По-моему, папе надо рассказать, Адриан. Мы с Ризлой убеждены в необходимости тотальной честности.
Я ответил:
Рози, я буду тотально честен с тобой. Ризла — ленивый позер средних лет, который курит так много травки, что в голове у него уже не мозги, но густое месиво из паранойи и жалости к себе.
Умоляю, ничего не предпринимай, пока я не поговорю с тобой с глазу на глаз. Где ты будешь сегодня вечером?
Ади.
Ади,
Ризла говорит, что ты — типичный буржуа и материалист, который живет во лжи и вступает в сговор с обществом, чтобы «затоптать мир мечты». Он спрашивает, не мог бы ты прислать ему немного денег, ему нужно купить сотню рулонов туалетной бумаги. Он делает инсталляцию. Хочет обмотать туалетной бумагой «бумер» для декабрьской выставки. Он обращался к разным художникам и в «Тейт Модерн», но все его послали. Ему предлагали всякие дешевые марки, но ему требуется «Андрекс». Двух сотен хватило бы.
Люблю,
Рози.
P. S. Если у тебя найдутся знакомые с «бумером», которые захотят спонсировать гениального художника, пожалуйста, сообщи.
P. P. S. А что касается личности моего настоящего отца, Ризла говорит, что сперма — штука вселенская и, по сути, у нас на всех одна мать и один отец. Говорит, что с удовольствием пойдет на «Шоу Джереми Кайла», чтобы довести до сведения всей страны свою жизненную и художественную программу.
Последнее письмо я показал жене.
— Он отстал на десять лет, — фыркнула Георгина. — Галерея «Черный ящик» из Северного Лондона выставляла трехколесную машинку «робин рилайнт», обмотанную фирменной бумагой «Асда»!
[26]
— Художественная инсталляция, — возразил я, — не самая важная деталь в бессвязном письме Рози. Это и вправду может убить отца.
— Все мы когда-нибудь умрем, — ответила Георгина.
Позвонил матери на мобильник и договорился встретиться с ней в «Медведе». Я особо подчеркнул, что хотел бы пообщаться наедине. В паб мы шагали под пронизывающим ветром, и на нас непрестанно падали золотистые, коричневые и красные листья. Мать жаловалась, мол, вот опять осень, а лета опять как не бывало.
Полночь
Вечер мы в основном провели на холоде. Мать заявила, что не в состоянии обсуждать проблему Лукаса, Рози и Джереми Кайла «без сигареты в зубах». Мы сели перед пабом за страшно неудобный шаткий столик под никому не нужным зонтом с рекламой пива «Карлинг Блэк Лейбл». Побеседовать толком практически не удалось. К нам постоянно подсаживались курильщики, включая достопочтенного Хьюго Фэрфакс-Лисетта из Фэрфаксхолла, он похвалил «леопардовый» плащ матери и шляпку в тон.
— Чертовски утомительно, — блеял он, — выходить каждые пять минут, чтобы затянуться. Мы хотим поддержать местный паб, но что за выпивка без пачки курева и «ронсона» на столике?
Мать принялась гневно обличать непревзойденное умение новых лейбористов «портить нам удовольствие».
Фэрфакс-Лисетт припомнил властям охоту на лис, запрет на игру в каштанчики на школьном дворе
[27]
и политическую корректность. Обычно подобные речи действуют на мать как красная тряпка на быка, и я опасался ее реакции. Однако, к моему удивлению, она кивала и охала, не сводя глаз с обветренного, но все же аристократического лица Фэрфакс-Лисетта. Когда он протянул ей пачку «Данхилла», я заметил, как их руки соприкоснулись, а когда он поднес матери зажигалку («ронсон», разумеется), они обменялись взглядом. Я уже видел раньше этот взгляд — он всегда предрекает катастрофу.
По дороге домой, пока мы старательно огибали лужи, я внушал матери простую мысль: ни под каким видом ей нельзя появляться на «Шоу Джереми Кайла». Я заставил ее поклясться жизнью Грейси, что она даже не станет разговаривать ни с кем из команды Кайла, когда они снова с ней свяжутся.
— Хотя это была бы хорошая возможность впустить свежий воздух в их затхлую реальность, — задумчиво произнесла мать.
— Если тебе хочется свежего воздуха, купи вентилятор. Но ни в коем случае не полощи наше семейное белье на публике.
— Адриан, если честно, я никогда не была уверена в том, кто отец Рози. Понимаешь, она лишена неуклюжести Моулов. Этой бестолковости, этой криворукости, неспособности пройти по посудному отделу в универмаге без того, чтобы не задеть рукавом или полой пальто какую-нибудь ценную вещь…
Мать определенно намекала на эпизод в лестерском магазине, когда я, восьмилетний, задел рукавом зимнего пальто, купленного на вырост, дорогущую супницу.
— Есть более веские доказательства, мама. Рози — вылитая проныра Лукас: смуглая кожа, черные волосы, карие глаза. Она всегда была кукушонком в нашем гнезде.
Дальше мы шли молча до самого дома. За дверью родительского жилья звучала музыкальная заставка к реалити-шоу «Большой брат», сквозь щель под моей входной дверью просачивалась заунывная мелодия «Аллилуйи».
Когда Георгина включает Леонарда Коэна, это сигнал для меня: жди беды.
Четверг, 30 августа
Посреди ночи я встал по малой нужде и обнаружил в гостиной Георгину за ноутбуком. Леонард Коэн тихонько мурлыкал о некой Александре, которая куда-то уходит от него.
Завидев меня, Георгина быстренько свернула страницу и предложила:
— Отнес бы ты свой мочевой пузырь к доктору, Адриан.
Довел до ее сведения, что уже четыре часа утра.
— Я предпочитаю жить в рок-н-рольном режиме, — отрезала Георгина.
Постель остыла, пока я ходил в туалет. Печальная осень сгущается над нами.
Пятница, 31 августа
Принес жене подарок — книжку Найджеллы Лоусон «Как стать домашней богиней».
Георгина вяло поблагодарила, открыла книгу наугад, поморщилась:
— Анчоусы, ненавижу анчоусы. — И закрыла.
Меня словно ножом пырнули, и я поскорее вышел из комнаты, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего.
В доме было неприбрано, в раковине — грязные кастрюли. Когда я мягко спросил жену, что она делала целый день, Георгина разразилась отповедью: у меня невроз навязчивых состояний, а у всех цивилизованных людей имеется посудомоечная машина. Перемывая гору посуды, я слушал «Арчеров» — у Рут Арчер проблемы с протезом, она хочет переделать грудь, и ей надо убедить Дэвида в необходимости этой реконструкции. Журчание воды побудило меня дважды посетить туалет — черт знает что! Несомненно, причина кроется в нервной системе, ведь после того, как я помочусь, остается ощущение, что мочевой пузырь по-прежнему полон. Наверное, все же стоит сходить к врачу.
