеты.
– Севилья – это чудо. Надо бы вам и в Гранаду съездить, посмотреть Альгамбру.
– Гранада – это чудо, – поддразнила его Ольга.
– Совершенно верно. Мир полон чудес.
Они помолчали, глядя друг на друга.
– Оля, – сказал Олег, понизив голос. – Милая Оля, я очень перед тобой виноват…
– Нисколько не виноват. – Ее голос прозвучал резковато.
– Знаю, ты уязвлена тем, что я исчез надолго… не объяснил, не объяснился…
