– Ты не похож на человека, чья хата с краю, – задумчиво проговорила Наталья, потягивая чай через соломинку. – Что-то случилось?
Он посерьёзнел.
– Перемены в жизни не всегда зависят от наших желаний. У вас я тоже появился не по своей воле.
– Что за проблему решаешь?
– Ты подписывала коллективное письмо с просьбой разобраться, что за люди мешают вам работать?
– Ну да, нас было человек двадцать. Ходят какие-то суперсексуальные девицы, заглядывают в боксы, кривляются, мешают операторам. Сначала мы обратились к охране, потом к директору. Охрана вообще не отреагировала, а директор пообещал разобраться.
– Вот меня и послали от Агентства помочь.
– Больше вам делать нечего? Какую опасность вы учуяли?
– Сам удивляюсь.
– Странно, что это доверили тебе, а не вызвали полицию.
– Мне тоже странно, однако я вынужден подчиняться приказам начальства. Кстати, как у вас теперь, тихо или по-прежнему девицы продолжают мешать?
– Потише стало. Ко мне вообще ни разу никто не заходил. Хотя я пару раз встречала каких-то юных красавиц. Ходят компаниями по три-четыре человека, шумят. Но лишь бы в работу операторов не вмешивались.
Руслан хотел сказать, что встретил пятнадцать минут назад такую же компанию, но передумал.
– А сбоев в работе оборудования «Сферы» у вас не наблюдалось?
– Дважды, – с удивлением вспомнила Наталья. – Точно, двадцать первого, как раз в мою смену, отключилось питание бокса, и двадцать шестого – вообще вырубился весь комплекс, минут пять не могли запустить резервный генератор.
Руслан глубоко вздохнул и медленно выдохнул, успокаивая сердце.
Заговорило воображение, связав появление в Центре управления «девушек по вызову» с техническими неполадками в сфере энергопитания. Они могли занести нановирусы, чтобы проверить надёжность защиты аппаратуры комплекса. И теперь, после успешных испытаний, тот, кто затеял эксперимент, мог рассчитывать на более важное деяние – отключение инк-управления комплекса контроля пространства Солнечной системы в любой момент! Что означало: Вирус деятельно готовил доставку в Систему Бомбы Хаоса!
– Спасибо, Наташа! – проникновенно сказал Руслан. – Ты мне очень помогла.
– Чем? – не поверила девушка. – Ты бы и сам это мог узнать.
– Мог, да не узнал, никто из вашего начальства словом не обмолвился о сбоях. А к Умнику управления доступа у меня нет. Значит, после второго отключения ничего больше не происходило?
– Не помню, вроде бы нет.
– А девицы когда пропали? Сразу после этого или позже?
– Честное слово не помню, – виновато повторила Наталья. – В отличие от наших парней я не обращаю внимания на девушек. Спроси у начальника сектора Павла Понтекорво, он скажет.
– Хорошо, спрошу. – Руслан допил селенчай, соображая, что делать дальше. – Давай я тебя провожу до метро. Ты домой?
– Да, конечно, муж звонил, ждёт. Не беспокойся, я сама доберусь. Захочешь к нам в гости – милости просим, позвони только заранее. – Наталья погладила его по плечу и вышла, мгновенно переключаясь на решение личных проблем. В этом она тоже очень походила на брата, не отказывающегося потрепаться с приятелем, но предпочитавшего во главу угла ставить свои интересы.
Руслан рассеянно понаблюдал за чехардой, которую затеяли три юрких катерка над соседним кратером, вспомнил о своём предположении и снова связался с Грымовым по консорт-линии «спрута»; сеть позволяла использовать все виды связи, в том числе ментальную.
Помощник Воеводина выслушал его гипотезу о причинах «борделя», устроенного девицами в ЦУПе «Сферы», молча, без единой шутки.
«Что молчишь?» – не выдержал Руслан, вдруг подумав, что напрасно потревожил контрразведчика. Идея была, мягко говоря, бредовой, а проверить её было чрезвычайно трудно.
«Надо посоветоваться с экспертами, – наконец откликнулся Иван. – Если ты прав, а я нутром чую, что ты угодил в десятку, то Вирус хочет доставить Бомбу Хаоса в Систему открытым путём, через пространственные коридоры».
Руслан вздохнул с облегчением и приободрился: по тону Грымова можно было судить, что он по достоинству оценил его предположение.
«В Системе выйдет из «струны» какой-нибудь спейсер с Бомбой на борту, и в этот момент ЦУП обесточится! И мы ничего не увидим! Никто и не рыпнется искать этот корабль!»
«Эт точно».
«Надо упредить момент! Осторожненько подключить запасной генератор так, чтобы никто не узнал».
«Возможно, мы так и сделаем. И вот что, инспектор, – Грымов помедлил, – ты, похоже, разворошил осиное гнездо».
«Имеешь в виду «Сферу»?»
«Концерн «ОЭ». Ниточки тянутся туда. Наши парни начали отслеживать все операции и дела концерна, результат появится в самое ближайшее время. А появление в Центре «Сферы» Гастона Фюме вообще беспрецедентно. Это или прокол…»
«Или?»
«Или спланированная акция. Что-то готовится, и совсем скоро. Надо объявлять ВВУ степени АА».
В голове зазвенело.
Императив внезапно возникшей угрозы и без того предполагал чрезвычайно жёсткий план реагирования на внешние – и внутренние – вызовы всему человечеству, а степень АА предусматривала такие меры, как всеобщее чрезвычайное положение и включение системы гражданской обороны.
«Ты думаешь… надо ждать…»
«Впрочем, решать не мне, – обыденным мыслеголосом добавил Грымов. – Может, до таких масштабов и не дойдёт, нужны очень веские причины и доказательства на включение режима ЧС, что ситуация развивается в данном направлении. Я вот думаю, не дать ли тебе бодигарда?»
«Ещё чего! – оскорбился Руслан. – Меня деятели из «ОЭ» приняли за дурака, зачем с таким связываться?»
«Могут покалечить… для начала».
«Пусть попробуют!»
«Тогда до связи. После обеда позвони, будут новости. Между прочим, вернулся «Ра».
«Оп-ля! Когда?!»
«Утром».
«Все живы-здоровы?»
«Нашими молитвами. В Омеге Кентавра растёт «опухоль многомерной пустоты», звёзды гаснут и исчезают. Наши едва унесли ноги. Шапиро сделал расчёт и предположил… впрочем, об этом поговорим отдельно, пока».
Руслан заторможенно глянул на экранчик браслета, на миг высветивший время: начинался его рабочий день, надо было появиться в офисе и сделать вид, что он редактирует доклад боссу об испытании нового слим-модулятора. Идти никуда не хотелось, хотя усталости он не чувствовал, несмотря на недосып. Не хватало драйва, не хватало присутствия Яры, не хватало «гормона радости», как называл это состояние Ваня Грымов, однако ни одна из этих необходимостей не могла стать причиной неявки на работу. Люсьен Леблан первый осведомился бы о здоровье подчинённого и потребовал бы медицинского освидетельствования.
